Евангелие от Иоанна, Глава 10, стих 13. Толкования стиха

Многие, ищущие в Церкви земных удобств, тем не менее проповедуют Христа; и овцы следуют не за наемником, но за голосом пастыря через наемника.

***

И что означает сказанное о наемнике? «Когда видит приходящего волка, бежит, поскольку овцы не его и не радеет о них» (см. Ин. 10:12—13). Был ли таким апостол Павел? Отнюдь! Был ли таким Петр? Отнюдь! Были ли таковы остальные апостолы, кроме Иуды, сына погибели? Отнюдь! Так что, они были пастыри? Конечно, пастыри. А как тогда один Пастырь?

Я уже сказал, что они пастыри, потому что члены Пастыря. В Главе они имели радость, единым духом жили в сплочении единого тела, и через это все они принадлежали одному Пастырю. Так вот, если они пастыри, а не наемники, почему бежали, когда выпали на их долю гонения? Разъясни нам, Господи! Я, читая Послание, видел убегающего Павла:'он был спущен в корзине из окна по стене, чтобы избежать рук преследователя (см. 2 Кор. 11:32). Стало быть, он не радел об овцах, которых бросил при приближении волка? Очевидно, что он так поступил, но он вверил их молитвами своими Пастырю, сидящему на небе, и для их же пользы он бегством спасал себя, как Он сказал в одном месте: оставаться во плоти нужнее для вас (Флп. 1:24). Ибо все они слышали Самого Пастыря: когда же будут вас гнать в одном городе, бегите в другой (Мф. 10:23).

Пусть Господь соблаговолит раскрыть нам этот вопрос. Господи! Ты сказал тем, кого Ты пожелал иметь верными пастырями и кого сделал членами Своими: когда же будут вас гнать, бегите. Ты, порицая наемников, укорял тех, которые видят приближающегося волка и бегут. Мы просим, чтобы Ты открыл нам, в чем глубокий смысл этого вопроса. Давайте стучать, и пребудет с нами, чтобы открыть, Привратник двери, которая Он Сам и есть. Col. 1732

Кто тот наемник, который видит приближающегося волка и бежит? Тот, который ищет своего, а не того, что угодно Иисусу Христу (Флп. 2:21), и не смеет открыто порицать грешника (ср. 1 Тим. 5:20). Смотрите, кто-то согрешил, тяжко согрешил; он заслуживает упрека, заслуживает отлучения, но если он будет отлучен, то станет недругом, будет строить козни, будет чинить вред, когда только сможет. И вот тот, который ищет своего, а не того, что угодно Иисусу Христу, чтобы не потерять того, к чему он стремился, а именно преимуществ человеческой дружбы, и не испытывать тягот людской неприязни, молчит и не осуждает того согрешившего. Смотрите, волк вцепился в глотку овце. Диавол вверг верующего в прелюбодеяние — а ты молчишь и не порицаешь.

О, наемник! Ты увидел приближающегося волка и убежал. Он, быть может, ответит и скажет: «Я — вот он, здесь, не убежал». Ты убежал, потому что промолчал. Промолчал, потому что испугался. Ибо страх есть бегство духа. Телом ты остался стоять на месте, а духом своим сбежал, чего не совершал изрекший: хотя я и отсутствую телом, но духом нахожусь с вами (Кол. 2:5). Ибо каким образом убежал духом тот, кто, хотя и отсутствовал телом, уличал развратников в Посланиях? Наши эмоции — это движение наших душ. Радость — это движение души вширь; скорбь — это стеснение души; желание — это движение души вперед, страх — это бегство души. Ибо ты становишься шире душой, когда радуешься; ты сдавлен духом, когда обеспокоен; ты рвешься душой вперед, когда желаешь чего-то, и бежишь в душе, когда боишься. Отсюда и сказано, что наемник, завидя волка, бежит. Почему? Потому что он не радеет об овцах (Ин. 10:11—12). Почему он не радеет об овцах! Потому что он наемник. Что значит — он наемник? Значит ищет преходящей платы и не будет пребывать в доме вечно (Ин. 8:35).

Есть здесь еще кое-что, о чем следует спросить и обсудить с вами, но нет желания обременять вас. Ибо мы служим господней пищей для братьев по вере, мы кормимся как овцы на господних пастбищах и кормим друг друга. И как не следует нам отказывать в том, что необходимо, так не должно и перегружать слабое сердце обилием пищи. Поэтому пусть не обижает вас, возлюбленные, то, что я не истолковал сегодня всего того, что мне казалось требующим истолкования. Но тот же самый отрывок во имя Господа будет вновь прочитан нами в дни проповеди и с помощью Его будет более основательно рассмотрен.

Кто разгонял стадо Божие и погублял, кого мог? Мы полагаем, что в образе волка рисуется во-первых та озлобленная партия фарисеев и книжников, которая неумолимо преследовала христиан и после воскресения и вознесения Господа нашего Иисуса Христа См. многочисл. примеры в книге Деяний Апостолов.. Вероятно также, что под образом волка надо разуметь и тех тиранов, кои воздвигали гонения на церковь Христову, т. е. римских императоров и их кровожадных проконсулов и правителей. Но есть и третье значение волка: это еретики, возмущавшие со второго века церковь Божию и отторгавшие от нее овец, погубляя их своими учениями По поводу этого места Богослова Златоуст говорит в бес. 59: но можно разуметь и волка мысленного (т. е. диавола).. В этом смысле волк есть и диавол, который яко лев рыкая ходит, иский кого поглотити///» 1 Пет. 5:8., и орудиями его являлись ересиархи, проповедники лжеучений, и производившие пагубные расколы в церкви. От всех сих нападений на овец Христовых только единый Пастырь может сохранить, поручая однако сие хранение и людям, Им поставленным. Но среди сих поставленных Пастырем слуг Господь различает верных слуг и наемников. О слугах верных Он не глаголет ничего; пребывая едиными верою и любовию с Пастырем, они исполняют волю Его и когда нужно кладут душу свою за овец, следуя примеру своего Архипастыря и приемля мученический венец во имя Пастыря. Таковы были мученики и исповедники и весь святой сонм любящих Господа и положивших душу свою за истину, из которых значительная часть были предстоятели церквей Христовых в разных странах, вызываемые первые к ответу и мучению за стадо свое Едва ли нужно упоминать великие имена первомученика Стефана, св. Апостолов, св. Игната, Поликарпа, Иустина, Иринея и других епископов первого и второго века, положивших души свои во имя Христа..

Эти святые мученики получают награду свою от Господа; но Господь, приуготовляя будущее церкви Своей, предрекает о тех, коих Он называет наемниками, ибо душу свою они отдают не церкви, не стаду Христову, не Господу и делу Его, а своему тщеславию, или властолюбию или даже корыстолюбию. Они таким образом не домочадцы Господа, любящие дом Его, а наемники, которые имеют в виду свои цели. Они, по словам Господа, не представляются творящими зло непосредственно стаду, но они бегут при первой опасности, ибо в них нет высшего требования души, привязывающейся к благам вечным, а есть только стремление в благам земным: а потому они наемники и не радят об овцах, и волк (во всех его значениях) расхищает и губит овец, которых Господь вверил этим нерадивым и себялюбивым пастырям.

Но Он не только дверь, Он — Пастырь. Он вывел Своих овец из старой ограды Моисеева закона и зовет их к Себе; они идут за Ним, и Он, как Пастырь добрый, ведет их к блаженству вечной жизни, и любовь Свою к ним доказывает тем, что жизнью Своею жертвует за них. Пастырю доброму Иисус противопоставляет воров и разбойников, которые думают только о том, как бы поживиться на счет овец, а также наемника, которому овцы не дороги, который не любит их и думает только о своем личном благополучии. Ворами и разбойниками Он называет всех лже-пророков, лже-мессий, наемниками — фарисеев и подобных им мнимых руководителей народа, а волком — диавола.

Амос (сам пастух): «как иногда пастух исторгает из пасти львиной две голени или часть уха, так спасены будут сыны Израилевы, сидящие в Самарии в углу постели и в Дамаске на ложе» (Ам. 3:12) - должен доказать. Это требование смелости. Давид рассказывает Саулу, как он гнался за медведем и львом (1 Цар. 17:35). Риск жизнью. Часто пастухи гибли, особенно от разбойников.

Наемник - пастух не по призванию, а за плату.

Волки. Иисус ученикам: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков» (Мф. 10:16).

Трудно осуждать, но нельзя не вспомнить эмигрантскую церковь. Зачем они-шо осуждают? Конечно, пастыри нужны были и там, но не осуждайте тех, кто остался с волками.

«Добрый Пастырь» - не άγαθός, а καλός, т. е. прекрасный, симпатичный, привлекательный.

«Стадо» - Церковь. «Знать» - быть в единении с... Я един с Церковью, и она со Мною. Отец един со Мною.

У Церкви две опасности: извне - волки, изнутри - наемники, которые делают карьеру.

В образе пастыря Иисус представил Себя, а в образе овец – Своих учеников, то самое «малое стадо», которое в зародыше представляет Церковь, призванную охватить собой весь мир. Единство между Иисусом как Пастырем и Церковью как пасомыми раскрывается через серию утверждений: 1) «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком»; 2) «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец»; 3) «Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня». Каждое из этих утверждений имеет самостоятельный смысл.

Во-первых, Иисус приносит людям «жизнь с избытком». Греческие выражения ἵνα ζωὴν ἔχωσιν καὶ περισσὸν ἔχωσιν можно перевести так: «чтобы имели жизнь и имели избыток». В речи Иисуса термин «жизнь» всегда указывает на жизнь вечную – то духовное измерение, которое привносит в жизнь человека Сам Иисус и которое преображает его жизнь изнутри. Термин «избыток» содержит в себе представление о неограниченной полноте духовных даров, которую невозможно измерить человеческими мерками. Об этой же полноте Иисус говорил Никодиму, когда утверждал, что «не мерою дает Бог Духа» (Ин. 3:34). Полнота духовных даров дается человеку через жизнь в Церкви, символически изображаемой двором для овец, со всех сторон окруженным крепкими стенами.

Во-вторых, добрый пастырь «полагает жизнь свою за овец». Здесь Иисус прямо говорит о предстоящей Ему смерти и о ее значении для Своих последователей. Он умирает за них, приносит Себя в жертву ради искупления их грехов. Он не боится диавола, но вступает с ним в рукопашный бой. Вся земная жизнь Иисуса сопряжена с борьбой против диавола, начиная от искушения в пустыне, включая многочисленные случаи изгнания бесов, и кончая тем временным и кажущимся торжеством диавола, которое обернулось победой над ним: смертью Иисуса на кресте. Он принимает эту смерть добровольно, потому что чувствует Свою ответственность за овец и потому что никто другой не может спасти их от волка.

В буквальном переводе с греческого слова Иисуса звучат так: «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает душу свою за овец… Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и душу Мою полагаю за овец». Слово ψυχή («душа») в языке Иисуса обычно означает «жизнь» (например, в Мф. 16:25: «Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее»). Этим и обусловлен выбор слова «жизнь» в русском Синодальном переводе для передачи греческого ψυχή. Термин ζωή («жизнь»), как мы говорили, в четвертом Евангелии употребляется преимущественно для обозначения жизни вечной.

В-третьих, Иисус знает Своих овец, а они знают Его: глагол γινώσκω («знать») функционирует здесь в обоих направлениях, подчеркивая, что путь богопознания – это не улица с односторонним движением: по этому пути человек идет навстречу Богу, а Бог идет навстречу человеку. Знание Иисусом Своих учеников метафорически изображается в образе пастуха, зовущего овец «по имени». На языке Библии имя – не просто кличка: оно отражает внутреннюю суть человека. Звать кого-то по имени – значит, проникать в его душу и сердце. В этом основной смысл истории о том, как первозданный Адам нарекал имена животным (Быт. 2:19–20): давая им имена, он проникал в их внутреннюю суть. Иисус, по словам Евангелиста, «знал всех и не имел нужды, чтобы кто засвидетельствовал о человеке, ибо Сам знал, чтό в человеке» (Ин. 2:24–25). Но и люди, соприкасаясь с Ним, начинали познавать Бога, прикасаться к Его внутренней сути.

Глагол «знать» в рассматриваемой речи употреблен не только для описания взаимосвязи между Иисусом и Его последователями. Он также указывает на взаимоотношения между Отцом и Сыном: «Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец». Если рассматривать эту фразу целиком, то в ней просматривается прямая логическая связь между крестной смертью Иисуса и знанием об Отце, которым Он обладает: необходимость Его жертвенной смерти вытекает из этого знания. В то же время, есть прямая связь между тем знанием друг о друге, которым обладают Отцец и Сын, и знанием, которое связывает Иисуса с Его овцами.

Притча о добром пастыре оказала влияние на формирование той экклезиологии (учения о Церкви), которая в своих основных чертах сложилась уже в первом христианском поколении. Апостол Петр в своем 1-м послании пишет: «Ибо вы были, как овцы блуждающие, но возвратились ныне к Пастырю и Блюстителю душ ваших» (1 Пет. 2:25). Термин «пастырь» применяется в послании Петра и к Христу, и к руководителям местных церковных общин – христианским священнослужителям:

Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы. Также и младшие, повинуйтесь пастырям; все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (1 Пет. 5:1–5).

Сходная терминология встречается в Послании к Евреям, где Христос назван «Пастырем овец великим» (Евр. 13:20). В Послании к Римлянам Павел употребляет термин «пастыри» применительно к священнослужителям: «И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова» (Рим. 4:11–12). В Послании к Ефесянам Павел говорит: «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего‑либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Еф. 5:25–27). Хотя основным в данном тексте является образ Церкви как невесты Христовой, выражение «не имеющая пятна, или порока» заимствовано из пастушеского словаря и связано с образом овцы.

В святоотеческой литературе образ пастыря из притчи толкуется прежде всего применительно к миссии священнослужителя. Григорий Богослов говорит:

. .Я не думал, и теперь не думаю, чтобы одно и то же значило – водить стадо овец или волов и управлять человеческими душами. Там достаточно и того, чтобы волы или овцы сделались самыми откормленными и тучными. А в этом случае пасущий их будет выбирать места, обильные водой и злаками, перегонять стада с одного пастбища на другое, давать им отдых, поднимать с места и собирать, иных жезлом, а большую часть свирелью. У пастыря овец и волов нет другого дела, разве иногда придется ему повоевать немного с волками и присмотреть за больным скотом… А о добродетели овец или волов никто никогда не позаботится. Ибо что у них за добродетель? И кто из пастухов предпочитал собственному удовольствию полезное для стада? Но человеку, который с трудом умеет быть под начальством, еще, кажется, гораздо труднее – уметь начальствовать над людьми, особенно – иметь такое начальство, каково наше, которое основывается на Божием законе и возводит к Богу, – в котором, чем больше высоты и достоинства, тем больше опасности даже для имеющего ум.

Иоанн Златоуст также сравнивает миссию священнослужителя с трудом пастуха:

Стадо идет вслед за своим пастырем, куда он поведет его; если же какие-то овцы уклонятся от прямого пути и, удалившись от хорошей пажити, будут блуждать по неплодным и скалистым местам, то ему следует только закричать сильнее, чтобы опять собрать отделившихся и присоединить к стаду. Если же человек совратится с пути правой веры, то пастырю предстоит много трудов, усилий, терпения. Человека нельзя ни силою влечь, ни страхом принуждать, но должно убеждением опять приводить к истине, от которой он раньше отпал. Посему нужна душа мужественная, чтобы не ослабеть, чтобы не отчаяться в спасении заблуждающихся…

Обычно не склонный к аллегориям, Златоуст дает аллегорическое толкование притчи о добром пастыре. Под дверью он предлагает понимать ветхозаветные Писания, под ворами и разбойниками книжников – «потому что они учили заповедям и преданиям человеческим, а закон нарушали». Пастырь – это Иисус: «А что Он впоследствии Себя самого называет дверью, то этим опять не должно смущаться. Он называет Себя и пастырем и овцою, указывая на различные стороны Своего служения. Когда приводит нас ко Отцу, – называет Себя дверью; а когда выражает Свое попечение о нас, – пастырем». Обычно пастухи идут позади стада, отмечает проповедник, «но Он, показывая, что всех приведет к истине, поступает не так, как они. Точно так же, и посылая овец, Он посылал их не в сторону от волков, но в среду волков (Мф. 10:16;Лк. 10:3). Это пастырство гораздо удивительнее, чем то, какое бывает у нас». Под ворами и разбойниками понимаются «возмутители» и «лжехристы, которые будут прельщать впоследствии».

Толкование некоторых деталей притчи оставляется на усмотрение читателя (слушателя): «Если же хочешь разбирать в притче и каждое слово, то ничто не препятствует разуметь здесь под придверником Моисея, потому что ему вверены были слова Божии». Под волком можно понимать тех же возмутителей, но «можно здесь разуметь и волка мысленного, – потому что и ему Он не попустил расхищать овец. Хотя это не только волк, но и лев: «противник ваш диавол, – говорит Писание, – ходит, как рыкающий лев» (1 Пет. 5:8). Это змей и дракон: наступайте «на змей и скорпионов» (Лк. 10:19)».

Блаженный Августин под «придверником» понимает Святого Духа. По другому толкованию, придверник – это Иоанн Креститель, чья проповедь предваряла миссию Иисуса. Напомним, что, согласно четвертому Евангелию, первыми учениками Иисуса стали ученики Иоанна Крестителя (Ин. 1:35–40). И именно Креститель первым возвестил миру о том, что Иисус – «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1:29, 36).

Пастырь добрый. Добрый — то же, что истинный, т. е. такой, каким следует быть пастырю. Таким пастырем изображен Мессия у пророков (Пс. 22, Ис. 40:11. Иез. 34. Зах. 11). Долг добраго пастыря требует, чтобы он, в случае угрожающей опасности, готова, был пожертвовать своею жизнию для защищения Своих овец: полагает жизнь (душу) Свою за овец. Так Господь всегда, во время Своей жизни, защищал Своих последователей от опасностей и наконец принял крестную смерть для спасения Своих верующих. Не такова, наемник, не настоящий (иже несть) пастырь, которому (ему же) овцы не свои. Он лишь издали завидит опасность, — приходящаго (грядущаго) волка, бросает (оставляет) овец и заботится только о сохранении собственной жизни, — бежит. Наемник в противоположность доброму, истинному пастырю, есть тот, кто только ради, платы, следовательно только из своекорыстия становится учителем и руководителем народа. Для него овцы — не свои. Правда, овцы свои в высшем смысле сего слова, по искуплению (Деян. 20:28. Тит. 2:14), только для одного пастыря добраго — Христа; но кто ходит дверью, т. е. чрез Него — Христа (ст. 9), тог и сам становится таким же добрым пастырем, и овцы знают и любят его, как посланника Христова (2 Кор. 5:20). и он — между ними, как Сам его Господь и Учитель. Под волком прежде всего разумеется диавол, потом его пособники, — злые люди и еретики (Деян. 20:29), те самые, которые выше названы ворами и разбойниками, или вообще всякая, отвне грозящая Церкви, опасность. Еп. Михаил под наемниками разумеет иерархию иудейской Церкви времен Христовых, а под волком — фарисеев. «Иерархия тогдашняя, пишет он, исполняя закон, службою при храме, совершением жертв, обрядов, праздников, вообще всех постановлений богодарованнаго закона, делала дело Божие, но делала — вследствие выродившагося духа, до того выродившагося, что возстала против Христа, — как делает наемник, а не истинный пастырь, более-заботилась о себе, чем об овцах, наблюдала более свои интересы, чем духовную пользу пасомых». Слова разгоняет (распудит) овец относятся к цельному стаду: от страха все стадо разбегается. Таковы, замечает еписк. Михаил, и враждебныя действия фарисеев в отношении к стаду Божию или членам Церкви; своими ложными учениями и действиями они губили души их и разгоняли все стадо: страх пред враждебною силою их был таков, что боялись открыто исповедывать веру в Господа (Ин. 12:42—43; Ин. 9:22 и др.).

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Иоанна. Комментарий. М.: 2010. С. 268++

Как прозрачно под этими поразительными чертами выступают те гордые иудейские первосвященники, которые, даже и не разделяя всех пороков, честолюбия и суеверий фарисеев, тем не менее, но своей слабости и своему легкомыслию, отдавали стадо Израильскаго народа на расхищение! Не имея в своей душе ничего великаго, ничего благороднаго или отеческаго, не смотря на законность и святость своей миссии, они пришли наконец к убеждению, что поставлены пастырями не для своих овец, а для самих себя. С постыдным эгоизмом они прежде всего стремились к удовлетворению своих собственных человеческих интересов.

Фарисеи не поняли, о чем он говорил, не уразумели смысла этого иносказания, направленного против них, а посему в дальнейшем течении речи спаситель прямо указал им на себя как на единственную дверь, которою только и можно прийти к стаду Божию, и как на истинного Пастыря, которому должны подражать все пастыри и руководители народа Божия. Аминь, аминь глаголю вам, яко Аз ecмь дверь овцам: вси, елико их прииде прежде Мене, та-тие суть и разбойницы, но не послушаша их овцы. Эти воры и разбойники, не входящие дверью, а прелазящие инуде, – не те истинные и призванные Богом руководители народа, как, например, святые пророки, которые проповедовали откровенное учение Божие и приготовляли путь Христу, но ложные и самозванные учителя, развращавшие народ, и в частности, фарисеи: «сказано, – замечает преподобный Исидор Пелусиот, – не о пророках и не о законе, но о лжепророках». Словесные овцы стада Божия, истинные израильтяне, с верою ожидавшие и приявшие Христа, не послушали голоса их. Усиливая свое слово повторением, Господь продолжал: Аз есмь дверь; Мною аще кто внидет, спасется, и внидет, и изыдет, и пажить обрящет. В благодатном Царстве Христовом верующий получает удовлетворение всех высших потребностей духа: на тучной пажити слова Божия и святых таинств веры он обретает истинную духовную пищу и истинное питие, которыми укрепляется и достигает жизни вечной. Прилагая к себе образ пастыря, Господь противопоставил себя, по выражению святителя Василия великого, «тем, к кому тогда обращал речь, пастырям-наемникам, не ради истины, но ради собственной корысти приявшим на себя власть пастырства». «наемник, занимая место пастыря, пользы душ не ищет, жаждет земных выгод, увеселяется почестями высокого достоинства, услаждается временными корыстями, утешается людским уважением» (св. григорий Двоеслов). Незаслуженно пользуясь своим положением, он то же, что вор пагубный в своих действиях. Тать не приходит, разве да украдет и убиет и погубит: Аз приидох, да живот имут и лишше имут, чтобы, как говорит в другом месте святой евангелист, прияли благодать возблагодать (Ин. 1:16). Аз есмь Пастырь добрый: Пастырь добрый душу свою полагает за овцы, а наемник, иже несть пастырь, емуже не суть овцы своя, видит волка грядуща, и оставляет овцы, и бегает, и волк расхитит их и распудит овцы, а наемник бежит, яко наемник есть и нерадит о овцах.