Евангелие от Иоанна, Глава 1, стих 41. Толкования стиха

13. (1) Итак, мы сказали, почему «десятый час». Давайте посмотрим, что дальше. Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра. Он находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: Христос (Ин. 1:40—41). Мессия — по-еврейски, Христос — по-гречески, Unctus Помазанник, умащенный. — Пер. — по-латински. Ведь Он получил имя «Христос» от помазания (ab unctione). Χρίσμα по- гречески означает «помазание» (unctio). Он был помазан особым, исключительным образом, отчего все христиане помазываются, поскольку Он помазан особым образом.

(2) Услышь, как сказано в псалме: посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости, более соучастников Твоих (Пс. 44:8). Соучастники же Его — все святые, но Он — исключительным образом Святой святых, исключительным образом Помазанник, исключительным образом Христос.

Такая точность в обозначении времени ясно показывает, что евангелист сам лично пережил все эти события, и, следовательно, не иной кто, а он быль другой, кроме Андрея, ученик, который последовал за Иисусом по указанию Крестителя. За это говорит также и то, что ев. Иоанн и в других случаях или вовсе умалчивает о себе, или обозначает себя лишь намеками (13:23. 18, 15. 19, 20. 20, 3. 21, 20). Посему думают также, что не без значения стоит здесь (41) πρώτος: «он (Андрей) первый находит брата своего Симона и здесь евангелист, быть-может, смиренно сдерживается от повествования о себе и не говорит, что потом и он призвал ко Христу своего брата. Но когда это было? Евангелист, точный в определении времени в данном отделении, не замечает, чтобы это было на другой день, как в 43 стихе. Посему можно думать, что нахождение Андреем Петра и приведение его к Иисусу было в поздний вечер того же дня; беседа И. Христа с Никодимом (3 гл.) дает основание допускать посещение И. Христа учениками и беседу Его с ними в ночное время. Когда Андрей возвратился к Иисусу вместе с братом своим Симоном, то Христос, взглянув на последняго, прежде всего называет его по имени. Из духа всего повествования в данном отделении (ср. 47 и д.), кажется, должно заключать, что это знание Христом имени брата Андрея не было следствием разговора с последним о Петре, а проявлением во Христе всеведения, и чудо такое вполне целесообразно было в данном случае, так как оно должно было дать и, без сомнения, дало опору вере Петра в Иисуса, как Христа. В то же время Христос дает ему другое имя — Петр, что значит камень или скала. (Впоследствии Христос повторил название его этим именем и в то же время разъяснил и смысл его. Мф. 16:17. § 58).

Насыщенный благодатным влиянием, с сердцем, горящим любовию, один из учеников, удостоившихся быть принятыми в земное убежище Богочеловека, спешит передать радость свою брату своему Симону. Он с полным убеждением веры и любви говорит ему: «обретох Мессию» (еже есть сказаемо Христос). В словах Андрея, первозванного ученика, заключается признание Господа именно тем, которого ждали все Иудеи под именем Мессии Еврейское Машиах: (Мем, шин, йод, хет) совершенно отвечает греческому слову Христос (от χρὶω) которое, как и Мессия, означает Помазанный.. «Христос» также означает Помазанный; «Дух Господень на Мне; его же ради помаза Мя благовестити нищим, посла Мя исцелити сокрушенные сердцем; проповедати плененным отпущение и слепым прозрение; отпустити сокрушенные во отраду; проповедати лето Господне приятно» (Ис. 61:1, 2). Эти слова пророчества о Себе Господь сам изволил открыть в синагоге, указав, «яко днесь сбыется писание сие» (Лк. 4:17–21).

Андрей, говоря брату своему: обретохом Мессию, еже есть сказаемо Христос, исповедует, что в Господе Иисусе он видит Того Посланного от Бога, в Котором свершаются обетования, данные Богом народу Израильскому. Симон, брат Андрея, не противится приглашению брата своего и идет к Господу, ведомый Андреем, первозванным Апостолом. Господь взглядом Своим и словом Своим освящает всю будущую деятельность Петра. Значение Симона, которому Господь дает название Кифа (по-арамейски), т. е. камня или скалы (πέτρος) особенно выяснено у Евангелиста Матфея (Мф. 16:18) в словах Господа: «ты еси Петр (камень) и на сем камени созижду церковь Мою и врата адова не одолеют ей». Евангелист Иоанн не повторяет сказаний первых Евангелистов, а, как мы не раз замечали, дополняет их. Здесь он говорит о первом лицезрении Симоном Господа и о многозначительном имени Петра. Апостол Петр стал камнем не по личной твердости своего характера (сравни отречение его), а по свободному избранию Божию Ср. Ин. 15:16; 1 Кор. 1:27–28; Рим. 9:11.. Петру принадлежали его любовь и преданность Господу; силу же его дал ему Господь. «Симоне, Симоне, говорил ему Господь, Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя и ты некогда обратившись утверди братьев твоих» (Лк. 22:31–32). И вслед за сим Господь предрекает ему, что он в ту же ночь отречется от Него. И не смотря на это отречение, Петр по слову Господню становится по воспринятии Духа Святого во главе Христианской проповеди, безбоязненно противостоит Иудейским начальникам и полагает начало присоединению язычников к церкви Христовой: ср. Деян.: 1:15; 2:14; 3:12–26; 4 и сл.; 5 и сл.; 10 и др.

В Евангелии от Иоанна особенно выдвигается вперед значение Петра, хотя падение его не умолчано. Иоанн Богослов, везде умалчивая о себе, с особою настойчивостью указывает и на значение имени Петра (как в настоящем месте); и на исповедание веры, произнесенное от имени всех Апостолов Петром: «ты еси Христос, Сын Бога живаго» (Ин. 6:69), и «к кому идем, Господи; глаголы живота вечного имаши» (id. 68); и как бы на особое преимущество его пред всеми ибо к нему бежит Мария Магдалина от гроба Господня Ин. 20cp. Мк. 16:7; и еще Лк. 24:10–12. В последнем месте видно, что при колебании учеников по поводу известия о восвресении Господа, один Петр побежал к гробу (в сопровождении Иоанна, как видно из Ин. 20:2).; и наконец на особое повеление, данное Господом Петру в главе 21 Иоанна, в которой, восстановляя его после его падения, Господь особенно поручает ему блюсти паству свою. Еще надо заметить по поводу стиха 41-го, что Андрей «обрете прежде (πρῶτος) брата своего Симона». Засим Евангелие и говорит исключительно о Симоне, имевшем такое важное значение. Но слово прежде как бы намекает, что Андрей искал и обрел еще кого-то другого, и многие (из новых комментаторов) полагают, что кроме брата своего Андрей привел к Господу и брата Иоанна Иакова Зеведеева, который и был позже призван с братом своим из лодки с озера Галилейского (Мф. 4:21; Мк. 1:19; Лк. 5:10) в одно время с Андреем и Петром (Мф. 4:18; Мк. 1:16–19; Лк. 5:2–11).

Кто были эти ученики? Одного из них Евангелист называет Андреем, а про другого умалчивает. Андрей первый находит брата своего и обращает его к Иисусу, то есть первый из учеников Иоанна проповедует о пришедшем Мессии, и потому называется Первозванным. Но кто же другой ученик?

Евангелист Иоанн, повествуя о себе, ни разу не назвал себя по имени, а называл себя просто учеником или же учеником, которого любил Иисус (Ин. 13:23); (Ин. 18:15); (Ин. 19:26); (Ин. 20:2); (Ин. 21:20); другие же Евангелисты, говоря о тех же событиях, называют Иоанном того Апостола, которого Евангелист Иоанн избегает называть по имени. Поэтому умолчание и в данном случае Евангелиста Иоанна об имени другого ученика дает нам полное основание считать, что этим учеником был сам Иоанн, ставший потом Апостолом и Евангелистом. Такое заключение подтверждается еще и следующими соображениями: первые три Евангелиста ничего не сообщили о посольстве от синедриона, о свидетельстве Иоанна перед священниками об Иисусе и о призвании Иисусом первых учеников; четвертый же Евангелист, Иоанн, дополнявший своим Евангелием упущенное первыми Евангелистами, повествует об этих событиях и, конечно, не с чужих слов, так как говорит о них так обстоятельно и подробно, как мог говорить только бывший очевидцем.

Андрей первый находит брата своего Симона; следовательно, из двух учеников Крестителя, последовавших за Иисусом, Андрей был первым, нашедшим брата, первым из нашедших. Это слово – первый – дает основание полагать, что другой ученик, не названный по имени, был вторым, нашедшим брата своего; если бы это было не так, то слово первый было бы излишним, неосновательно употребленным, чего, однако, нельзя допускать при толковании Евангелия Иоанна. Поэтому можно допустить предположение, что и другой ученик, Иоанн, нашел брата своего, Иакова, и привел его, как и Андрей, к Иисусу, и что этот ученик из скромности мог в своем Евангелии обойти молчанием это событие.

Иисус, взглянув на Симона, дал ему другое, многознаменательное имя: Кифа или Петр. Кифа – слово сирохалдейское, а Петр – греческое; и то и другое в переводе на русский язык означают – Камень. Впоследствии Иисус Христособъяснил, почему Он так назвал Симона; Он сказал ему: ты – Петр (то есть камень), и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16:18).

Обрете сей прежде (он первый находит) брата своего Петра и пр. Таким образом ап. Андрей первый сделался учеником Христовым, первый после Иоанна Крестителя и начал проповедывать о Нем. Обретохом (мы нашли) Мессию. Ан. Андрей слышал свидетельство своего учителя Иоанна Крестителя об И.Христе, затем пробыл сам у Господа целый день (ст. 39), при чем несомненно была взаимная беседа между ними: из всего этого он и мог увериться, что Г. Христос действительно есть обещанный Мессия. Говорит св. ап. Андрей ми. разумея с собою другаго ученика — Иоанна (см. объясн. ст. 35).

Вторая частность, требующая нашего внимания, – это слова евангелиста о Петре и слова Господа к Петру (Ин. 1:41–42). Связанной с ними проблемы нам уже приходилось касаться в нашем Введении. Я старался показать, что в Иоанновских образах толкователю нередко раскрывается такая множественность смысла, что он чувствует себя обязанным предлагать не одно, а несколько параллельных толкований и строить план Евангелия по нескольким параллельным линиям, но притом так, что разные построения его плана оказываются одинаково возможными и друг друга не исключающими. Одною из таких возможностей является суждение о плане Ин. под углом зрения апостола Петра. Есть достаточные основания думать¹, что слово Христово о Петре, сохраненное в Мф. 16:17–19, и эпитет «первый», связанный с ним в списке Двенадцати в том же Евангелии (ср. Мф. 10:2), поставило проблему, которую осознало и старалось решить уже первое христианское поколение. Последнее возможно для Луки и в высшей степени вероятно для Иоанна. Мы уже видели, что πρώτον в Ин. 1(новый перевод – «первым») может быть прямой ссылкой на Мф. 10:2, и тем самым и постановкой проблемы. Что значит, что апостол Петр был первым, или, еще проще, что значит первенство Петра, его примат? При этом новое имя Петра, которое дает ему Господь, возвращало бы читателей и к основному тексту Мф. 16:17–19. Принимая во внимание, что образ Петра проходит через все Ин. и привлекает к себе всецело внимание читателей в последней заключительной главе (XXI), понимание Ин. 1:40–41 как постановки проблемы представляется почти неизбежным. В Ин. 1:40–41 начинается одна из тех нитей, которая в многоцветном узоре Ин. проходит через всю книгу от самого начала до самого конца и с которым мы не можем не считаться при толковании Евангелия. Предрешая одну из возможностей понимания Ин. в целом, предлагаемая оценка Ин. 1:40–41 тем самым подтверждает проводимую нами мысль о вводном значении отрывка I. 19-II. 22.

Постигнув эту великую тайну, Андрей прежде всего поспешил поделиться радостью с своим братом Симоном. Он привел его к Христу, и Иисус, окинув его тем царственным взглядом, который читал все сокровеннейшия тайны сердца, сразу увидел в этом рыбаке всю слабость, но вместе и благородное величие человеческой природы и, определяя его характер и будущее назначение, сказал ему: «ты Симон, сын Ионин, ты наречешься Кифа, что значит камень» (Ин. 1:42 Отсюда в переводе слова камень на греческий язык (Πετρα – камень, скала) Симон впоследствии стал более известен под именем Петра. См. Мф. 16:18 ). Этой переменой имени Христос навсегда определил предстоявшую этому рыбаку великую судьбу в будущем. И эти трое последователей Христа сделались первыми членами Церкви новозаветной.