Деяния апостолов, Глава 7, стих 29. Толкования стиха

Чтобы потом защитить себя от нарекания в оскорблении Моисея и его закона, он долго останавливается на этой великой ветхозаветной личности (ст. 20–43), стараясь изобразить все свое уважение как к Моисею, так и к данному чрез него закону.

В особом смотрительстве Божием о спасении и судьбе Моисея уже высказывается его особенное предназначение (ст. 20–22). Стефан указывает, что Моисей, еще будучи при дворе Фараона, уже предугадывает, – конечно, размышляя о чрезвычайных обстоятельствах своей жизни, – это свое назначение – быть избавителем своего народа от египетского ига (ст. 25). Затем личность Моисея вполне оценивается по своему достоинству и значению, когда начинается изображение его призвания Богом к делу избавления Израиля (ст. 30–35) и самое избавление и ведение им Израиля в землю обетованную со многими знамениями и чудесами (ст. 36). Чтобы еще более выразить достоинство Моисея, Стефан указывает в нем прообраз Мессии, собеседника ангелов и посредника между Богом и Израилем (ст. 37–38). Уже этим вполне высказывается все уважение Стефана к закону Моисееву. Но еще более высказывается оно в названии этого закона живыми словами (ст. 38).

Но эта речь есть в то же время и обличительная. Нельзя не заметить при чтении ее, что Стефан старается где только можно противопоставить благодеяния спасающего Бога и неблагодарность, неверие израильтян. Так, еще в жизни патриархов он указывает на терпение Иосифа от зависти своих братьев, праотцев израильского народа (ст. 9). В Египте потомки этих сынов Иакова отвергают спасающую их руку Моисея (ст. 25–28, 35). В пустыне они отвергаются от Моисея и Бога (ст. 39–43).

 έγένετο πάροικος (стал пришельцем) — ср. комм, к. 7:6.

έν γη Μαδιάμ (в земле Мадиам) — территория вдоль восточного побережья залива Акаба (Красное море).

υΐσύ? δύο (два сына) — имена сыновей: Гирсам (Исх. 2:22; 18:3) и Елиезер (Исх. 18:4).

От сих слов: или из-за страха сих слов. В повествовании книги Исхода говорится полнее, что Моисей только испугался сих слов, подумав, что должно быть распространился слух об убийстве им египтянина, а потом, когда узнал, что Фараон ищет казнить его смертью как убийцу, то он убежал в землю Мадиамскую (Исх. 2:14–15).

– Страна Мадиамская – не определенная точно границами страна в каменистой Аравии, от северной части Аравийского залива. О пребывании там Моисея см. Исх. 2:15 и дал.

Бегство Моисея в землю Мадиамскую описывается несколько подробнее в книге Исход (Исх. 2:14-15), где сообщается, что о совершенном им убийстве узнал фараон и искал его, чтобы предать смерти. Но решение о бегстве, несомненно, должно было возникнуть при произнесении слов, из которых он понял, что совершенное им убийство — не тайное дело народное и не благое дело, а обычное преступление, даже по взгляду евреев. Следовательно, нельзя было ждать защиты ни от кого. А потому бегство или наказание смертью были неизбежными концами этого дела. Но Моисей верил в правду сердца своего и думал, что он делает и должен совершить это дело, хотя, быть может, и не так, а как Богу будет угодно, так что в бегстве его можно видеть надежду на особую помощь Божию и Его руководительство в трудном деле освобождения единоплеменников, от которых он так долго и двукратно отлучался, чтобы более возлюбить их, ибо, видя их часто, он мог бы и отвратиться от них, как показали тяжелые опыты знакомства с ними только в течение двух дней.

Страна Мадиамская находится в Каменистой Аравии. Там были египетские каменоломни. Путь туда был общеизвестный, но тяжелый, проходимый только в некоторые не столь жаркие дни года и по ночам. Для мужа великой силы это все не могло быть препятствием. А отдаленность местности могла вполне быть крепкой защитой странника и пришельца от всякого дозора и погони. «Убежал, но бегство не воспрепятствовало домостроительству (Божию), равно как и (угрожаемая ему) смерть. Видишь ли, — говорит святой Иоанн Златоуст, — как это домостроительство не останавливается временем? Когда он был беглецом и странником, когда имел уже двух детей и не надеялся возвращаться оттуда, тогда является ему Ангел».

Схваченный и приведенный на суд Стефан в длинной защитительной речи рассказал историю избрания народа израильского от Авраама до Моисея и измену Израиля Богу в самой пустыне, когда предки их служили богу Ремфану, и в заключение напомнил, что они, как потомки тех отступников от Бога, и сами явились противниками Духа Святого, убив предсказанного древними пророками Праведника.

...Но первые попытки Моисея вывести свой народ из земли порабощения были отвергнуты народом и только через 40 лет Ангел снова послал его избавить еврейский народ. Между тем, этот же Моисей предсказал им появление пророка, подобно ему, и повелел Его слушать. Но как не слушали самого Моисея его современники, и как их потомки не слушали пророков и даже их гнали и убивали, так и современные Стефану евреи не слушали Праведника, о котором предсказали те пророки, и даже убили Его.

Следовательно, цель Стефана состояла в том, чтобы исторически показать, что евреи всегда оказываются противниками тех лиц, которые Самим Богом посылаются для их спасения.

Перводиакон Стефан в речи своей сообщает, что Моисей, воспитываясь при дворе царя египетского, был научен всей египетской премудрости. Это сообщение основано на устном предании еврейского народа и может быть подтверждено как тем соображением, что египетские цари, принадлежа к касте жрецов, действительно обладали высшими научными сведениями, так может быть подтверждено и тем обстоятельством, что Моисей в своих книгах обнаружил не только высшую богодуховенную мудрость, но и обширное и глубокое знакомство с разного рода современными науками и искусствами.

Явившийся в пустыне Моисею, как в книге Исход (Исх. 3:2), называется ангелом Господним, но из древнейшего рассказа книги Исхода, а также книги Деяний видно, что Ангел завета, Сам Господь, второе лицо Пресвятой Троицы. Говоря о Моисее, святой Стефан, как бы в опровержение обличавших его в хуле на Моисея, изображает великого законодателя самыми яркими красками. Так не говорят о людях, которых презирают или даже считают обыкновенными людьми. Замечание же об отвержении Моисея народом, к которому он пришел для спасения, должно было привести евреев к той же мысли, которую Стефан высказал в конце речи: «Вы присно Духу Святому противетися» (стих 51). Здесь откровение, данное Моисеем одним евреям, у Стефана простирается на весь народ и даже на все потомство еврейского народа: «Якоже отцы, – говорит Стефан, – тако и вы».