Деяния апостолов, Глава 28, стих 5. Толкования стиха

В настоящее время на Мальте нет ядовитых змей, а у туземцев есть предание, что с тех пор, как святой Павел стряхнул ехидну в огонь, вся эта порода ядовитых пресмыкающихся утратила свою ядовитость.

Тем же огнем, которым он согревал своих, он сжег змею, ибо благодаря тем же добродетелям святые преуспевают, а нечестивые со своим вдохновителем теряют силу, как говорит пророк: Ревность охватит народ невежественный, и сейчас огонь пожрет врагов (Ис. 26:11)¹ .

А он стряхнул животное в огонь и показал ничем невредимую руку.

άποτινάξας aor. act. part, от άποτινάσσω стряхивать, έπαθεν aor. ind. act. от πάσχω страдать, κακόν асс. п. вред, зло, отрицательное влияние.

Владычество Адама над животным миром (Быт. 1:26) прекратилось в результате грехопадения, но еврейские толкователи Ис 11:6—9 верили, что оно возобновится в мессианскую эпоху, а немногочисленнымсвятым подобное могущество приписывалось уже в то время. Возможно, дрессировкой змей занимались некоторые адепты греческих мистериальных культов. Но Павла в этой неожиданной ситуации спасает только вера.

Жители приняли крушенников с добротою и помогали им в собирании дров для отогревания закоченевших от хо­лода и сырости членов. Ап. Павел также собирал дрова. Но когда он, принеся большую охапку сухого хворосту, бросил его в огонь, из него выскочила отогревшаяся ехидна и «по­висла на руке» апостола. Увидев висящую у него на руке ядовитую змею и заметив, что он колодник, простодушные островитяне начали переговариваться друг с другом, что это должно быть какой-нибудь убийца, когда его спасшегося от моря праведное мщение преследует и на суше. Апостол же, нисколько не встревоженный, спокойно стряхнул гадюку в огонь, не потерпев никакого вреда. Туземцы ожидали, что он сейчас же упадет замертво. Долго они с тревогой наблюдали за ним, и когда заметили, что не последовало никакого вреда, то подобно грубым жителям Листры переменили свой взгляд, и говорили, что он Бог.

Источник Александр Павлович Лопухин. Руководство к Библейской истории Нового Завета. – СПб.: Тузов, 1889. С. 357

См. Деян. 19:12

Апостол Павел, собирая хворост и кладя его в огонь, совершил дело служения страждущим. Поэтому неудивительно, что смертоносная ехидна, взятая им окоченевшей, не ужалила его, отогревшись и повиснув на руке его. Поселяне в суждении своем о суде Божием над Павлом показывают, сколь твердо и определенно было в них понятие о суде Божием. Но они, конечно, не догадывались, кто был перед ними. И потому, когда увидели, что Павел был невредим, они вдались в противоположную крайность суждения о Павле, что вообще так свойственно людям непосредственным (ср. отношение к Павлу в Ликаонии, где сначала его и Варнаву приняли за богов, а потом подвергли истязаниям (см. Деян. 14)). Святой Иоанн Златоуст по этому поводу замечает: «Павел трудится и творит чудеса везде не просто, но по необходимости: во время бури он пророчествовал, когда представилась причина; и здесь опять (совершает чудо), собирает хворост и бросает его (в огонь). Видишь, как он делает все не из тщеславия и не напрасно, а для того, чтобы они спаслись, несколько согревшись. При этом ехидна, выйдя от жара, повисла на руке его. И не напрасно попустил (Бог) варварам видеть это и говорить это, но для того, чтобы они не отвергли чуда, когда оно совершится. Они видят это теперь, чтобы больше удивлялись после. И смотри, какое выражают иноплеменники естественное суждение, как почтительно говорят между собой и не осуждают без всякого основания. Они имели понятие о промысле и оказались гораздо мудрее философов. Эти не допускают промысла, они думают, что Бог присутствует везде и никто не избежит наказания». «Впустив жало в руку апостола и не найдя в ней греховной язвы, ехидна тотчас отскочила и бросилась в огонь, как бы ища наказания себе самой. Мы же боимся зверей, так как не имеем всеоружия добродетелей».

Но когда увидели, что Павел спокойно стряхнул ехидну в огонь и не потерпел никакого вреда,...

Впустив жало в руку апостола и не нашедши в ней греховной язвы, ехидна тотчас отскочила и бросилась в огонь, как бы ища наказания себе самой. Мы же боимся зверей; так как не имеем всеоружия добродетели.