Деяния апостолов, Глава 27, стих 17. Толкования стиха

Когда корабль остановился в бухте Хорошие Пристани, время было уже позднее: прошел уже пост дня очищения (10-го дня месяца тисри, во второй половине сентября), и наступили зимние месяцы, опасные для плавания. Павел, во время своих апостольских путешествий приобретший довольно опытности в морских странствованиях, советовал перезимовать в Хороших Пристанях. Но эта бухта была неудобна для зимовки, а потому сотник, доверяя более кормчему и начальнику корабля, согласился на совет других – доплыть, если возможно будет, для зимовки до пристани Финика, которая хотя лежала на том же берегу Крита, но выдающиеся в море мысы более защищали его от юго-западного и северо-западного ветров. Поэтому, когда подул южный ветер, не опасный для плавания, отправились и поплыли поблизости Крита. Но немного спустя поднялся ураган и начал носить корабль по волнам моря. Все обычные в этих случаях средства сохранить корабль на поверхности воды и переждать бурю были употреблены, но безуспешно: многие дни не видно было ни солнца, ни звезд по причине сильной бури и наконец исчезла всякая надежда на спасение.

 ήν άραντες (подняв которую)— корабельная лодка обычно была привязана к кораблю сзади, но в бурную погоду, когда возникала опасность, что она оторвется, ее поднимали на палубу.

βοηθειαις έχρώντο (они пользовались подмогами) — от повествования в первом лице («мы») автор переходит к третьему («они»), по-видимому, речь идет о действиях команды. Значение слова βοήθεια («помощь») в этом контексте не вполне понятно. Возможно, перед нами специфически морское выражение, в котором βοήθεια является техническим термином, обозначающим или определенные методы использования канатов, веревок и других вспомогательных средств, или сами эти средства. Уже давно были отмечены два пассажа (Филон. Об Иосифе, 33; Аристотель. Риторика, 1383а), в которых это слово использовано в морском контексте, причем в первом из них оно имеет, скорее всего, конкретное значение (например, канаты, веревки и другие снасти), а во втором абстрактное, хотя, как отметили Лейк и Кедбери (ВС, IV, 332), такое разграничение весьма условно: «a reasonable sense сап be obtained from either passage with either meaning». Текст Филона: ώσπερ γάρ κυβερνήτης ταΐς των πνευμάτων μεταβολαΐς συμμεταβάλλει τάς πρός ευπλοιαν βοιηθείας — «ибо подобно тому, как кормчий в зависимости от изменений ветра сразу же, чтобы плавание было успешным, меняет снасти». Текст Аристотеля: δίχως γάρ άπαθεΐς γίγνονται οι άνθρωποι ή τω μή πεπειρασθαι ή τω βοήθειας έχειν ώσπερ έν τοΐς κατά θάλατταν κινδύνοις όί τε άπειροι χειμώνος θαρροΰσι τά μέλλοντα* καί οι βοήθειας έχοντες διά την εμπειρίαν — «Вообще люди бесстрастно относятся к опасности по одной из двух причин: потому что не испытали ее и потому что знают средства спасения. Так и во время опасностей на море смело смотрят на предстоящее люди, незнакомые с бурями, и люди, благодаря своей опытности знающие средства к спасению». С. А. Набер (Naber S. A. Nautica // Mnemosyne. 23. 1895. Р. 267-269) предложил конъектуру: βοείαις («веревками из воловьей кожи»), излишнюю на фоне употребляния βοήθεια в морских контекстах.

ύποζωννυντες (обвязывая) — глагол ύποζώννυμι («подпоясывать») обычно употребляется, когда речь идет об одежде. В морском контексте он был употреблен Полибием (Всеобщая история, 27.3.3): родосский притан, который хотел помочь римлянам в войне с Персеем, посоветовал родоссцам обвязать сорок кораблей (τετταράκοντα ναϋς συμβουλεύσας τοΐς ‘Ροδίοις ύποζωννύειν), чтобы подготовить их к немедленным действиям, как только это потребуется римлянам. Как технический термин в морском деле этот глагол относится к использованию ύποζώματα, которые входили в снаряжение военных, а не торговых судов (слово встречается у Платона и ряда других авторов, а также в многочисленных надписях). Что собой представляли ύπόζωματα, не вполне ясно, по-видимому, это были веревки, канаты, скрепы или тросы (числом четыре или шесть в снаряжении каждого корабля), которыми укреплялся корпус корабля (см. 

подробное обсуждение источников, деталей и различных интерпретаций в: ВС, V, 345354 , Я. J. Cadbury).

έκπέσωσιν (вынесло) — εκπίπτω здесь = έκβάλλομαι, потому что выступает как страдательный залог от εκβάλλω (Bl-Debr., § 315; ΜΗΤ, 3, 53).

εις τήν Σύρτιν (в Сирт) — Сиртами назывались два залива Средиземного моря у северного побережья Африки примерно между современными городами Бенгази в Ливии и Сфакс в Тунисе. Большой Сирт (Syrtis maior, совр. залив Сидра) находился на востоке, а Малый Сирт (Syrtis minor, совр. залив Габес) на западе. Оба Сирта имели дурную славу у моряков из-за мелей, приливов и частых штормов (ср., например: Гораций. Оды, 1.22.5: Sive per Syrtes iter aestuosas; Иосиф Флавий. Иуд. война, 2.381: άι φοβεραί και τοΐς άκούουσιν Σύρτεις). Корабль находился приблизительно в 600 км от Сиртов. См. другое истолкование слова σύρτις в: Acworth. Where was St. Paul Shipwrecked? P. 190193 ; опровержение в: Hemer, 144, note 123.

χαλάσαντεςτό σκεύος (ослабив снасть) — действия моряков не вполне понятны, σκεύος означает «утварь» в самом широком значении (ср.: комм, к Деян. 9:15). Некоторые комментаторы думают, что в данном случае речь идет о плавучем якоре, который моряки опустили за борт, чтобы замедлить движение (см., например: Schneider, 2,391; Wikenhauser A. Die Apostelgeschichte und ihr Geschichtswert. Miinster, 1921 (Neutestamentliche Abhandlungen, VIII/35 ). S. 418); в подтверждение такого понимания обычно ссылаются на Плутарха (О болтливости (Moralia 507а)): νεώς μεν γάρ άρπαγείσης υπό πνεύματος επιλαμβάνονται σπείραις και άγκύραις τό τάχος άμβλύνοντες — «Стремительный бег корабля, подхваченного ветрами, обуздывают и удерживают канатами и якорями» (пер. М. Томашевской). В gig χαλάσαντες τό σκεύος ούτως έφέροντο переведено как vas quoddam dimiserunt quod traheret, т. e. переводчик понял маневр капитана именно в таком духе (ВС, III, 243; V, 333); в небольшой части рукописей вместо τό σκεύος стоит τά ιστία (τό ιστίον) — «паруса» (см. обсуждение смысла манипуляции с парусами в: ВС, V, 333).

Некоторое облегчение доставил было оказавшийся на пути островок Клавда, но тут пред­ставилась новая опасность стать на мель, за чем неизбежно последовала бы полная гибель. Все усилия поэтому употреблены были на то, чтобы как-нибудь отвратить эту опасность, что и удалось сделать, и корабль опять подхвачен был ураганом и с дикою силой понесся по безбрежному морю, и притом уже совсем в ином направлении от Финика. Свист и рев ура­гана, яростно рвавшего снасти и мачты, огромные свирепые валы, как щепку бросавшие грузный пшеничный корабль и обдававшие палубу пенистой холодной влагой, раздирающий скрип раз­ламывающихся балок и скреп злополучного корабля – все это было страшным признаком предстоящего кораблекрушения. Скоро от разрыва балок открылась сильная течь и, чтобы предотвра­тить полное крушение корабля, оказалось необходимым кое-как связать его канатами.

– Стали употреблять пособия, какие обыкновенно употреблялись в случаях бедственного положения корабля, и обвязывать корабль, крепкими канатами и цепями связывать борта корабля, чтобы напором шторма его не разломило, и чтобы так скрепленный он легче мог выносить натиск урагана.

– Боясь, чтобы не сесть на мель и пр.: они видели или могли заключить из местоположения Клавды в отношении к Ласеи Критской, что их несет северо-восточный ураган, следовательно, несет к африканскому берегу, а потому могли опасаться, что их несет на так называемый большой Сырт или большую мель (недалеко от Триполиса, к востоку. Корабль был Александрийский, и корабельщикам, вероятно, известно было северное побережье Африки). Вследствие этого опасения они

1) спустили парус, т.е. убрали его, чтобы ветер менее действовал на корабль (и таким образом, без паруса, носились), и не так сильно врезался бы он в случае в песчаную мель, как это может быть при распущенном парусе;

Буря на море поднялась так скоро, что путники, будучи у острова Крита, не могли попасть в желанную для них гавань. Море взволновалось так скоро потому, что подул такой (NO) ветер, который особенно скоро воздвигает великие волны, которые так охватили судно, что оно вполне отдалось волнам. Потом побежали на островок Клавдой. Здесь стала отрываться лодка, вероятно, подвешенная к борту корабля, который и сам начал так расшатываться, что его нужно было обвязывать. А впереди была мель. Боясь попасть на нее, спустили парус и отдались волнам, которые бросали корабль во все стороны, производя всестороннюю качку, столь невыносимую даже привычным морякам. А что в это время должны были выносить апостолы, особенно невинный узник и страдалец Павел?!

Островок Клавдой находился к юго-западу от Ласеи и «Хороших Пристаней». Таким образом, северо-восточным ветром их несло к африканским берегам, отличающимся великими мелями. Чтобы толчок корабля о песчаную мель был менее разрушителен, нужно было уменьшить его стремительную силу, чего и достигли опущением паруса.

употреблять пособия и обвязывать корабль. Иной перевод: "пользовались канатами, обвязывая корабль". Из-за сильных бурь в Средиземном море корабельщики в древности запасались канатами, которыми в случаях бедствия можно было обвязать корпус судна поперек. Такая канатная стяжка помогала судну выдержать напор ветра и удары волн.

спустили парус. Иной перевод: "спустили плавучий якорь". Употребленное здесь греческое слово означает "предмет" или "прибор". Опасаясь, что корабль будет снесен к берегам Северной Африки, корабельщики, по-видимому, спустили некий предмет, который, находясь как бы на буксире сзади, несколько тормозил движение корабля.

Чтобы означить приблизительно время плавания, дееписатель говорит, что в то время, как они отправлялись в опасное плавание из хороших пристаней на о. Крите, пост уже прошел. Большая часть толкователей думает, что это пост VII месяца, то есть. день очищения, бывающий 10-го Тисри (соответствующего нашему сентябрю). Это полагают на том основании, что Павел и большая часть узников были конечно иудеи, которым известны были только иудейские посты, что в сентябре бывают опасные равноденственные бури, во время которых навигация прекращается.

Но Корнелий вслед за другими и вместе с другими толкователями полагает с большей вероятностью, что это был пост христианский, так называемый рождественский, что о нем-то упоминает писатель книги Деяний, так как Феофилу, которому назначалась книга, так мало знакомому с установлениями и постами иудейским, выражение писателя «пост уже прошел» было бы совершенно не понятно; но указание на пост христианский ему, как христианину, могло быть совершено понятно. Притом же плавание в Средиземном море становится опасным не во время равноденственных бурь, а зимою. По свидетельству некоторых писателей, римляне считали море закрытым, запретным для плавания от третьего дня из ноябрьских (11 ноября) по четвертый день из мартовских (до 12 марта). Следовательно, до ноября время не могло еще считаться поздним и капитан корабля и кормчий могли еще рассчитывать на благополучное плавание до Италии. Если же они решаются искать зимней стоянки у о. Крита, то потому, что прошло уже самое позднее время плавания.

Таким образом, очень справедливо то мнение, что 14-дневная буря и кораблекрушение у о. Мальты случилось в феврале месяце. Есть древнее предание, что апостол Павел прибыл в Рим. 6 июля. Если предположить, что три месяца пребывания на Мальте кончились в конце мая, то плавание до Сиракуз, три дня в Сиракузах, день в Гигии, 7 дней в Путеолах и около месяца путешествия пешком от Путеол до Рима кончатся именно 6 июля. Февраль месяц и есть самое бурное и холодное время на островах Средиземного моря.

Павел говорит, что Бог даровал ему всех плывущих с ним, следовательно, он является отцом, покровителем находившихся на корабле, и, как отец, заботится о поддержании их жизни.