Деяния апостолов, Глава 24, стих 20. Толкования стиха

Защитительная речь апостола Павла сильнее подействовала на прокуратора, и Феликс отпустил обвинителей, обещав им пересмотреть дело, когда придет тысяченачальник Лисий, а до тех пор даровал узнику Павлу еще большую свободу, нежели какою он доселе пользовался, приказав приставленному к нему сотнику не стеснять его и не запрещать никому из его близких служить ему или приходить к нему (ст. 10–23).

Но ес­ли нельзя было привести их в качестве свидетелей, то он требовал от самих обвинителей, чтобы они изложили результат своего суда над ним перед синедрионом, и доказали, есть-ли у них хотя одна улика против него, кроме его восклицания, сделанного им во время разбирательства его дела в синедрионе, что его судили по вопросу о воскресении из мертвых.

В заключение апостол требует от своих обвинителей, перед лицом прокуратора, указания, какую неправду (точнее – какое преступление, достойное наказания) нашли они в апостоле в то, по крайней мере, время, когда он стоял на суде перед синедрионом: они не могли доказать ни одного из возводимых на него обвинений, не найдут ли может быть какого-нибудь обвинения в поведении его на суде перед синедрионом? Пусть укажут.

Ссылка апостола Павла на членов синедриона как могущих засвидетельствовать, что в бывшем суде синедриона не могли установить его виновности, делается в виде уступки тому, что нельзя призвать теперь более прямых обвинителей. Однако и сами по себе члены синедриона могли бы сказать, если бы они действительно нашли какое-либо обвинение против Павла. Апостол даже как бы помогает им найти такое обвинение, а именно в том, что он слишком громко провозгласил тогда свою веру в воскресение, чем существенно разделил членов синедриона и сделал их неспособными к дальнейшему согласному действию против него. По справедливости преосв. Михаил усматривает здесь тонкую иронию над теперешними обвинителями Павла, в числе которых, несомненно, были и фарисеи, дружно заступившиеся тогда за Павла в видах противодействия саддукеям, неверующим в будущую жизнь. «Перед синедрионом, говорит, они ничего не нашли в нем, допрашивая его не наедине, но в большом собрании; и при тщательном исследовании ничего более не найдено. Видишь ли кротость его в опасностях? Видишь ли язык благоглаголивый? Он старается оправданием своим только защищать себя, а не обвинять их, если не вынужден к тому необходимостью, подобно как и Христос говорит: во Мне беса нет; но Я чту Отца Моего, а вы бесчестите Меня (Ин. 8:49). Будем подражать ему и мы, как он подражал Христу. Если он не говорил ничего оскорбительного тем, которые хотели погубить его и умертвить, то какого прощения достойны будем мы, которые во вражде называем врагов злодеями проклятыми?»