Деяния апостолов, Глава 21, стих 40. Толкования стиха

Апостол был схвачен, и рассвирепевшая народная толпа растерзала бы его, если бы тысяченачальник (Лисий – Деян. 23:26) иерусалимского гарнизона, услышав о народном возмущении, не явился с частию вверенного ему войска на место побоища. Считая Павла действительно в чем-либо виновным, тысяченачальник, приблизившись, взял его и велел сковать его двумя цепями, а потом, не могши по причине беспорядочного народного крика узнать, в чем именно обвиняют узника, повелел вести его в крепость.

τη Έβραΐδι διαλέκτω (на еврейском языке) — имеется в виду арамейской язык, который был разговорным языком Палестины этого времени; см.: NewDocs, 2, 20-28; 5, 5-40. 

«Нет», отвечал Павел, «я иудеянин, тарсянин, гражданин не безызвестного киликийского города; прошу тебя, позволь мне говорить к народу». Такая смелость со стороны человека, который только что спасен был от неминуемой смерти от рук этого самого народа, поразила Лисия, и он позволил ему обратиться к народу с объяснением. Апостол смело выступил вперед, дал знак рукою о своем желании говорить, и когда наступила тишина, он на еврейском языке обратился к народу с длин­ною речью.

Разуверившись в своей прежней догадке и уверившись, что перед ним не возмутитель египтянин, тысяченачальник позволяет Павлу говорить речь, вероятно, в надежде более разъяснить дело и утишить народное волнение.

– Дав знак рукою: см. Деян. 13:16.

– Сделалось глубокое молчание: такие крутые переходы от шума к тишине и обратно обыкновенно бывают в народной толпе взволнованной.

– Стоя на лестнице (ср. ст. 35): «весьма благоприятствовало ему и место, так как он говорил с высоты, и то, что он был связан. – Что может сравниться с этим зрелищем, когда Павел говорил связанный двумя цепями?» (Злат.).

– На Еврейском языке: т.е. на тогдашнем сирохалдейском наречии. «Прежде всего располагает их к себе родным их языком» (Злат.). Это должно было возбудить еще большее внимание и содействовать водворению глубокой тишины (Деян. 22:2).

Сказав о себе, кто он, апостол Павел выпросил у начальника позволение сказать речь народу. Как привыкший говорить с толпой, апостол с вершины террасы сделал такой знак, что все поняли, что он хочет говорить. И потому все смолкли, желая послушать этого несчастного, которого недавно так нещадно били многие. Святой Иоанн Златоуст, обращая внимание на то, как свидетельствовал о себе Павел перед начальником, говорит: «Смотри, как Павел, когда обращает речь к внешним (язычникам), не отказывается пользоваться и их законами. Здесь он указывает на свой город (Таре Киликийский). Подобным образом он говорил и прежде: нас, Римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу (Деян. 16:37). На вопрос: не ты ли тот Египтянин?он отвечает: я Иудеянин. Этими словами он тотчас отстранил такое подозрение». Это было достаточно для военачальника, а потому апостол не говорил ему о своем христианском исповедании. Он и апостолу Петру говорил: мы естеством Иудеи. А когда нужно было, он писал, что он подзаконен Христу (1 Кор. 9:21). «Он был и иудей, и христианин, соблюдая все, что должно было». «И веруя во Христа, он более всех повиновался закону», чтобы приобрести подзаконных (1 Кор. 9:20).

на еврейском языке. Имеется в виду разговорный арамейский язык иудеев Палестины, хотя священники и левиты знали наравне с ним и древнееврейский. Однако греческий язык в эту эпоху оставался общим языком и для римлян, и для других народов Средиземноморья.