Деяния апостолов, Глава 19, стих 30. Толкования стиха

Между тем, возникло в Ефесе сильное возмущение против апостола, которое было вместе доказательством важных последствий его проповеди в Малой Азии. В этом городе делали серебряные и золотые модели знаменитого храма Дианы, здесь находившегося, которые рассылались всюду и доставляли богатые доходы городу. Некто Димитрий, у которого производилась большая фабрикация таких моделей и который содержал у себя много работников, видя такие могущественные успехи Евангелия в Малой Азия и ощущая уменьшение своих доходов с началом упадка веры в Диану, пришел в опасение, что его ремесло и совсем потеряет свой ход. Он собрал своих единомысленников и легко мог воспламенить их негодование против людей, которые грозили уничтожить славу Дианы и лишить их доходов. Народ зашевелился; все спешили на публичную площадь, где обыкновенно собирались; многие кричали, сами не зная, о чем шло дело. Двое из спутников Павловых были схвачены. Так как народ греческий, из которого состояло главное народонаселение города, вообще питал ненависть к жившим здесь Иудеям, как врагам богов, и народная ненависть при малом оскорблении легко могла вспыхнуть в мятеж, от которого они много могли потерпеть; то, в настоящем случае, когда еще многим было неизвестно, что собственно было причиной негодования народного, – иудеи, слыша только то, что народ волнуется по причине оскорбления, нанесенного врагами богов, тотчас отнесли причину такого негодования к себе, а некто, именем Александр явился, чтобы дать народу объяснения и, в случае нужды, сложить вину на христиан. Но явление такого человека, который сам принадлежал к числу врагов народной религии, только произвело сильнейшее раздражение; крики еще более увеличились. Впрочем, эти враждебные расположения питала к апостолу, кажется, только чернь; начальники города знали образ жизни и действования Павла в течение почти трех лет в Ефесе и это не могло не дать им выгодного суждения о Павле. Некоторые из правителей города, управлявшие в этот год делами религии в Малой Азии (Άσιάρχαι), имевшие надзор за публичными играми, изъявили даже участие в судьбе его, упросив его не являться народу во время этого волнения. Наконец городской стряпчий успел успокоить мятущуюся толпу, представив, что удовлетворения надлежит требовать законным порядком: что не может быть, чтобы кто-нибудь восставал против великой богини ефесской, что за возмущение можно опасаться ответственности.

В это время произошло возмущение в Ефесе, произведенное против него некоторым серебряником по имени Димитрий, главное ремесло которого было делание серебряных моделей с знаменитого ефесского храма Артемиды и которому поэтому охлаждение язычников к храму Артемиды Ефесской, происшедшее вследствие проповеди апостола, угрожало совершенным упадком его ремесла. Но народное смятение вскоре было успокоено, и беспорядочная толпа разошлась по убеждению одного гражданского чиновника. И таким образом, Павел, против которого произведено было это возмущение народа, остался невредим.

Павел хотел «войти в народ (είσελθείν εις τον δήμον)», но ученики не допустили его.

 έξω (наружу) — в «западном» тексте добавлено, что, прежде чем вывести Павла, тюремщик озаботился тем, чтобы другие заключенные не разбежались: τούς λοιπούς άσφαλισάμενος; это чтение готов был принять как подлинное Рамзи, однако, как отметил Метцгер (Metzger, 397 f.), «едва ли после землетрясесения заурядный ближневосточный тюремный стражник проявил бы такую степень дисциплины, каковую приписывают ему Рамзи и “западный” глоссатор».

οι μαθηταί (ученики) — см.: комм.к Деян. 6:1.

Пылая мщением к главному виновнику понесенных убытков, мятежные художники и ремесленники хотели схватить самого ап. Павла, но не найдя его лично, схватили двух его сотрудников Гаия и Аристарха, и повлекли их в театр – на отмщение и поругание толпы. Узнав об опасности своих возлюбленных сотрудников, апостол хотел сам идти в театр, чтобы пожерт­вовать собою; но власти города удержали его, так как опаса­лись усиления народного смятения.

Павел хотел войти в народ: великая смелость и сила духа воина Христова – идти к разъяренной против него толпе.

– Не пустили: конечно, опасаясь за жизнь его от мятежной толпы.

Возмутившиеся против апостола Павла, кажется, и не знали его, а потому они схватили его спутников, прибывших к нему из Македонии. Они повлекли их на просторное место, где совершались представления и были наибольшие народные собрания. Места эти обыкновенно были на склонах гор, где вершина амфитеатра, более или менее уравненная и посыпанная песком (арена), была всем видима, и потому на ней совершались все действия и разговоры, которые должны быть видимы и слышимы. Туда хотел явиться и апостол Павел, но сочувствовавшие ему начальники упросили его воздержаться от этого, а ученики даже и не допустили его. По объяснению святого Иоанна Златоуста, «просили Павла потому, что там было собрание людей беспорядочных, готовых решиться на все по безумному увлечению. Такова толпа; она устремляется на все без рассуждения, подобно огню, устремляющемуся на вещество. Ученики не позволили Павлу вторгаться в возбужденную толпу—так любили его все верующие». «Павел же хотел идти и говорить речь, ибо самыми смятениями он пользовался как случаями к поучению». Но ученики, имевшие возможность ближе видеть силу разгоревшегося мятежа, боясь за жизнь апостола, не допустили его явиться народу. Даже и некоторые из азиархов, которые, конечно, присутствуя в театре, могли хорошо знать желания этой безумной толпы, искусно руководимой Димитрием, и в то же время знакомые с личностью и учением великого апостола-проповедника, были его друзьями, а может быть, даже и последователями проповедуемой им религии, нарочно послали к нему из театра с известием, чтобы он ни в коем случае не появлялся в театре, иначе ему грозила неминуемая смерть. Между тем постоянно увеличивавшаяся тысячная толпа шумно бушевала в громадном театре. Первые зачинщики мятежа, возбуждаемые Димитрием ремесленники, потерялись в массе нахлынувших из города случайных праздношатающихся, которые, вбежав в театр, бессознательно присоединились к шумящей толпе, не стараясь и не имея возможности разузнать причину мятежа и его смысл. То уже стал бунт праздничной, полупьяной эфесской черни. «Одни кричат одно, другие другое, и большая часть собравшихся не знали, зачем собрались».

Но побежденный и гонимый дух злобы воздвиг против проповедников Евангелия и, в особенности, против Павла великий мятеж. В то время как Павел, считая дело Христовой проповеди в Эфесе довольно твердым, думал обойти церкви Македонии, Ахаии, посетить Иерусалим и затем перенести деятельность свою в Рим, – серебряных дел мастер Димитрий, изготовлявший для продажи изображения Артемиды (Дианы) при знаменитом ее эфесском храме, возмутил товарищей своих по ремеслу против Павла за то, что он своей проповедью сокращает число почитателей Дианы и наносит ущерб их ремеслу, а они своим криком возмутили почти всех жителей, которые устремились на площадь, сами не зная хорошо, зачем и для чего.