Деяния апостолов, Глава 16, стих 15. Толкования стиха

Дело проповеди евангельской началось здесь успешно, и обратившаяся вскоре к вере во Христа одна богатая женщина по имени Лидия предложила проповедникам для жительства свой дом. Но изгнание из одной служанки прорицательного духа навлекло на Павла и Силу ненависть ее господ, которые от ее прорицаний имели доход.

Они схватили проповедников-чудотворцев и повлекли их на площадь к начальникам, а эти, дав им много ударов, без суда ввергли их в темницу (ст. 13–23).

Как и в других случаях, проповедь Павла начинается с местных иудеев. Однако, судя по всему, здесь нет синагоги. Для строительства синагоги требовалось не менее десяти мужчин-евреев, а их здесь не было; упоминаются только женщины. В Синодальном переводе Деяний говорится: «В день же субботний мы вышли за город к реке, где, по обыкновению, был молитвенный дом, и, сев, разговаривали с собравшимися там женщинами»

(Деян. 16:13). Однако в оригинальном тексте Деяний слово «дом» отсутствует. Буквальный перевод фразы может звучать так: «В день же субботний мы вышли за ворота к реке, где, как мы думали, было (место) молитвы (έξήλθομεν έξω τής πύλης παρά ποταμόν ού ένομίζομεν προσευχήν είναι)». Беседа с женщинами вполне могла происходить на свежем воздухе у реки, а не в закрытом помещении Отметим в то же время, что Иосиф Флавий также обозначает синагогу словом προσευχή (букв, «молитва»). См.: Иосиф Флавий. Жизнь 54 (277-280). С. 237. *.

Беседа Павла с женщинами закончилась тем, что одна из них, Лидия из города Фиатиры, торговавшая пурпурной тканью, уверовала, и Павел крестил ее вместе с домашними: вероятно, крестил в той же реке, у которой женщины собирались по субботам. По приглашению Лидии Павел со спутниками поселились у нее в доме (Деян. 16:14-15).

Лидия — одна из нескольких женщин, встречающихся на страницах писаний Луки. В его Евангелии женщины играют более заметную роль, чем в трех других Евангелиях. И в книге Деяний он нередко обращает внимание на женщин, что не характерно для того мира, в котором он жил, — мира, где доминировали мужчины и где женщин и детей подчас вообще не принимали в расчет (Мф. 14:21). По церковному преданию, Лидия из Фиатир впоследствии стала диаконисой в Филиппах. Она прославлена в лике святых.

Но этот молитвенный дом принадлежал неверующим во Христа Филиппийским Иудеям, просветить которых было видение ап. Павлу: ст. 9—10; неверующим иудеям подобны и те, кто собирается в своих незаконных собраниях: Откр. 3:9, а не в домах молитвы: Мк. 11:17.

В этих стихах повествуется о том, что Лидия порфиропродалница и темничный страж приняли крещение каждый со всем домом своим. Из этого видно, что в то время крестили и детей, – они несомненно причисляются к дому, к домашним. Это же усматривается из того взгляда на детей, который был в Ветхом Завете и по которому несовершенный возраст не препятствовал им участвовать в завете чрез принятие обрезания. Если бы этот взгляд был в христианстве оставлен или осужден, то на это были бы определенные указания в Писании. В этих указаниях была особенная нужда теперь, когда решено было, что язычников, обращающихся к Богу Израилеву и ко Христу, обрезывать не должно. Конечно после этого и дети христиан из язычников тоже не были подвергаемы обрезанию. Но оставаться и необрезанным, и некрещенным, очевидно, значит не быть ни в Новом Завете, ни в Ветхом, оставаться вне Церкви Божией, без надежды спасения. Если бы Церковь, лишая общеобязательной силы закон об осмидневном обрезании, вместе с тем не удостаивала христианских детей крещения, то христиане из иудеев, ревновавшие о Моисеевом законе, могли бы теперь возражать и спрашивать: какова же участь этих детей, лишенных печати Ветхого Завета, и в Новый не принятых? Но этого вопроса не было и не могло быть по тому, что Церковь изначала руководилась заповедью своего Господа: оставите детей приходити ко мне – таковых бо есть царствие Божие (Лук. 18:16), – и удостаивала детей крещения в том самом возрасте, в каком по закону ветхозаветному они были бы обрезываемы. Ср. Кол. 2:11–12.

 ό οικος αυτής (ее домашние) — буквально «ее дом»; в «западном» тексте в соответствии с характерной для него тенденцией расширять изложение перед ό Λκος добавлено πας («весь»).

ег κεκρικατέ με πιστήν τω κυρ'κρ έινατ, εισελθόντες εις τόν οικόν μου μένετε* και παρεβιάσατο ήμας («Если считаете меня верной Господу, то, войдя в дом мой, живите», и убедила нас) — Лидии пришлось прибегнуть к довольно сильному аргументу, чтобы уговорить Павла и Силу поселиться в ее доме. Характерно, что Павел не был готов принять ее приглашение с ходу: на этом этапе своей миссионерской деятельности он должен был считаться с реакцией иудеев и понимал, что проживание в одном доме с язычниками будет восприниматься крайне негативно. Ср.: комм, к Деян. 10:45 и к Деян. 18:6-7.

В субботний день туда и направились апостолы, и там проповедь их увенчалась обращением одной богатой женщины из города Фиатиры, Лидии, кото­рая торговала по различным городам багряницею, т. е. пур­пурными матерями. Убежденная проповедью ап. Павла, она крестилась со всеми своими домашними и оказывала апостолу и спутникам самое радушное гостеприимство.

См. 14. – Верною Господу: т.е. истинно верующей в Господа и верной учению и заповедям Его; это признание ее таковой со стороны апостолов выразилось в самом факте крещения ее.

– Войдите в дом мой и пр.: см. Мф. 10:11 и прим.

Проповедь апостолов в городе Филиппах началась около обычного места собрания евреев для молитвы, за городом у реки, причем прежде других уверовала продавщица багряниц Лидия, бывшая из города Фиатир, откуда она и привозила драгоценные лидийские ткани, преимущественно окрашенные в красный (багряный) цвет. Она была прозелитка. И вообще иудеев, видимо, здесь было не очень много, поэтому апостолы не держали здесь торжественных речей, но разговаривали просто, сидя на берегу ручья. Однако эта беседа была такова, что сердце Лидии отверзлось для слушания апостолов, как Самого Господа. «Смотри,—говорит святой Иоанн Златоуст, — как Павел входит в общение с иудеями и по времени, и по месту и как он чужд гордости. Она (Лидия) была женщина, и притом незнатная, как видно из ремесла ее; но смотри, какое в ней любомудрие! Ибо, во-первых, сказано, что она почитала Бога; потом, что она пригласила к себе апостолов. Когда же крестилась она и домашние ее. Заметь, как она убедила всех (домашних), потом посмотри на благоразумие ее, как она умоляет апостолов, какого смирения, какой мудрости исполнены слова ее!».

Лидия принадлежала к лучшим людям язычества. Ища для души более существенной пищи, чем религиозные сказания язычников, она стала прозелиткой иудейства, с которым могла познакомиться еще на своей родине (там была и церковь, как видно из Апокалипсиса (см. Откр. 11:18)). В словах апостола она нашла ответы на те вопросы, решение которых ей было дороже всего. Сообщенная же история Мессии объяснила для нее историю ее собственного сердца и положила начало новой жизни. Неудивительно, если и все домашние ее были прозелитами, и потом они оказались настолько подготовленными к христианству, что тотчас же пожелали принять христианское крещение, как только оно было предложено.

Примечание. В стихах 10,11,12, 13 и других этой главы и последующих писатель часто говорит об апостолах через слово мы, что обыкновенно объясняется в том смысле, что дееписатель здесь признает себя действующим вместе с другими, из чего следует, что он был непосредственным очевидцем описанного здесь. Но некоторые ученые (западные) выводят из этого и другие заключения, как, например, то, что у писателя на все последующие главы были другие источники. Неверность этого заключения всесторонне опровергается в специальном исследовании. Вот некоторые его данные: «Не всегда писатели употребляют желательные для критики соединительные (и другие) частицы, и заключать отсюда о двойственности писателей по меньшей мере рискованно. Мы видим, что связь между отделами с мы и соседними существует (внутренняя логическая связь). Дееписатель очень искусно переходит от повествования в третьем к рассказу от лица мы и обратно». Дееписатель в обеих частях часто употребляет одинаковые выражения, например: довольно времени, многие дни и другие. Если поближе присмотреться к отделам с мы, то можно подметить в них тот же священный тон, который господствует и в первой части. Анализ содержания отделов с мы по отношению к предшествующей части Деяний говорит убедительно за единство и полную достоверность дееписателя. И в рассказах (второй части) о событиях в Милете (20:16-38), Иерусалиме (21:15-40) и Риме (28:14 и далее) мы выступает только в начале, а затем идет рассказ об одном апостоле. Выражение мы было бы здесь совершенно неуместно. Другое дело, когда сам дееписатель участвует в известном событии и активно переживает его. Тут вполне понятно и уместно мы».

крестилась она и домашние ее. На протяжении всей истории искупления Бог нередко изливал Свою милость на целые семейства (Быт. 17:7-14; Деян. 2:38, 39; Деян. 11:14; Деян. 16:31). Крещение целых домов в Книге Деяний - яркие тому пример (Деян. 10:47, 48; Деян. 16:31-33; ср. 1 Кор. 1:16). Учитывая, что такие крещения были, видимо, обычной практикой, можно с уверенностью предположить, что она охватывала детей и даже младенцев.

Во время этого путешествия к апостолу Павлу присоединился и писатель книги Деяний. По единогласному древнему преданию, им был апостол Лука. Веденная им до этого момента история Деяний святых апостолов с этого времени превращается в хронологический рассказ от лица самого писателя. Здесь апостол вместо обычных фраз «он отправился» или «он сделал то-то» употребляет местоимение «мы».