Деяния апостолов, Глава 16, стих 13. Толкования стиха

Первый город Македонский, в котором они остановились, был Филиппы. Количество живших здесь Иудеев не так было велико, чтобы они могли иметь у себя синагогу. Может быть, здесь были только прозелиты; для молитв, для отправления священнодействий и необходимых притом очищений они имели обсаженную деревьями площадь при реке (так называемую προσευχή)¹. Хотя здесь и не производилось таких поучений, какие в иудейских синагогах, однако по субботам прозелиты и в особенности прозелитки сходились вместе для молитвы и Павел мог найти между ними таких людей, которые были готовы принять, что услышат от него. Он отправился утром в субботу на реку с своими спутниками и вступил в собеседование о благочестивых предметах с городскими женщинами, собравшимися на молитву. Его слова сделали впечатление на сердце одной купчихи Лидии, из Фиатиры, лидийского города. По совершении богослужения, она крестилась от них со всем своим семейством и дала им пристанище в своем доме. От семейства Лидии христианство распространялось в Филиппах. Так как в этом городе не было или было весьма мало Иудеев, то христианство не встречало с этой стороны никакого препятствия и, может быть, не возбуждая никакого гонения, приобрело бы еще более себе приверженцев, если бы не восстало против апостола корыстолюбие некоторых из язычников, коего коснулась его проповедь. Не предварение ли это того, что церковь в Европе всего более и будет страдать от язычников?

Дело проповеди евангельской началось здесь успешно, и обратившаяся вскоре к вере во Христа одна богатая женщина по имени Лидия предложила проповедникам для жительства свой дом. Но изгнание из одной служанки прорицательного духа навлекло на Павла и Силу ненависть ее господ, которые от ее прорицаний имели доход.

Они схватили проповедников-чудотворцев и повлекли их на площадь к начальникам, а эти, дав им много ударов, без суда ввергли их в темницу (ст. 13–23).

Как и в других случаях, проповедь Павла начинается с местных иудеев. Однако, судя по всему, здесь нет синагоги. Для строительства синагоги требовалось не менее десяти мужчин-евреев, а их здесь не было; упоминаются только женщины. В Синодальном переводе Деяний говорится: «В день же субботний мы вышли за город к реке, где, по обыкновению, был молитвенный дом, и, сев, разговаривали с собравшимися там женщинами»

(Деян. 16:13). Однако в оригинальном тексте Деяний слово «дом» отсутствует. Буквальный перевод фразы может звучать так: «В день же субботний мы вышли за ворота к реке, где, как мы думали, было (место) молитвы (έξήλθομεν έξω τής πύλης παρά ποταμόν ού ένομίζομεν προσευχήν είναι)». Беседа с женщинами вполне могла происходить на свежем воздухе у реки, а не в закрытом помещении Отметим в то же время, что Иосиф Флавий также обозначает синагогу словом προσευχή (букв, «молитва»). См.: Иосиф Флавий. Жизнь 54 (277-280). С. 237. *.

Беседа Павла с женщинами закончилась тем, что одна из них, Лидия из города Фиатиры, торговавшая пурпурной тканью, уверовала, и Павел крестил ее вместе с домашними: вероятно, крестил в той же реке, у которой женщины собирались по субботам. По приглашению Лидии Павел со спутниками поселились у нее в доме (Деян. 16:14-15).

Лидия — одна из нескольких женщин, встречающихся на страницах писаний Луки. В его Евангелии женщины играют более заметную роль, чем в трех других Евангелиях. И в книге Деяний он нередко обращает внимание на женщин, что не характерно для того мира, в котором он жил, — мира, где доминировали мужчины и где женщин и детей подчас вообще не принимали в расчет (Мф. 14:21). По церковному преданию, Лидия из Фиатир впоследствии стала диаконисой в Филиппах. Она прославлена в лике святых.

Но этот молитвенный дом принадлежал неверующим во Христа Филиппийским Иудеям, просветить которых было видение ап. Павлу: ст. 9—10; неверующим иудеям подобны и те, кто собирается в своих незаконных собраниях: Откр. 3:9, а не в домах молитвы: Мк. 11:17.

τη τε ήμερςι των σαββάτων (В субботний день) — см.: комм, к Деян. 17:2.

παρά ποταμόν (у реки) — река, у которой расположены Филиппы, — Ангит, приток Стримона. В греческом тексте опущен предлог или потому, что Лука имел здесь в виду «у некой реки», или потому, что выражение является идиоматическим предложным выражением, употреблявшимся без артикля (ср.: Деян. 10:32: παρά θάλασσαν, МНТ9 1, 82).

טס ενομίζομεν προσευχήν έιναι (где, как мы полагали, находилась молельня) — большое количество вариантов в рукописях делает решение о том, какой из них является исходным, достаточно сложным. Так, например, в А2 С Ψ стоит ενομίζομεν προσευχήν έιναι, в A*v1d В — ενομίζομεν προσευχή είναι, в $р74 — ενόμιζεν προσευχή £ιναι, в א — ενόμιζεν προσευχήν £ιναι, D — εδόκει προσευχή £ιναι (d — ubi oratio esset videbatur), в Як — ένομίζετο προσευχή άναι (отсюда Синодальный перевод: «по обыкновению был молитвенный дом»). Роупс полагал, что правильное чтение содержится в Тексте большинства и что оно было изменено в ряде рукописей, чтобы избежать менее привычного значения глагола νομίζω (ένομίζετο — «в соответствии с обычаем»), а «западный» вариант εδόκει представляет собой обратный перевод с лат. videbatur (см.: ВС, III, 155). Концельман объясняет появление вариантов тем, что в исходном тексте стоял ошибочный именительный падеж вместо грамматически правильного винительного (Conzelmcmn, 130). Бласс считал, что, безусловно, испорченный текст можно легче всего «вылечить», опираясь на чтение В (ΕΝΟΜΙΖΟΜΕΝΠΡΟΣΕΥΧΗΕΙΝΑΙ), изменив в нем всего одну букву (вместо μ читать ν): ένόμιζον εν προσευχή είναι — «(где) они имели обыкновение (solebant) молиться» (Blass, 178; см. также: Bl-Debr.9 § 397.2).

Издательский комитет ОБО принял вариант А2 С Ψ (в GNT он помечен литерой С, что говорит о том, что члены комитета колебались, решая, какой из вариантов следует поместить в основной текст, а какие — в критический аппарат; см. также: ВС, IV, 191, где принято то же решение). Несмотря на то что этот вариант плохо засвидетельствован, члены комитета сочли, что откровенно ошибочное чтение ενόμιζεν в ф74 и в א, возможно, подтверждает более раннее ενομίζομεν и что προσευχή в ф74 А В могло быть результатом случайного пропуска горизонтальной черты над η, обозначающей конечное ν.

προσευχήν (молельня)— см.: комм, к Деян. 1:14. В данном случае, скорее всего, имеется в виду здание синагоги, а не просто место под отрытым небом, где евреи могли собираться для молитвы. Перевод Кузнецовой («где, как мы полагали, евреи собирались на молитву») здесь не вполне точен и скорее соответствует конъектуре Бласса (см. выше). Здания синагог часто строились около воды, хотя это не было универсальным правилом (см. обсуждение этого вопроса и источников в: ВС, IV, 191). Высказывалось предложение, что синагога находилась за городом, поскольку в Риме существовал запрет на практику иностранных культов внутри pomerium, священной границы города, и это правило могло действовать также и в колонии римских граждан. Однако в середине I в. этот запрет уже стал формальностью (Taylor. The Roman Empire. P. 2247 f.).

Население его состояло из римских переселенцев и греков, и среди них было также насколько иудеев, но так мало, что у них не имелось даже синагоги, а был лишь молитвенный дом за городом при реке.

В день субботний – день синагогальных собраний евреев (Деян. 13:14 и прим.).

– За город, к реке: разумеется не большая река Стримон, до которой от города было не менее дня пути, но какой-нибудь небольшой поток в роде Гангаса, или какой-либо другой в этой богатой потоками и ручьями местности.

– Где по обыкновению был молитвенный дом: точнее – молитвенное место, место, где собирались для молитвы; ни откуда не видно, чтобы то была синагога (дееписатель по обыкновению так бы и назвал); вероятно, то было место, где за неимением синагоги и обычных собраний там, местные иудеи имели обыкновение собираться для общих молитвенных и вообще богослужебных упражнений (по обыкновению – не значит, что обыкновенно всюду молитвенные места иудеев бывали за городом при реках, а означает только местный обычай филиппских иудеев собираться за городом при реке). В таких местах строились иногда и здания, иногда же это были просто открытые места, где обыкновенно собирались (так, кажется, и здесь). «Иудеи молились не только там, где была синагога, но и вне ее, назначая для этого особое место» (Злат.). При реке или близ реки имели обычай собираться на молитву филиппские иудеи потому, вероятно, что удобнее там было совершать обычные перед молитвой омовения и очищения.

– Севши разговаривали и пр.: кажется, иудейское общество в Филиппах было очень малочисленно (почему может быть у них и не было синагоги) и состояло преимущественно из женщин, может быть вышедших в замужество за язычников (ст. 1 и прим.); по крайней мере, о мужчинах в этом собрании не упоминается и их, вероятно, и не было. О том же свидетельствует и на ту же указывает причину и то обстоятельство, что Павел и его спутники не держали, по обычаю, открытой и более или менее продолжительной речи, как бывало в синагогальных многолюдных собраниях, а сидя разговаривали, вели частную взаимную беседу с собравшимися там женщинами.

Проповедь апостолов в городе Филиппах началась около обычного места собрания евреев для молитвы, за городом у реки, причем прежде других уверовала продавщица багряниц Лидия, бывшая из города Фиатир, откуда она и привозила драгоценные лидийские ткани, преимущественно окрашенные в красный (багряный) цвет. Она была прозелитка. И вообще иудеев, видимо, здесь было не очень много, поэтому апостолы не держали здесь торжественных речей, но разговаривали просто, сидя на берегу ручья. Однако эта беседа была такова, что сердце Лидии отверзлось для слушания апостолов, как Самого Господа. «Смотри,—говорит святой Иоанн Златоуст, — как Павел входит в общение с иудеями и по времени, и по месту и как он чужд гордости. Она (Лидия) была женщина, и притом незнатная, как видно из ремесла ее; но смотри, какое в ней любомудрие! Ибо, во-первых, сказано, что она почитала Бога; потом, что она пригласила к себе апостолов. Когда же крестилась она и домашние ее. Заметь, как она убедила всех (домашних), потом посмотри на благоразумие ее, как она умоляет апостолов, какого смирения, какой мудрости исполнены слова ее!».

Лидия принадлежала к лучшим людям язычества. Ища для души более существенной пищи, чем религиозные сказания язычников, она стала прозелиткой иудейства, с которым могла познакомиться еще на своей родине (там была и церковь, как видно из Апокалипсиса (см. Откр. 11:18)). В словах апостола она нашла ответы на те вопросы, решение которых ей было дороже всего. Сообщенная же история Мессии объяснила для нее историю ее собственного сердца и положила начало новой жизни. Неудивительно, если и все домашние ее были прозелитами, и потом они оказались настолько подготовленными к христианству, что тотчас же пожелали принять христианское крещение, как только оно было предложено.

Примечание. В стихах 10,11,12, 13 и других этой главы и последующих писатель часто говорит об апостолах через слово мы, что обыкновенно объясняется в том смысле, что дееписатель здесь признает себя действующим вместе с другими, из чего следует, что он был непосредственным очевидцем описанного здесь. Но некоторые ученые (западные) выводят из этого и другие заключения, как, например, то, что у писателя на все последующие главы были другие источники. Неверность этого заключения всесторонне опровергается в специальном исследовании. Вот некоторые его данные: «Не всегда писатели употребляют желательные для критики соединительные (и другие) частицы, и заключать отсюда о двойственности писателей по меньшей мере рискованно. Мы видим, что связь между отделами с мы и соседними существует (внутренняя логическая связь). Дееписатель очень искусно переходит от повествования в третьем к рассказу от лица мы и обратно». Дееписатель в обеих частях часто употребляет одинаковые выражения, например: довольно времени, многие дни и другие. Если поближе присмотреться к отделам с мы, то можно подметить в них тот же священный тон, который господствует и в первой части. Анализ содержания отделов с мы по отношению к предшествующей части Деяний говорит убедительно за единство и полную достоверность дееписателя. И в рассказах (второй части) о событиях в Милете (20:16-38), Иерусалиме (21:15-40) и Риме (28:14 и далее) мы выступает только в начале, а затем идет рассказ об одном апостоле. Выражение мы было бы здесь совершенно неуместно. Другое дело, когда сам дееписатель участвует в известном событии и активно переживает его. Тут вполне понятно и уместно мы».

молитвенный дом. Дословно: "место для молитвы". Согласно иудейскому закону, чтобы основать синагогу, требовалось, по меньшей мере, десять человек мужчин-иудеев. Если синагоги не было, выбиралось место для молитвы под открытым небом.

с собравшимися там женщинами. Женщины, вероятно, собирались неофициально, просто читали и изучали Писание и рады были участию в их собраниях любого иудейского наставника, кому случалось посетить их.

Во время этого путешествия к апостолу Павлу присоединился и писатель книги Деяний. По единогласному древнему преданию, им был апостол Лука. Веденная им до этого момента история Деяний святых апостолов с этого времени превращается в хронологический рассказ от лица самого писателя. Здесь апостол вместо обычных фраз «он отправился» или «он сделал то-то» употребляет местоимение «мы».