Деяния апостолов, Глава 15, стих 3. Толкования стиха

Павел и его спутники отправились в Иерусалим и, проходя Финикию и Самарию, во всех братиях основанных там Церквей производили радость великую вестью об обращении язычников, совершенном их апостольскими трудами. С тою же вестью они прибыли к апостолам и пресвитерам Иерусалимской Церкви, которою и были радушно приняты. Но некоторые уверовавшие из фарисейской секты восстали, слушая рассказ об обращении язычников, и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Такая встреча учения о свободе христианской религии внушила апостолу Павлу действовать осмотрительно. Прежде нежели предложить вопрос на рассмотрение общего церковного собрания, апостол Павел (как об этом он говорит в Послании к Галатам. Гал. 2:2) предложил наедине первейшим апостолам благовествование, которое он проповедовал язычникам. И так поступал он для того, чтобы в спокойной беседе с одними апостолами предварительно прийти с ними к полному согласию и единомыслию, ибо малейшее разномыслие между ним и апостолами могло сделать все труды его напрасными. Апостолы обрезания пришли к полному согласию и единомыслию с апостолом языков (Гал. 2:3 и далее).

Согласно книге Деяний, причиной созыва Собора в Иерусалиме стали серьезные разногласия между христианами, обращенными из иудаизма, и лидерами антиохийской общины, где в течение долгого времени велась миссионерская работа среди язычников. Ареной споров сначала стала Антиохия, затем они перекинулись в Иерусалим, а Павлу и Варнаве пришлось поехать туда, чтобы принять участие в дебатах:

Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Итак, быв провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об  обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях. По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела (Деян. 15:1-6).

Несмотря на возникновение множества новых христианских общин благодаря проповеди апостолов, Иерусалим продолжал сохранять свое значение главного центра, откуда начала распространяться христианская вера и где находились «очевидцы и служители Слова» (Лк. 1:2). Они пользовались непререкаемым авторитетом у всех христиан, кроме Павла, всячески подчеркивавшего свою независимость (как мы увидим из его версии Апостольского Собора, изложенной в Гал. 2:1-10). Тем не менее Павел посчитал нужным поехать на Собор, поскольку понимал, что его свидетельство об успехе проповеди у язычников может стать решающим. Он понимал, что речь идет о будущем Церкви, о ее миссионерской стратегии, о возможности для нее обрести подлинно вселенское измерение, охватить разные народы и распространиться на разные континенты.

Еще раз сформулируем суть вопросов, которые стояли на повестке дня. Что такое христианство — разновидность еврейской веры или новая религия, открытая для всех вне зависимости от их национальности? Чтобы стать христианином, нужно ли превратиться в еврея (не по национальности, а по вероисповеданию и культурному самоощущению), или это не нужно? Достаточно ли крещения для вступления в Церковь или необходимо еще и обрезание? Следует ли уверовавшим соблюдать закон Моисеев со всеми его ритуальными и духовнонравственными предписаниями, или христиане могут жить в соответствии с нравственными заповедями Христа, иметь свое богослужение, не ходить по субботам в синагогу и вообще не соблюдать субботу?

Сегодня для нас, знающих Евангелие, ответы на эти вопросы кажутся достаточно очевидными. Но большинство ранних христиан, обратившихся из иудаизма, не имели перед собой Евангелия в качестве письменного источника и не были свидетелями тех жарких споров между Иисусом и фарисеями, которые отражены на страницах Евангелия. Эти споры касались и отношения к закону Моисееву в целом, и отдельных его пунктов, таких как заповедь о соблюдении субботы и положения, касающиеся ритуальной нечистоты.

Отношение Иисуса к закону Моисееву было двояким. С одной стороны, в Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:17-18). С другой — именно Нагорная проповедь свидетельствует о том, что нравственное учение Христа не было ни повторением, ни расширением, ни прямым продолжением ветхозаветной нравственности. Вместо предписаний закона Моисеева Он дерзновенно предлагал ученикам Свои собственные заповеди или Свое понимание древних заповедей, радикально отличавшееся от фарисейского: «Вы слышали, что сказано... А Я говорю вам...» (Мф. 5:21-22,27-28,31-34,38-39,43-44).

Именно полемика с фарисеями относительно понимания закона Моисеева стала главной причиной того, что Иисус был осужден на смерть. Его трактовка закона воспринималась фарисеями как нечестивая и богохульная; фактическое отвержение Им заповеди субботнего покоя, предписаний о ритуальных омовениях и иных традиций они считали грубейшим нарушением «предания старцев» (Мф. 15:2) — неписаных правил, которыми в иудейской устной традиции оброс писаный закон Моисеев. Обо всем этом мы подробно говорили в книгах, посвященных жизни и учению Иисуса Христа.

На раннем этапе бытия Церкви в нее влились два основных потока: обращенные из иудаизма и обращенные из язычества. При этом первых было немного, так как в основной своей массе иудеи противились новой вере, а вторых становилось все больше и больше. Первые ставили для себя вопрос: как можем мы, впитавшие закон Моисеев с молоком матери, отказаться от него? Перед вторыми вставал совершенно иной вопрос: почему мы должны, уверовав во Христа, следовать не только Его учению, но и учению тех, кто Его распяли?

Предстояло решить принципиальный вопрос об отношении к закону Моисееву, включая его неотъемлемую составляющую — заповедь об обрезании. Но помимо решения принципиального вопроса надо было сформулировать миссионерскую стратегию и определить, в каких конкретных формах это решение должно воплотиться. Если закон Моисеев утрачивает силу, то полностью или частично? И если частично, то что в нем должно быть сохранено, а что может быть опущено?

Проходя Финикию и Самарию, путешественники утешали и радовали тамошних христиан повествованием об успехах своей проповеди и обращении язычников. С таким же удовольствием слушали их рассказы об этом и в Иерусалиме. Торжество веры христианской было тогда торжеством каждого христианина. Между тогдашними учениками и последователями Церкви Христовой совсем не было еще того преступного равнодушия к успехам своей религии, которое наконец сделалось едва ли не всеобщим, спустя восемнадцать столетий.

Пятнадцатая глава повествует об апостольском соборе. В Иерусалиме было собрание и разсуждение на нем апостолов и пресвитеров (ст. 6—22), так чтобы и миряне знали основания постановленнаго решения и следовали ему разумно и по убеждению. На собрании говорил сначала ап. Петр (ст. 7—11), потом ап. Иаков (13—21), но решение постановлено всеми и послание к антиохийцам написано от лица апостолов, пресвитеров и братий (22—23).

В этом послании мнение об обязательности обрезания для обращающихся ко Христу язычников отвергнуто, как вышедшее не от апостолов (24),—решение собора изложено в словах: , (ст. 28—29). Что же усматривается из этой истории? 1) Вопросы о предметах веры, возбуждающие разногласие в отдельных церквах, разрешаются собором. 2) В Иерусалимском соборе участвуют пресвитеры, так что соборы могут собираться и по отшествии апостолов, их преемниками, из епископов и пресвитеров при участии мирян. 3) Решение собора есть решение Св. Духа, наставляющаго на истину предстоятелей Церкви. Вот основания, по которым мы должны считать постановления вселенских соборов высшею видимою властию в Церкви и постановления их как обязательныя для христиан правила веры. И так, в апостольской церкви было положено начало соборов. Другие примеры соборпаго разсмотрения и решения церковных дел можно находить в Деян. 1:15-26; 6, 1—5; 8, 14 и др.

11. Благодать Господня дается человеку христианину не чрез одну веру: Мф. 7:21, но и добрыя дела: Иак- 2, 24; через познание единаго истиннаго Бога: Ин. 17, з; соблюдение заповедей: Мф. 19:17 и чрез таинства Церкви: Ин. 3:5; Деян. 2:38; Ин. 6:53-50.

τήν τε Φοινάκην (Финикию) — Финикия не является названием области или провинции; этим именем обозначалось побережье Палестины к северу от горы Кармель, где находились древние финикийские города Тир и Сидон; см. подробнее: комм, к Деян. 11:19.

και Σαμάρειαν (и Самарию) — область, занимающая центральную часть Западной Палестины; см.: комм, к Деян. 1:8.

και έποίουν χαράν μεγάλην πάσιν τοΐς άδελφοΐς (и производили большую радость у всех братьев) — этой фразой Лука подчеркивает, что общественное мнение поддерживало Павла и его сторонников. Одна из важных коптских рукописей G67 (среднеегипетский диалект), которая датируется IV, V или VI в. (известна с 1961 г., см.: Metzger В. Versions. Р. 118, note 1), заканчивается (именно заканчивается, а не обрывается — еледующий лист (verso) оставлен пустым) на этом стихе. Тип текста — «западный». Как отметил Барретт (Barrett, 703), книга действительно могла бы быть здесь закончена: цель автором книги достигнута — миссия к язычникам принята всеми христианами!

Быв провожены: не отпущены только с миром и напутствованы, но именно провожены, на известное расстояние их сопровождали антиохийские братья более или менее торжественно, – доказательство, какое общее участие возбуждало это их путешествие и какое значение придавали там этому путешествию.

– Проходили Финикию и Самарию (см. прим. к Деян. 8:5; Деян. 11:19), через которые лежал путь их из Антиохии в Иерусалим.

– Рассказывая в таких христианских обществах, какие были в Финикии и Самарии, и через которые они проходили, об обращении язычников: события из путешествия Варнавы и Павла в Кипр и Малую Азию (гл. 13–14) были главным предметом рассказов, которые производили радость великую во всех братиях, следовательно, в христианах не только из язычников, но и из иудеев.

Путешествие Павла и Варнавы из Антиохии Сирийской в Иерусалим совершалось через финикийские города (Тир, Иоппию), где еще так недавно были основаны Церкви апостолом Петром (см. Деян. 10), и через Самарию, в которой к тому времени тоже было немало христиан. Поэтому как в Антиохии проводили апостолов торжественно, всем составом тамошней Церкви, так же участливо принимали их и повсюду. Они же всем рассказывали об обращении язычников. И все радовались этому великой радостью, что, конечно, ободряло апостолов, ибо они убеждались здесь ясно, что дело их правое и противники их немногочисленны и все они были в Иудее, преимущественно же в Иерусалиме. Это 

побуждало их поспешать и не останавливаться для проповеди, тем более что у Павла уже составилось понятие о необходимости ему проповедовать по преимуществу там, где никто не проповедовал. «Жившие вне Иерусалима иудеи и прежде не так тесно привязаны были и к храму, и к жертвам. Теперь, когда обращались они в христианство, то или совсем оставляли закон, или, по крайней мере, еще слабее были привержены к нему; им не стоило большого труда войти в общение с обращающимися язычниками, от которых не требовалось соблюдения закона иудейского. Сближаясь с ними в церковной и домашней жизни, они вместе с ними ели, и потому иудейские правила о пище приходили у них в забвение. Через несколько лет (лет через 10) некоторые из иудеев, обращенные в христианство вне Палестины, перестали совершать и обрезание над детьми своими — последний признак того, что они совсем отказывались от иудейства. Не так было в Иерусалиме».