Деяния апостолов, Глава 14, стих 17. Толкования стиха

Когда благовествователи Евангелия узнали об этом, то, исполнившись скорби, в раздранных одеждах, устремились в толпу, чтобы остановить их безумное покушение. «Что вы делаете?» говорил им Павел, – «мы люди подобные вам. Мы затем и пришли сюда, чтобы обратить вас, от этих ничтожных идолов, к Богу живому, всемогущему, Виновнику всякого бытия, Который хотя доселе оставил людей на собственную волю, чтобы они испытали, как мало могут сделать собственными силами, но никогда не оставлял их без свидетельства о Себе, ниспосылая им все нужное к содержанию и удовольствию».

Пребывание апостолов в Листре ознаменовалось, между прочим, исцелением хромого от рождения. Но это великое дело Божие, совершенное апостолом Павлом во имя Иисуса Христа, породило печальное недоразумение в жителях города, язычниках, – породило в них мысль, что чудотворцы суть боги, явившиеся в образе человеческом, и они хотели принести жертвы Павлу и Варнаве, так что последним едва удалось убедить неразумных ревнителей в их заблуждении. После того апостолы беспрепятственно некоторое время проповедовали здесь слово Божие. Но пришедшие из Антиохии (Писидийской) иудеи и здесь успели возбудить население против апостолов. Возмущение это было так сильно, что Павла побили камнями и вытащили за город, почитая его умершим. Поэтому на другой день он должен был оставить этот город и отправиться в Дервию.

Упоминание о дождях и пище, возможно, является аллюзией на Пс. 64:10 («Ты посещаешь землю и утоляешь жажду ее, обильно обогащаешь ее: поток Божий полон воды; Ты приготовляешь хлеб, ибо так устроил ее»). Можно также вспомнить слова Христа о том, что Бог «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45).

8—17. Здесь повествуется о том, как жители Листры, видевшие чудо исцеления хромого, сочли Варнаву и Павла за богов и хотели принести им жертву. Убеждая жителей Листры не делать этого, т. е. не считать их богами, апостолы этим не запрещают нам чтить их память: Ис. 11:6; Сир. 44:13; также не запрещают они нам прославлять подвиги их и просить себе у них молитвы пред Господом: 1 Пет. 3:12.

11—13. Если здесь апостолы отвергли готовившееся им божеское поклонение, то этим они вовсе не отрицают необходимости всякому воздавать должное: „кому честь, честь“: Рим. 13:7; Мф. 19:28; 1 Кор. 6:2; напротив, Писание нам свидетельствует, что за непочтительное отношение к святым людям Бог строго наказывал: 4 Цар. 1:10-12; 2, 23—24.

Фригия была аграрной провинцией, и фригийцы поклонялись главным образом матери-богине, которая, как они считали, приносит плодородие земле. Разные философы, и особенно "стойки, верили, что сама природа свидетельствует о существовании высшего божества. Еврейские учителя соглашались, что природа свидетельствует о Боге (это библейская концепция; ср.: Пс. 18:1; Пс. 88:37), и учили, что Бог дарует всем людям здоровье, обеспечивает пищей и т. д.

 καίτοι(χοτπ) — противительная частица, которая вводит возражение, ставящее под сомнение только что сказанное или противоположно ему по тенденции, с течением времени стала вводить уступительные предложения (DemistonJ. D. The Greek Particles. Oxford, 19782).

ούκ άμάρτυρον (не без свидетельства ) — литота, ср., например: Деян. 12:18; 21:39.

αυτόν (его) — нет сомнения, что фраза означает, что Бог свидетельствовал о Себе благими делами. В соответствии с грамматикой классического языка здесь должно было бы стоять возвратное местоимение εαυτόν. Оно и находится в этом стихе в ряде рукописей, например в ф74 2א С D Ψ 2R. Начиная с эллинистического периода появляется тенденция заменять возвратные местоимения личными, и поэтому, учитывая, что личное местоимение находится в лучших рукописях (ф45 א* А В Е), издатели критического текста ОБО отдали предпочтение личному местоимению. Другая возможность — считать, что перед нами стяженная форма αυτόν. Именно так поступил Мерк (Merk A. Novum Testamentum graece et latine. Roma, 19572), с таким решением согласен Барретт (Barrett, 682: «it is surely proper to write αυτόν»), несмотря на то что стяженная форма была крайне редкой в новозаветное время (как отметил Тёрнер (МНТ, 3, 41), в эллинистическом греческом она умирала, а в новозаветном уже умерла); см. также: Bl-Debr., § 283; Zerwick. Graecitas Biblica, § 210.

Таким образом, мало по малу заставив толпу обратить внимание на свои увещания, они объяснили, что в течение прошлых поколений Бог как бы попускал всем народам ходить своими путями и не давал им особенных откровений; но даже и в те дни Он не переставал свидетельствовать о себе благодеяниями, подавая им с неба «дожди и времена плодоносные, и исполняя пищей и веселием сердца наши».

Тем не менее, оставив язычников ходить в ложных путях их, Бог не переставал свидетельствовать о Себе благодетельными явлениями в природе, – мягкое указание на то, что и язычники могли бы познать истинный путь Божий из рассматривания видимой природы (ср. Рим. 1:20). «Не насилуя свободной воли, Господь позволял всем людям ходить по собственному их усмотрению; но сам постоянно совершал такие дела, из которых они, как существа разумные, могли уразумевать Создателя» (Феофил). Из этих благодетельных действий Божьих в природе указываются только те, кои имеют непосредственное отношение к жизни – дожди и времена плодоносные, явления благодати Божией более понятные особенно для простых людей.

– С неба: место особенного присутствия Божия по мнению язычников; с неба Бог подает все это, чтобы привлечь людей к небу.

– Исполняя пищею и веселием сердца наши: пища – вместо вообще телесного довольства, пища и веселье – телесное и душевное довольства; сердца – орган ощущений телесного и душевного благобытия и страданий; следовательно, здесь речь и о телесном и душевном довольстве, которые подает Бог и язычникам. Во всем этом язычники могли бы познавать истинного Бога, и обращение к сему-то Богу от богов суетных апостолы и проповедуют им, а они не разумея сего почли самих проповедников за сих суетных богов.

Останавливаясь на религиозном положении слушателей, апостол Павел разъясняет отношение к ним Бога Промыслителя, давно попустившего народам приходить к Богу своими, т.е. придуманными ими самими, путями, продолжая давать им дожди, благорастворение воздуха, плодоносив земли, дающее пищу и радость. Ни обличения, ни одобрения (как в Афинах) не сказал апостол. Но он ясно показал, что у язычников были свои пути к Богу и что Бог не оставлял их без Своего самосвидетельства никогда. Значит, они не отвергнуты Богом и теперь. Но только тот вид угождения Богу, который они хотели совершить перед ними через заколение тельца, украшенного венками, решительно не может быть принят и одобрен.

«Смотри, — говорит святой Иоанн Златоуст, — он не хочет увеличивать вины их, но научает их относить все к Богу. Говорит о том, что Бог попустил, а для чего попустил, еще не говорит, ибо апостолы знали, что не столько должно заботиться о том, чтобы сказать что-либо достойное о Боге, сколько о том, что было бы полезно слушателям. Заметь, как прикровенно указывает он и вину их, говоря: подавая нам с неба дожди... исполняя пищею и веселием, т.е. подавая пищу в изобилии, а не только в довольстве и соответственно нужде».

В Послании к Римлянам, уподобляя язычников дикой маслине, апостол Павел говорит, что язычники прилепились к благородному корню благородной маслины и тем восполнили ветви дерева Божия вместо отломившихся от него, пока не пройдет их ожесточение и непослушание (см. Рим. 11:13-36).