Бытие, Глава 9, стих 29. Толкования стиха

Святой Ной в девятьсот тридцатый год своей жизни, а от начала миробытия (по Георгию Кедрину) в 2572 год, по повелению Божию призвал своих сыновей, Сима, Иафета и Хама, и разделил между ними землю. Симу он повелел взять Азию, Иафету – Европу, а Хаму – Африку, дабы каждый из них поселился в своей части со своим племенем. Заповедал он им также не переходить пределов друг друга, чтобы не возникла между ними вражда, свара и брань, но чтобы каждый из них довольствовался своим уделом. 
            Георгий Кедрин передает и то, что Ной завет сей записал и вручил Симу как старшему сыну, которому тогда (по сведениям Кедрина) был 431 год от рождения. Однако последующие племена, произошедшие от сих братьев, не соблюдали этого завета праотца Ноя, так как начали друг друга притеснять и озлоблять, прибегая к браням, что будет ясно впоследствии. 
            
                Праведный Ной прожил после потопа 350 лет, достигнув 950 лет всей своей жизни. Призвал он сыновей, внуков и правнуков своих и учил их отеческими наставлениями, чтобы знали они Бога, Творца своего, веровали в Него и работали Ему, совершая добрые дела и соблюдая себя от злых дел, дабы не прогневать Бога и не навести на себя неожиданно какое-либо наказание. Учил их также и тому, чтобы они имели любовь между собою, не обижали друг друга, но в мире и кротости проводили жизнь. Затем, благословив всех, скончался в 2592 году от начала миробытия (по Георгию Кедрину), и оплакивало его все человеческое племя, размножившееся после потопа
            Желающий видеть в нашей русской Библии сомнительное исчисление лет, пусть здесь смотрит (Быт. 9:28-29; 11:10–11). 
            Ной жил после потопа 350 лет и умер; Сим же, сын его, родив во второй год после потопа Арфаксада, прожил 335 лет и умер. Таким образом Сим умер лет за тридцать прежде отца своего Ноя. В «Слове о дворе и змие», приписываемом святому Златоусту и напечатанном в великом московском Соборнике на обороте 455-го листа, находится сказание о том, что в те древние времена до и после потопа никогда сын не умирал раньше отца, за исключением Ламеха, сына Мафусала, до потопа жившего. Когда же прошло от создания мира три тысячи триста и более лет, умер Арран прежде отца своего Фарры, ибо разгневался Бог на Фарру за идолопоклонство и умертвил его третьего сына Аррана. Согласно со Златоустом говорит о сем то же и святой Епифаний. 
            Поэтому думается, что в русских Библиях ошибочно исчисление лет, по которому оказывается, что не Ной прежде своего сына Сима умер, но Сим скончался прежде отца своего Ноя. А между тем несомненно то, что Сим жив был при кончине и погребении отца своего Ноя и принял от него последнее благословение; и врученный ему завет (как выше было сказано) также принял, а потом уже, после его смерти, пожив много лет и увидев своих внуков и правнуков, перешел от жизни сей в вечность. Известия о сем находятся в Библиях, написанных на других языках, а также и в Иеронимовой Библии, которую он с еврейского языка перевел; там пишется, что Сим после рождения Арфаксада прожил еще 500 лет, родил других сыновей и дочерей и умер, а по этому счислению получается, что Симова кончина последовала много лет спустя после смерти Ноя, отца его: желающий пусть сам рассмотрит, вычислит и увидит. 
            Если же наши русские Библии в исчислении лет не ошибаются, то неистинно то слово, которое помещено в Соборнике под именем Златоустого, а также и вышеприведенное Епифаниево разумение, что сыновья не умирали прежде отца никогда до события кончины Аррана, сына Фарры. Точно так же пришлось бы считать неистинным и сказание древнего историографа греческого, цареградца Георгия Кедрина, который написал, что Сим после Ноевой кончины жил 150 лет. Но повествование Кедрина о Симовых летах жизни и понимание Епифания святого и святого Златоуста достойны большого вероятия.

Наверное, в европейской культуре нет челове­ка, который бы не был знаком с этим печаль­ным библейским эпизодом. И нет человека русской культуры, который бы не понимал, что означает хамство, и который в своей жиз­ни ни разу бы не столкнулся с его проявле­ниями. Некоторые протестантские пропо­ведники на основании этого отрывка книги Бытия сумели найти оправдание рабству в той форме, в которой оно имело место в Север­ной Америке. Согласно Священному Писа­нию, потомки сына Хама Ханаана населили Африку, с точки зрения библейского этноге­неза все африканцы — хамиты, следователь­но, им определено быть в подчинении у по­томков двух других сыновей Ноя. Безусловно, такое прочтение книги Бытия не имеет ни­какого отношения к христианству, это абсо­лютно спекулятивное понимание библейской истории. Хам живет в каждом из нас. Иначе в русском языке не было бы слова «хамство» и не было бы того явления, которое им обо­значается. Как мы все прекрасно понимаем, хамство не имеет отношения к рабовладению или же к эксплуатации человека человеком. Толкователи этого библейского отрывка тра­диционно делают акцент на почитании роди­телей. Святитель Кирилл Александрийский в своем комментарии говорит так: «Оно, ко­нечно, убедит избравших жизнь законную со­всем ничего не ставить выше уважения к ро­дителям и избегать, как самого опасного во всех отношениях дела, насмешки над ними, хотя бы они, увлекаемые немощью природы, легко уклонялись и к неприличному. Что мы обязаны всегдашним почтением к родителям, о том и Божественный закон наставляет нас. Повелев наперед любить единого и по есте­ству Бога от всей души и от всего сердца, он говорит: „Почитай отца твоего и мать твою... чтобы продлились дни твои на земле" (Исх. 20:12): ибо родители как бы изображают со­бою Бога и подражают Ему». То, что не все­гда легко увидеть в родителях образ Бога и об­раз для подражания, мы знаем и из истории Ноя. Но история его сыновей показывает, что вне зависимости от нравственного облика ро­дителей забота и почитание лежат исключи­тельно в плоскости душевного настроя детей: ведь двое из троих сыновей смогли найти в се­бе силы для корректного и уважительного от­ношения к своему отцу. Если же взять более общий смысл, то этот библейский отрывок учит нас видеть в любом человеке образ Бога, не обращать внимания на нравственные па­дения друг друга и, как следствие, относить­ся к каждому так, как отнеслись к своему от­цу Сим и Иафет.