Бытие, Глава 49, стих 3. Толкования стиха

Тот, кто прежде предпочел младшего старшему (Быт. 48:13-20), теперь начал со старшего. Как в том случае он предпочел благо¬дать таинства¹, так в этом сохранил порядок возраста. В то же время, ранее он в двух внуках благословил всех со всем потомством и поколени¬ем грядущих - чтобы повторение благословения не показалось излиш¬ним, или первое благословение недействительным. И справедливо он говорит, что во второй раз он скорее объявляет им то, что будет в грядущие времена, нежели благословляет.

Тогда Иаков отверз уста свои и сказал: "Рувим, первенец мой, ты крепость моя и начаток силы моей". Из этого можно догадываться, что Иаков восемьдесят четыре года пребывал в девстве, пока не взял себе в жены Лию. Ты крепость моя и начаток силы моей. Это значит: ты сын моей юности, а прочие братья твои рождены от останков крепости и сил юности моей. Или следующее: если бы подобен ты был мне, то по праву первородства принадлежала бы тебе лучшая часть.

Рувим, первенец мой! Ты - крепость моя и начало сыновей моих. Ты тяжёл, чтобы тебя перенести, и тяжёл необузданностью и беззаконием. Не закипай, как вода! Потому что ты взошёл на ложе отца твоего, ты осквернил постель мою тем, что взошёл на неё. В еврейском тексте написано: "Рувим, первенец мой! Ты крепость моя и глава среди детей моих. Больший, чтобы тебя перенести, и больший крепостью. Ты пролился, как вода, - не прибавляй далее. Ибо ты взошёл на ложе отца твоего и осквернил постель твоим восхождением". А смысл здесь такой: "Ты первенец мой, старший среди детей. И в соответствии с очерёдностью твоего рождения ты должен был получить наследство, которое причиталось тебе по праву первородства, а также священство и царство, - потому что всё это передаётся в тексте образами несения тяжести и необыкновенной крепости...

Теперь смотри, как праведник, в собрании детей, сохраняя порядок их рождения дает каждому из них соответствующее каждому или проклятие или благословение, показывая и этим превосходство своей добродетели. Начинает с первенца. "Рувим", говорит, "первенец крепость моя и начаток силы моей, верх достоинства и верх могущества". Смотри, как велика мудрость праведника! Желая еще более усилить тяжкое, падающее на Рувима, осуждение, говорит сначала о преимуществах, принадлежащих ему по рождению, о первенстве, которое имел он, будучи начатком детей и наслаждаясь достоинством сына первородного; затем, как бы на медном столпе, чертит его самопроизвольные преступления, показывая тем, что нет никакой пользы от преимуществ природы, если они не сопровождаются совершенствами воли, так как только качества воли привлекают или похвалу или укоризну. "Верх", говорит, "достоинства и верх могущества". Ты, говорит, по собственной опрометчивости, потерял достоинство, данное тебе от природы.

О том. что это так (см. ст. 2), само Писание более точно научит нас. Ведь оно говорит: «Рувим, ты мой первенец, сила моя и начало детей моих, суров во вспыльчивости и тверд в своенравии; возгордился как вода։, да не вскипишь; взошел ты на ложе отца своего, тогда осквернил постель, на которую взошел». Итак, что мы скажем - пророчество это или благословение? Ведь из того, что он говорит: «Жесток терпеть и жесток своенравный», и из того, что «взошел ты на <ложе> отца своего тогда осквернил постель, на которую взошел», ֊ кажется, что довод более принадлежит случившимся событиям, нежели тем, которые должны быть. Однако кто-нибудь подметит, это было сказано потому, что Рувим. после того как лег с Валлой, наложницей отца своего, осквернил отцовское ложе. И. согласно такому пониманию, пророк <здесь> оказывается тем, кто следует минувшим событиям, а не грядущим>. Хотя в том, что было сказано: «Соберитесь, сыны Иакова, чтобы я возвестил вам, что случится с вами в последние дни», - есть намек, что пророк, обращаясь к своим сыновьям, говорил о грядущих событиях. Так почему же кто-то станет считать, что Иаков говорит здесь о минувших событиях? Ведь пророк в том случае пророк, когда описывает грядущие события, а не минувшие. И не будет считаться великим и необыкновенным увиденное нами два или три года назад, которое мы излагаем другим, как бы пророчествуя, глазами при этом всматриваясь в прошлое. Поэтому давайте докажем, что пророк <является действительно пророком>. Ведь он говорит: «Рувим, ты мой первенец, сила моя и начало детей моих». И некоторые {выражаясь иносказательно} относят это {третье высказывание} к Спасителю, будто бы Отец обращается к собственному Сыну. Однако приведенные соображения будут мешать пониманию читающих. <И> если {ибо} кто-нибудь посчитает, что это было сказано о Спасителе<: «Жесток терпеть и жесток своенравный»> то {к кому} он и последующее станет присоединять к Нему; но дело обстоит не так. Ведь Рувим был первородным сыном Иакова, так же как и народ израильский был первородным, будучи назван народом по <Божественному> усыновлению через закон. И пророк сравнивал поступок Рувима, первенца, с тем поступком, который должен произойти в будущем у первого народа. Ибо сказанное им: «Рувим, ты мои первенец, сила моя и начало детей моих», возможно, является обращением Иакова к самому Рувиму. «Суров во вспыльчивости и тверд в своенравии» он сказал, видя непокорный и строптивый дух своих потомков. Ведь и Моисей подобным образом говорил им: «Вы народ жестоковыйный, будьте внимательны к себе, чтобы Господь никогда не гневался <и> не истребил вас» (Исх. 33:5). Тем же, что Иаков сказал: «Возгордился как вода, да не вскипишь», он принизил род их по плоти, из-за того, что они глумились над законом и совершали преступления по отношению к Слову возвещенному через него. «Ибо взошел ты» - говорит он - «на ложе отца своего, тогда осквернил постель, на которую взошел». Святое Тело Христа он назвал постелью и ложем, на Котором святые как на священном ложе, почивая, спасаются; а беззаконники некогда, схватив, над Ним поглумились, поднося Ему уксус, ударяя тростью по голове, бия бичами по спине, плюя в лицо Его, ударяя розгами по щекам и вбивая гвозди в руки Его (Мф. 27:26-35). Все это совершил неверный и нечестивый народ вместе с архиереями, книжниками и со всеми начальствующими у народа. Поэтому блаженный пророк не умолчал об их поступке. {} - интерполяции. Иной перевод. Ложем и постелью он назвал святую плоть Христову, на которой, как на постели, почивают и спасаются святые. Но эту плоть взяли тогда беззаконные и издевались над ней, поднося Христу уксус, бия по голове, бичуя по спине, ударяя в лицо, давая пощечины и вбивая в руки гвозди (Мф. 27:26-35) - все это сделал нечестивый и неверный народ вместе с первосвященниками, книжниками и всеми начальниками народа. Поэтому блаженный пророк не умолчал и о том, что они сделали, не желая быть сообщником их лукавства и заговора, но отстранившись от этого их злокозненного деяния.

Рувим тайно осквернил брачное ложе отца своего и весьма ясно изобличен был, как сделавший то, чего не следовало делать. Поэтому и самим решением Иакова его дело осуждено было, как злое. Ибо «зло, — сказано, — явися пред» Иаковом (Быт. 35:22). Но не думаю, чтобы кто-либо совершившееся уже в прошедшем стал представлять, как имеющее совершиться в будущем. Совершенно неразумно было бы и подумать это. Но перенося как бы образ прегрешения на нечто из подобного, мы будем видеть в нем грех народа — «первенца», то есть Израиля (Исх. 4:22); потому что Бог вывел синагогу из Египта, как бы некую жену, посредством мысленного общения по закону соделавшуюся для Него таковою. Он приблизил ее к Себе, удостоил родства с Собою, соделал ее плодоносною и матерью чад, причем едва не распорядителем брака был премудрый Моисей, а род посредников брачного союза представляли Ангелы. Но доведенная до сего от Бога синагога оскорбила закон родства, вступая некоторым образом в союз брачный с сынами своего супруга, блудодействуя с ними и плодонося уже не от законного сожителя своего, но скорее питая свой ум иными семенами, то есть мысленными и вытекающими из научения. Ибо презирая, как нечто пустое, преданность Богу, она обратилась к заповедям и учениям человеческим, и не обращая внимания на учения свыше, делала вообще только то, что ей хотелось. Посему и пророк Исайя говорит: «Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия! Правда обитала в ней, а теперь — убийцы. Серебро твое стало изгарью, вино твое испорчено водою» (Ис. 1:21—22). В ней почивала и имела приют правда, то есть Бог. Но она приняла к себе убийц, прелюбодеев и растлителей, дающих ей серебро неиспытанное и мешающих вино с водою. Ибо поистине не испытанно слово убеждающих ее предпочитать учения и заповеди человеческие. Корчемствуют они также как бы и учением своим и смешивают его с худшим. Это, думаю, значит сказанное, что вино у них смешивается с водою. А что это оскорбляло Бога всяческих, и что по справедливости Он обвинял Иерусалим как блудодействовавший город, об этом выслушай слова Его, сказанные устами Иеремии: «Подними глаза твои на высоты и посмотри, где не блудодействовали с тобою? У дороги сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне, и осквернила землю блудом твоим и лукавством твоим. За то были удержаны дожди, и не было дождя позднего; но у тебя был лоб блудницы, ты отбросила стыд. Не будешь ли ты отныне взывать ко Мне: `Отец мой! Ты был путеводителем юности моей!» (Иер. 3:2—4.) И затем опять: «если муж отпустит жену свою, и она отойдет от него и сделается женою другого мужа, то может ли она возвратиться к нему? Не осквернилась ли бы этим страна та? А ты со многими любовниками блудодействовала, — и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь» (Иер. 3:1). Этот же вид блужения показал нам ясно и сам Спаситель. Всегда любившие обвинять и неразумные фарисеи приступили к Нему, говоря: «зачем ученики Твои преступают предание старцев? ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб» Христос же им в ответ: «зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: почитай отца и мать; и: злословящий отца или мать смертью да умрет. А вы говорите: если кто скажет отцу или матери: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, тот может и не почтить отца своего или мать свою; таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим» (Мф. 15:2—6; сн.: Мк. 7:11; Исх. 20:12). Слышишь ли, каким образом, находясь под руководством иных вождей, они могли быть обличены, и весьма легко, в том, что решились мыслить и делать иное, нежели что угодно было законодателю? Итак соблудила синагога иудейская. Но дева чистая и непорочная, свободная от всякой «скверны или порока» (Еф. 5:27), то есть Церковь, обещает Христу соблюсти честный и неповрежденный образ супружества, говоря: «брат мои мне и аз Ему» (Песн. 2:16). Итак, образом синагоги иудейской мы представим наложницу Иакова, разумею Валлу, с которою имел сообщение Рувим, то есть народ — первенец, в особенности же потому, что Валла значит «обветшавшая», а Рувим — «сын осквернения». Ибо обветшала и стала опороченною синагога иудейская, а вместо нее возник новый и верующий народ И радуясь о нем, поет Давид: «поколение грядущее восхвалит Господа» (Пс. 101:19); потому что «кто во Христе, тот новая тварь», по Писаниям (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15). Скверным же и нечистым может представляться Израиль, как непринявший очищения чрез Христа. Но что это я говорю? Он наложил руки даже на самого призывавшего к очищению. Посему и устами самих святых пророков сказано, в одном случае: «Может ли Ефиоплянин переменить кожу свою и барс — пятна свои? так и вы можете ли делать доброе, привыкнув делать злое?» (Иер. 13:23), в другом же случае Иерусалиму как бы жене: «хотя бы ты умылся мылом и много употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено предо Мною, говорит Господь Бог» (Иер. 2:22). Итак, «Рувим, — говорит Иаков, — первенец мой! Ты — крепость моя и начаток силы моей» . Ибо на первенце и из Египта выведенном народе было явлено много крепости от Бога. Так наказываема была многоразлично и удивительным образом страна Египетская: то воды превращаемы были в кровь, то скнипы (мошки) были насылаемы, то наведены были жабы, то ниспосылаем был град, то истреблены были первенцы, а к тому же еще избавленные от рабства прошли посреди моря, как по суше. Поэтому Рувим и назван «крепостию Божию». Но он был «верх достоинства и верх могущества», то есть неприменимый и непреклонный, дикий и склонный к нападениям. Иудеи поистине склонны к нападениям и весьма разнузданны. Поэтому справедливо слышат о себе такие слова: «Жестоковыйные! люди с необрезанным сердцем и ушами! вы всегда противитесь Духу Святому» (Деян. 7:51). И Сам даже Христос: «кого, — говорит, — из пророков не гнали отцы ваши?... как отцы ваши, так и вы» (Деян. 7:52; Мф. 23:32).

Пророчества о трех сыновьях Лии Рувиме, Симеоне и Левин говорят о возмездии за совершенные ими преступления. Грехи отцов припоминаются их детям (Исх. 20,5). Рувим, первенец мой! Первородство Рувима давало ему большой потенциал, который он так и не раскрыл, поскольку не отличался решительностью и сильным характером. Он хочет спасти Иосифа и предотвращает убийство, но Иосифа продают в рабство, пока Рувим обдумывает свои дальнейшие действия.

В ст. 3-м говорится о тех преимуществах, естественных и признаваемых обычным древнееврейским правом, какие принадлежали Рувиму по рождению, — говорится с целью показать, «что нет никакой пользы от преимуществ природы, если они не сопровождаются совершенствами воли» (Иоанн Златоуст, Бес. 47:7–16); как первенец Иакова, он — воплощение цельной, неослабленной летами, силы отеческой (koach, LXX и Акила: iscuj mou; Vulg.: fortitudo mea), силы девственной (подобно неистощенной силе земли, Быт. 4:12). Это понятие восполняется затем синонимическим «начаток силы моей» (reschit oni), как совершенно точно передано в русской Библии и в каком смысле не раз в Библии употребляется это выражение, Втор. 21:17; Пс. 77:51; Пс. 104:36. LXX передают ту же мысль, но более конкретно: arch teknwn (слав.: «начало чад»). Акила (kefalaion luphj), Симмах (arch odunhj) и Вульгата (principium doloris) в смысле болезни, страдания (как в Быт. 35:18), выражая мысль, что Рувим осквернением ложа отца, первый из своих братьев причинил горькую обиду и скорбь отцу. Но скорбь отцу первые причинили Симеон и Левий — кровавой резней в Сихеме (гл. Быт. 34), здесь же, по контексту речи по аналогии с Втор. 21:17; Пс. 77:51; Пс. 104:36, говорится о преимуществах первородства. Продолжая речь об этом, Иаков, далее, называет Рувима «верхом достоинства и верхом могущества» (Vulg.: prior in donis, major in imperiis; Акила: praestans dignitate, praestans fortitudine, LXX, вероятно, иначе читали оригинальный текст, чем как в нынешнем, передав: sklhroj feresqai kai sklhroj auqadhj); по объяснению Таргумов Онкелоса и Ионафана, Мидрашей и блаженного Иеронима (ср. 1 Пар. 5:1–2), этим обозначены принадлежавшие Рувиму по праву первородства: а) двойное наследство; б) власть священства или достоинств первосвященства; в) царская власть; первое, вместо него, досталось Иосифу, второе — Левию, третье — Иуде.

Крепость моя и начаток силы моей. То есть ты рожден мною во всей крепости сил моих по первом вступлении в супружество. Ибо еврейское כוח значит иногда силу рождения или плодотворения (Быт. 4:12). То же и און (Пс. 77:51). Верх достоинства и верх могущества. То есть ты сын, которому по праву рождения принадлежать должна между братьями высшая степень уважения и высшая степень могущества, чрез двойную часть наследия (1 Пар. 5:1).