Бытие, Глава 49, стих 12. Толкования стиха

Словами "Иуда! тебя восхвалят братья твои… поклонятся тебе сыны отца твоего« – Иуде дается одно из прав и преимуществ первородства – главенство над родом. Исполнение этого пророчества отчасти можно видеть уже во время сорокалетнего странствования евреев по пустыне (Числа. 2:3, 10, 14) и впоследствии, при завоевании Ханаана (Суд. 1:1-2), когда колено Иудово стоит во главе других колен.

Но в собственном смысле первенство колену Иудову досталось тогда, когда из этого колена был избран царь Давид, роду которого было обетовано наследие вечного престола (2 Цар. 7:12-16). Затем, указывая на успешную борьбу Иуды с врагами, Иаков силу могущества и величие колена Иудина изображает постепенно возрастающим. Сначала Иуда уподобляется молодому льву, похожим на которого Иуда является в период окончательного завоевания земли обетованной, когда после смерти Иисуса Навина колено Иудово во главе других колен начало истребление хананеев (Суд. 1:1-2). Затем колено Иудово уподобляется льву, который возвращается с добычи. Можно понимать в смысле сравнения колена Иудова с могучим и высоким деревом, которое вырастает «от леторасли» – от низкого и едва заметного сначала молодого побега. Таким образом, львом, возвращающимся с добычи, Иуда представляется в царствование Давида, который в своих победоносных войнах покорил окружающие языческие народы и необыкновенно расширил пределы своего царства. Наконец, Иуда уподобляется львице, которая уснула и которую никто не осмелится потревожить. Таковым Иуда явился в первую блестящую половину царствования Соломона, когда Израиль под скипетром Иуды мирно покоился, не тревожимый своими врагами (3 Цар. 4:20-25).

Самое замечательное место в этих стихах и во всей главе в целом пророчество о Примирителе. Важность этого пророческого места требует более тщательного его рассмотрения. Это место в славянской Библии читается так: «Не оскудеет князь от Иуды, и вождь от чресл его, дóндеже приидут отложения ему, и той чаяние языков» (10). По смыслу этого стиха, первенство, главенство, царская власть – представляются неотъемлемыми от Иуды до пришествия Мессии. Эта мысль, несомненно заключающаяся в 10 стихе, в различных текстах и переводах выражена неодинаково. В еврейском тексте читается «не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, пока не придет Примиритель (доколе не придут в Шило) и Ему покорность народов». По смыслу этого чтения царские «скипетр» и законодательская власть не отойдут, не будут отняты от Иуды до пришествия Примирителя. Очевидно, что это последнее имя приложимо только ко Христу Спасителю, Который примирил падшее человечество с Богом и иудеев с язычниками (2 Кор. 5:18-19; Еф. 2:14-18). С другой стороны, слова: «и Ему покорность народов» не могут относится к какому-нибудь земному царю, а вполне приложимы только к Мессии (Исх. 11:10). Наконец, мессианский смысл слов Иакова подтверждается точным историческим исполнением пророчества. Самостоятельная правительственная власть, принадлежавшая колену Иудову, была отнята от него перед рождением Христа Спасителя, когда Иудеею в качестве царя управлял Ирод Идумеянин.

Мысль еврейского подлинника в разных переводах выражена другими словами. Возможно, что переводчики вместо «Шило» «Примиритель» читали «шелло» (ему же) и потому перевели «отложенная ему». Очевидно, что в общем мысль этого перевода одинакова с современным еврейским текстом. Патриарх, по смыслу перевода Семидесяти, говорит, что царская власть не отнимется от Иуды до тех пор, пока не придет все предназначенное, преопредеденное, то есть Тот, Кому царская власть должна принадлежать по преимуществу. Но царская власть над всеми народами принадлежит Самому Мессии, как об этом свидетельствует Священное Писание (Исх. 9:6-8; Иер. 23:5; Дан. 2:44; Мих. 5:2). Поэтому древние еврейские таргумы (халдейские переводы) передают пророчество патриарха словами: «Мессия, Ему же принадлежит царство".

Как уже отмечалось, со времени кончины патриарха Иакова и до пришествия Христа Спасителя обещанный скипетр всегда оставался в колене Иудовом. Около времени пришествия Христа государство иудейское начало быстро клониться к окончательному падению. Через несколько десятков лет после рождения Мессии Иерусалим и храм были разрушены до основания и существование еврейского государства прекратилось.

Изображая богатство удела, имеющего достаться Иуде, Иаков говорит, что удел этот будет так богат виноградом, что Иуда будет привязывать к виноградным лозам свой рабочий скот, виноградного вина будет так много, что Иуда будет мыть в вине свои одежды, очи его будут блестеть от вина, а зубы – белеть от молока. Указаний на естественные богатства удела, доставшегося Иуде, в Писании встречается немало (Песн. 1:13; Числ. 13:24).

Кроме ближайшего исторического смысла пророческое благословение Иаковым Иуды, св. отцы и учителя Церкви, при несомненном мессианском смысле 10 стиха, объясняют в высшем таинственном смысле, в приложении к потомку Иуды – Христу Спасителю. По этому изъяснению, сравнение Иуды со львом может относится к Иисусу Христу, Который в Апокалипсисе называется «львом от колена Иудина» (5:5). Нерушимый покой льва указывает на смерть и воскресение Христа Спасителя. Под лозою в таинственном смысле разумеется также Христос Спаситель (Ин. 15:2), а под кровию гроздьев – Его искупительная кровь. Ослица и «сын ослицы», привязанные к этой лозе, указывают на призвание в Церковь Христову иудеев и язычников, причем ослица, как носящая ярмо, прообразовательно указывала на Иудею, состоящюю под игом закона Моисеева, а «жребец» или молодой осел предуказывал народ из язычников, не знавших законного ига. Последними словами («блестящи очи (его) от вина») указывается на божественную красоту воскресшего Христа Спасителя.

«Моет в вине одежду свою и в крови гроздей одеяние свое (то есть весь окровавленный. – О.С.); блестящи очи его от вина, и белы зубы его от молока» . Молоко – это символ слова Божьего. В Новом Завете сказано: «Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко...» (1 Пет. 2:2). Почему Библия сравнивается с молоком? Потому что младенец не ест хлеба, младенец не ест мяса, младенец ничего вообще, кроме молока, не употребляет в пищу.

И святые отцы отлично понимали разницу между Священным Писанием и всеми прочими писаниями, в том числе и писаниями святых отцов. Например, вот, блаженный Августин писал: «Только эти книги Писания, называемые каноническими, столь достославны, что мы веруем: авторы их ни в чем не погрешили против истины. Что же до прочих только этих писателей, труды коих мне довелось читать, то, полагаю, не все в их трудах истинно: ведь какой бы ни достигли они учености и святости, это все равно - просто их собственные писания и помышления»1.

Иоанн Кронштадский еще более категорично высказывался по этому вопросу, он писал: «Священное Писание – вот область Ума, Слова и Духа – Бога Троицы: в нем Он проявляется ясно: “глаголы, яже Аз глаголах вам, дух суть и живот" Ин. 6:63, – сказал Господь; писания Святых отцов- вот опять выражение Мысли, Слова и Духа ипостасных, с большим уже участием самого человеческого духа; писания обыкновенных светских людей – вот проявление падшего человеческого духа, с его греховными привязанностями, привычками, страстями»2.

Поэтому, когда говорится о молоке, то мы сразу представляем белизну молока. Чистоту – потому что слово Божие никогда не изрекалось по воле человеческой, но изрекали его мужи Божии, будучи движимы Духом Святым – так сказано в Писании (сравни: (2 Пет. 1:21). И мы признаем особую святость Библии, книг Нового и Ветхого Завета – это есть слово Божие, это есть Священное Писание!

1 Цит. по: Фома Аквинский. Сумма теологии. Часть I. Вопросы 1-43 / пер. с лат. С. Еремеева и А. Юдина; Спб.: Алетейя, 2007.– С. 15.

2 Иоанн Кронштадтский, прав. Моя жизнь во Христе. – М.: Сибирская благозвонница, 2010. – С. 4.