Бытие, Глава 37, стих 21. Толкования стиха

Но Рувим, старший сын Иакова, отнял его у них. “Не будем убивать его, – сказал он им, – собственными руками! Спустите его в один из здешних рвов, рук же ваших не возлагайте на него!” И помышлял смягчившийся Рувим возвратить старцу-отцу любимого сына.

Но эти, предав Господа распятию, исполнили свое намерение, а братья Иосифа, хотя и имели замысел, но не привели его в дело. Образу надлежало заключать в себе менее истины (преобразуемой); иначе это не было бы образом будущего. Поэтому здесь (будущее) предначертано было только как бы в тени. Когда они соглашались на убийство, и в своем намерении уже совершили преступление, «услышал сие, — сказано, — Рувим и избавил его от рук их, сказав: не убьем его.»

(пересказ) Когда же они хотели убить его, то этому воспрепятствовал Рувим; и таким образом ввергли его в один из рвов, не приняв во внимание совета Рувимова. (толкование) См. Быт. 37:26

Рувим. Как старший брат, он берет на себя роль отца во время пребывания братьев на пастбище (ст. 13,14).

Зверски жестокое намерение братьев встречает великодушный отпор со стороны более человечной натуры Рувима, который хотя и способен был на преступные увлечения (Быт. 35:22), но, как старший, считал себя особенно ответственным перед отцом за младших братьев, в особенности за любимца отца — Иосифа (ср. Быт. 37:29–30). Стараясь отклонить братьев от пролития крови его, он повторяет мысль их — бросить Иосифа (только живым в одну из цистерн в «пустыне» — пустынной части долины Изреель), конечно, не с целью погубить Иосифа без пролития крови (мнение Кнобеля), а с намерением спасти его и возвратить отцу (22).