Бытие, Глава 31, стих 33. Толкования стиха

Теперь поразмыслим, каким должен быть праведный муж, когда возникает вражда. Во-первых, он должен уклониться от нее, ведь лучше уйти без ссоры, чем обосноваться с конфликтом. Затем он должен обладать тем, что в состоянии унести с собой: чтобы его противник не мог удерживать его никаким обязательством, но чтобы сам он мог сказать: узнавай, что есть твоего у меня. И далее: и обыскивал Лаван, но не нашел ничего своего у Иакова. Велик и поистине блажен тот муж, который не мог утерять ничего своего и иметь ничего чужого, то есть не иметь ничего меньшего и ничего лишнего. Итак, тот муж совершенен, кто не имеет ни в чем нужды, и тот праведен, у кого нет ничего лишнего: это и есть соблюдать справедливую меру. О, сколь велика добродетель, союз с которой давал прибыль и не приносил убытков! Вот что значит быть совершенным: приносить большую пользу своим ближним и не причинять им никакого вреда¹. Одним словом, тот, кто хотел навредить Иакову, не смог отпустить его с пустыми руками. Ведь мудрый муж никогда не бывает пустым, но, всегда имея на себе одеяние благоразумия, может сказать, подобно Иову: Я облекался в правду, и суд одевал меня². В самом деле, внутренние одежды духа суть те, которые не может отнять никто другой, если только кого-либо не ограбит собственный его проступок. Именно так был ограблен Адам, оказавшийся нагим³, в то время как Иосиф, даже лишившись верхней одежды, не был наг, ибо сохранил целыми одежды добродетели⁴. Следовательно, мудрый муж никогда не бывает пустым. Действительно, как может быть пустым тот, кто принял от полноты Христовой⁵ и сохранил то, что принял? И как может быть пустым тот, чья душа наполнена, ибо хранит одежды воспринятой благодати? Но следует остерегаться, чтобы кто- нибудь не утратил одежду невинности и чтобы нечестивые люди, преступив пределы справедливости, под давлением святотатственного гонения не похитили одеяние души и духа. Впрочем, это не легко может случиться, если только кого-нибудь прежде не разденет голос его неправды. Поэтому и Давид сказал: если есть неправда в руках моих, то да отпаду я от врагов моих пустым; пусть враг преследует душу мою и настигнет⁶.

+Иаков, или О блаженной жизни. Сl. 0130, 2.5.23.45.2.++ *** Но это - нравственный смысл повествования¹, а таинственный заключается вот в чем: пришел к нему Лаван (то есть «убеленный», ведь и сам сатана принимает вид ангела света (2 Кор. 11:14)), и начал требовать у него свое. Иаков отвечал ему: узнавай, есть ли что твоего у меня? (Быт. 31:32 LXX), то есть: «У меня нет ничего твоего; ищи, узнаешь ли что из твоих пороков и преступлений. Я ничего не унес из твоих коварств и не имею ничего общего с обманом; я убежал от всего твоего, как от скверны». И обыскивал Лаван, но не нашел ничего своего. О, сколь блажен муж, в котором враг не нашел ничего, что мог бы назвать своим, в котором диавол не обнаружил ничего, что признал бы своим! Кажется, что это невозможно человеку, однако Иаков носил образ Того, Кто сказал в Евангелии: идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего (Ин. 14:30). Действительно, из того, что принадлежит диаволу, нет ничего, что имело бы неизменную сущность34.

Много было ума у Рахили, что успела она перехитрить Лавана. Пусть слышат люди, доселе еще преданные заблуждению и дорожащие идолослужением: «положила их, сказано, под верблюжье седло и села на них». Что смешнее этого? Люди, разумом украшенные, удостоенные столь великих преимуществ от человеколюбия Божьего, хотят чтить бесчувственные камни, и не скрываются, не подумают, как это нелепо, но, как животные, руководятся только привычкой. Поэтому и Павел пишет так: «знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас» (1 Кор. 12:2). И хорошо сказал он: «безгласным». А вы, говорит он, имеющие голос, наделенные слухом и словом, вы, как бессловесные, стремитесь к тому, что не имеет никакого чувства. И какое снисхождение может быть оказано таким людям!

Но обвинял мир, как расхищаемый, и за потерю богов своих. Похитила же их Рахиль. Впрочем, обрати внимание на самое дело. Искал Лаван богов у Лии и у двух служанок, «но не нашел», сказано. А на них сидела Рахиль, оправдывавшаяся тем, что у нее обычное женское. Какой же смысл сего? Не делом иудейской синагоги и рожденных в рабство было истребление идолов; оно было делом младшей Рахили, то есть Церкви, считавшей бесчестием рукотворенное и едва не исполнявшей над идолами сказанное устами пророка «оклад идолов из серебра твоего и оклад истуканов из золота твоего, ты бросишь их, как нечистоту; ты скажешь им: прочь отсюда» (Ис. 30:22).

Лаван производит обыск в шатрах Иакова и всех жен его (имевших отдельные шатры). Хитрость и находчивость виновницы всего этого, Рахили состояла в том, что, зная древний обычай, известный и другим народам, а в законодательстве Моисея возведенный на степень закона обязательного (Лев. 15:19–20) — женщина нечиста во время менструации, и всякое прикосновение к ней оскверняет, — Рахиль спрятала терафимы под верблюжье седло, и сама села на всем в той уверенности, что Лаван не решится обыскивать ее, как скоро она заявит ему о своем состоянии нечистоты. Замечательно при этом глубокое почтение, с каким дочь обращается к отцу (35 ст.), хотя ни Рахиль, ни Лия не почитали отношения Лавана к ним и Иакову нормальными и справедливыми (ст. Быт. 31:15–16).