Бытие, Глава 28, стих 20. Толкования стиха

 Послушай, чего просит Иаков в своей молитве: аще будет Господь Бог со мною, и сохранить мя на пути сем, в оньже аз иду, и даст ми хлеб ясти и ризы облещися (Быт. 28:20). Он молил только о необходимом: и спустя двадцать лет возвратился в ханаанскую землю богатым господином, и еще более богатым отцом. Бесчисленны в писаниях примеры, научающие тому, что должно избегать любостяжания.

Если хотите, выслушаем и сами слова Писания: помолился бо, сказано, молитвою «сказав: если Бог будет со мною и сохранит меня в пути сем, в который я иду». Так как Господь сказал: Я с тобою и сохраню тебя на пути, в который идешь, то поэтому и он говорит: если сделаешь мне то, что обещал. Потом присовокупляет и от себя прошение в таких словах: «И даст мне (Господь) хлеб есть и одежду одеться». Не богатства и не излишнего чего-либо просить, а хлеба и одежды, — одежды для прикрытия тела, а хлеба для необходимого пропитания. Заметь, как этим прошением назнаменовал он нам дух апостольский. Столь великого любомудрия исполнена была душа праведника! То, что Христос говорил: «Не берите с собою ни золота, ни серебра, … ни двух одежд» (Мф. 10:9, 10), — то он уже знал, еще никем ненаученный, а сам собою от учителя, находящегося в природе нашей, и желал получить себе от Господа только «хлеб есть и одежду одеться». Не оставим без внимания, возлюбленные, сказанного, но поревнуем все этому праведнику, поревнуем мы, живущие во (время) благодати, жившему прежде закона, и не будем просить у Господа нашего ничего житейского. Он и не ожидает нашего напоминания, а хотя бы мы и не просили, сам дарует нам потребное. «Ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45). Послушаем Его, когда Он, убеждая нас, говорит: «Ищите же прежде Царства Божия … и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Видишь ли, что Он сам готов даровать вам то, и обещает, в виде прибавления, даровать это? Итак, не проси, как главного, того, что должен получить в виде прибавления. Не будем извращать порядка, но станем искать прежде то, как Он заповедал, чтобы получить и другое. Поэтому Господь и в словах молитвы, полагая для нас правила и пределы, до которых должны простираться прошения наши о житейских предметах, повелел нам говорить следующие слова, исполненные всякой мудрости: «хлеб наш насущный дай нам на сей день» (Мф. 6:12), — т. е., дневную пищу. Об этом самом и тот праведник, хотя и не слышал еще этих слов, молился, говоря: «и даст мне хлеб есть и одежду одеться». Итак, не будем просить у Него ничего другого житейского. Совершенно недостойно от столь щедрого и обладающего таким всемогуществом просить того, что разрушается вместе с настоящею жизнью и подлежит многим переменам и случайностям. А таково все человеческое: укажешь ли на богатство, или власть, или славу человеческую. Будем просить непреходящего, неоскудевающего, не испытывающего перемен. И зная благость нашего Господа, не будем думать о настоящем, но все наши усилия и желания обратим к небесному. Если Он «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных», то тем более не презрит отвращающихся от зла, убегающих от неправды, но удостоит их особого промышления и во всем покажет Свое попечение. Зная это, возлюбленные, будем веровать обетованиям Божиим и не станем поступать вопреки Его заповедям. Что касается нынешних наших дел, то в них мы ничем не разнимся от неверующих. Если Он обещает будущее, а мы не хотим стремиться к этому и прилепляемся к настоящему, то какого искать еще другого доказательства, неверия, когда сами дела так ясно о том свидетельствуют? И опять, если Он заповедует не просить у Него ничего из временных и житейских благ, а искать иных, мы, напротив, обращаясь к Нему, ищем того, чего заповедал Он не искать, и не ищем того, что Он повелел искать? И поступая таким образом, столь беспечно располагая свою жизнь, прогневляя кроткого и милосердного Господа, мы как бы забываем то, что сами делаем, и ищем причины гнева Его на нас, — почему Он часто оставляет нас, когда мы впадаем в различные искушения, — а не помышляем о тяжести наших прегрешений, и добровольно вдаемся в самообольщение. Поэтому умоляю: отвергши все это, не будем ничего предпочитать собственному нашему спасению. «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит» (Мф. 16:26)? Излишнее богатство истощим на бедных; во всем покажем многое любомудрие презрением суетной славы, уничижением человеческой гордости, обнаружением взаимной любви друг к другу, чтобы получить и здешние, и будущие блага, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Обеты. Обеты — это обещания, связанные с определенными условиями; их почти всегда дают Богу. Условие обычно подразумевает помощь или покровительство Бога, а то, что посвящается, представляет собой дар божеству. Как правило, дар преподносился в форме жертвы или других приношений святилищу или священникам. Принесение обета совершалось в святилище, и было публичным актом. Фактически, условия обета Иакова простираются до окончания ст. 21. В случае исполнения условий Иаков обязуется платить десятину.

Сказанное Иаковом: «аще даст ми хлеб ясти, и ризы облещися» (Быт. 28:20), – закон для монашеской жизни.

Это самый длинный обет в ВЗ.

3-е действие Иакова: его обет Богу — первый из отмеченных в Библии обетов. В этом обете (у раввинов считавшемся образцом или нормой всех обетов и на все времена) 3 элемента: 1) внутреннее и искреннее признание Всевышнего своим Богом, с посвящением себя самого на служение Ему; 2) особое посвящение и почитание места видения; и 3) обещание Богу десятины из всего. По-видимому, свою веру в Бога Иаков обусловливает внешними и личными интересами. Но, во-первых, это условие обета у Иакова есть простой перифраз непосредственно предшествующего обетования Божия (ст. 13–15); во-вторых, Иаков испрашивает у Господа лишь хлеба и одежды и таким образом исполняет завет евангельский о нестяжательности (Иоанн Златоуст, Филарет); в-третьих, с каким смирением и благодарностью понимал Иаков благодеяния Божии, видно из молитвы его (Быт. 32:10).

Обет Иакова не есть договор с Богом о Его благодеяниях или корыстное прошение без преданности воле Его; но благодарное соответствие обетованию Божию, почему обетное прошение и изображено почти все словами откровения. «Если Бог, — говорит праведник, — по Своей благости дарует мне Свои обетования, то да приимет и обет моей благодарности и любви; если Он дает мне еще грядущие блага в испытание веры, принесу Ему в жертву будущие мои стяжания во свидетельство веры». Посему вопрос, что было бы, если бы обетное прошение не исполнилось, совсем не должен здесь иметь места. И даст мне хлеб есть и одежду одеться. Так ограниченны и всегда одинаковы желания праведных. И прежде пришествия Господа они молились молитвою Господнею: хлеб наш насущный дай нам на сей день (Мф. 6:11).