Бытие, Глава 24, стих 51. Толкования стиха

Дева не спрашивает о женихе, ожидая решения родителей, потому что выбирать супруга самой не пристало девичьей стыдливости, но, уже будучи обручена мужу, спрашивает о дне отъезда. Неслучайно Ревекка не стала медлить, она должна была стремиться к мужу. Ясно, откуда взялись у Еврипида строки, удивляющие многих. Женщина, желающая оставить прежнего мужа и ищущая нового брака, говорит:
Νυμφευμάτων <μέν τών> έμών πατήρ έμός μέριμναν έξει• τοΰτο γάρ ούκ έμόν, то есть:
«Отцу моему надлежит взять заботу о моем браке, ибо не мое это дело»'. Девы, блюдите то, чем восхищались даже философы. Также и вы, жены, если какая-то из вас еще молода, овдовев в юности, боится попасться в силки собственной слабости и хочет выйти замуж, то пусть выходит, но только во Господе, предоставив выбор мужа родителям, чтобы не сочли ее не в меру охваченной страстью, если она сама себе станет подыскивать супруга. Женщина должна выглядеть скорее желанной для мужчины, нежели добивающейся мужчины. Пусть проявит скромность до вступления в брак, потому что скромность делает более прекрасным само супружество. Но философы подражают словам, а делам подражать не могут.

Очевидно, здесь заключена прекрасная тайна Церкви, потому что никто не осмелился призвать    ее прежде Христа: только Христу было дано право призвания народов. Будучи призвана, она не стала медлить: народ иудейский, званный на трапезу, не был достоин прийти, а собрание язычников, увидев, что его призывают, тотчас спешит навстречу.

И как скоро сказано было им, какой клятвой заклял его господин, и как исполнилось на самом деле то, о чем молился он при кладезе, Вафуил и Лаван сказали ему: «от Господа прииде дело... твое и дело господина твоего, се, Ревекка пред тобою: поемь ю, иди»

См. ст. 50. Видите, как в древние времена заботились о выборе жен для своих сыновей? Как предпочтительно перед богатством искали душевного достоинства? Не было у них ни записей, ни договоров, ни прочего, что бывает ныне; не было разнородных условий, какие вносятся ныне в (брачный) записи, как, например, на тот случай, если муж умрет без детей, если случится то или другое. У древних не было ничего такого, а была запись гораздо важнее и надежнее — нрав невесты. Не было у них — также ни музыки, ни плясок. Ты увидишь это когда узнаешь, как эта девица приведена была к жениху.
*** Кто не изумится, кто не подивится, сколько и каких препятствий уничтожено в краткое мгновение времени? Подлинно, и то, что он был чужестранец, раб и неизвестный, и что было велико расстояние пути, и что не были известны ни свекор, ни жених, и никто другой из их родственников, и каждое из этих обстоятельств само по себе достаточно было воспрепятствовать браку, и, однако, ничто не воспрепятствовало, но все это оказалось легким и родители смело вверили ему не­весту, как бы человеку знакомому, живущему вблизи и издавна обращавшемуся с ними. А причиною было то, что Бог был среди них. Как тогда, когда мы делаем что-нибудь без Него, хотя бы все было легко и удобно, мы встречаем пропасти, стремнины и бесчисленные неудачи; так тогда, когда Он присутствует и содей­ствует, хотя бы предстоящие дела были самые затруднительные, все становится легким и удобным. Не будем же ничего ни делать, ни говорить прежде, нежели призовем Бога и испросим Его содействия во всех делах наших, как поступил и этот раб.

«призовем девицу и спросим, что она скажет…» Это очень характерная библейская черта, ясно свидетельствующая о том, что у древних семитов женщина далеко не находилась в том порабощении, в каком позднейшая история застает ее у других восточных народов.

Если Исаак есть образ Христа, то обручение Исаака с Ревеккою может быть образом обручения Христа с Церковью. Апостол сближает образ с образуемым, когда называет Христа единым мужем, Церковь — девою чистою, а себя представляет обручителем (2 Кор. 11:2). Сей образ можно приложить и к Церкви иудейской, которая чрез раба Божия, вернейшего в дому Божием, Моисея взыскана в Египте и возведена в землю обетованную; и к Церкви христианской, которая чрез апостолов воззвана из язычества на место скончавшейся Церкви иудейской.