3-я книга Царств, Глава 21, стих 17. Толкования стиха

Тут праведность Божья не выдерживает и осуждает сего алчного человека с подобающей суровостью: «Так говорит Господь: ты убил, и еще вступаешь в наследство?» и скажи ему: «так говорит Господь: на том месте, где псы лизали кровь Навуфея, псы будут лизать и твою кровь»¹. Сколь справедлив и как суров приговор: и он не избежит того ужаса смерти, который он причинил другому! Бог видит оставшегося не погребённым бедняка, а потому постановляет, что и богач не будет погребён - дабы и мёртвым заплатил за нанесённое его нечестием бедствие тот, кто не считал должным пощадить умершего. И вот труп его, забрызганный спёкшейся кровью раны, выдавая насилие смерти, указывал на жестокость его жизни. Когда бедняк всё это страдал, богач подвергался упрёку; когда богач испытал это, бедняк был отомщён. Но что значит, что блудницы омоются его кровью, как не то, может быть, что некий вид блудного коварства и кровавой роскоши был в жестокости царя, который так восторгался роскошью, что возжелал овощей, да так кровожадно, что ради овощей убил человека? Но подобающее наказание разрушило алчного человека - наказание, соответствующее его алчности. В конце концов псы и птицы небесные поглотили и саму Иезавель, чтобы очевидно стало, что добыча духовной порочности превращается в могилу богатому. Так что избегай, богатый человек, такого исхода! Но ты избежишь такой смерти только тогда, когда избежишь такого преступления. Не будь Ахавом, желающим завладеть имуществом ближнего. Не давай жить вместе с тобой Иезавели - этой смертоносной жадности, влекущей тебя на кровавые дела, не отводящей тебя от страстных желаний, а толкающей к ним, заставляющей тебя печалиться ещё больше, когда ты приобретаешь желаемое, делающей тебя нищим, когда ты богат.

Теперь, когда Иезавель пригласила Ахава пойти и взять во владение виноградник, владельцы которого были забиты камнями, Илия вышел навстречу ему как раз тогда, когда он не ожидал его, и приблизился к нему, чтобы вскрыть постыдное деяние, о котором, как они считали, было известно только им. Он открыто осудил царя за хищение виноградника и убийство праведного Навуфея. Но кто-то спросит: «Разве не Иезавель подготовила смерть Навуфея?» Ахав вовсе не обиделся на то, что его просьба была отвергнута Навуфеем; он не хотел обойтись с ним плохо или забрать его виноградник силой. Однако коль скоро он претендует на виноградник, ибо по закону наследство переходит к царю в случае, если наследники умерли, то мы утверждаем, что если бы Ахав вовсе не согрешил, было бы невозможно, чтобы правосудие, встающее на сторону притесняемых, причинило зло ему, или пророку, который осудил его согласно заповеди праведного Судии, и уже осудил его дважды. И Илия сказал ему: Так говорит Господь: на том месте, где псы лизали кровь Навуфея, псы будут лизать и твою кровь. И поступлю с домом твоим так, как поступил Я с домом Иеровоама. И об Иезавели Господь тоже сказал: Псы съедят Иезавель за стеною Изрееля. Таковы приговоры, которые Илия объявляет царю и царице: Он отдает их псам, а дом Ахава подвергает разрушению.

Теперь для обличения вопиющего преступления Ахава является еще раз и, как всегда, с быстротой молнии пророк Илия. Хотя инициатива преступления, вдохновение на убийство Навуфея исходили от Иезавели, но несомненная известность этого дела Ахаву (ст. 7) и очевидное услаждение его добытым кровью приобретением (ст. 16) делали его участником преступления жены его в полной мере (ср. Быт. 3:9). Пророчество о постыдной смерти Ахава (ст. 19) во всей точности исполнилось на сыне его Иораме (4 Цар. 9:21-26), но по существу и на самом Ахаве, 3 Цар. 22:38: из этого последнего места принятый текст LXX-ти и славян вносят и в 3 Цар. 21:19 слова: και αι πορναι λουσονται 'ev τω αιριπτι σου, и блудницы измыются в крови твоей, кроме того в обоих местах у LXX-ти и славян вставляют αι υες, свинии.