3-я книга Царств, Глава 19, стих 4. Толкования стиха

Вовсе не от женщины бежал столь великий пророк, но от сего мира. И не смерти он боялся, ибо сам предстал перед тем, кто искал его, но Господу сказал: Возьми душу мою. Он сносил скверну жизни и не стремился к ней; он бежал от мирских искушений, чумы порочности и нечестия безбожного поколения грешников.

Илия направил сбой путь в пустыню Аравийскую, ту самую, в которой Израильтяне странствовали сорок годов. Пространство, которое Илия прошел по пустыне, определено путем дня. У всех народов в древности, прежде установления определенной меры разстояний, пространство измерялось временем, в какое можно пройти его. Приблизительно определяют путь дня в 240 стадий или 48 наших верст — И пришед, седе под смерчием, т.-е. под скудною тенью можжевеловаго куста, из породы хвойных, с редкими ветвями. Утомление от длиннаго перехода, глухая местность, покрытая песком и каменьями, отсутствие пищи и питья (ибо не видно, чтобы пророк запасся провиантом), все это усиливало в нем то грустное настроение, под влиянием котораго он покинул отечество. Его преследовала неотвязчивая мысль о безплодности его усилий возстановить истинное Богопочтение. Ему казалось, что Кармильское чудо только на время образумило народ, что идолопоклонство, покровительствуемое Иезавелью, должно снова восторжествовать, ибо некому противоборствовать ему, пророки истиннаго Бога ижбиты, остался один он, да и ему грозит смерть от Иезавели. Грусть при мысли обо всем этом до того овладела душею пророка, что он пожелал себе смерти. Ему не хотелось умереть от руки Иезавели, — но он стал просить от Самого Господа смерти души своей, т.-е. себе Довлеет ми, Господи, сказал он, т.е. довольно я пожил на белом свете, не мало потрудился для славы Твоего имени, иного испытал скорбей от людей, но много и милостей от Тебя получил я на своем веку. Пора мне теперь на вечный покой, — жизнь мне теперь не мила, — приими душу мою, яко несмь аз паче отец моих. Зачем мне жить дольше отцев, — предков моих? Долголетие есть знак благословения Твоего, Господи. Благодарю Тебя за это благословение, но пользоваться им долее, чем предки мои, не желаю, ибо чувствую, что не заслужил этого, что я ничем не лучше предков моих, не превосхожу их нравственными достоинствами.

У кого в минуту уныния не звучали в сердце эти слова. Разные обстоятельства, не важные сами по себе, соединились против пророка и стали как бы поперек его пути. Он только что расстался со своим верным помощником и слугою и блуждал целый день по песчаной пустыне под жгучими лучами солнца. И под вечер, изнемогая от усталости и голода, бросился под дерево. Не мудрено, что он упал духом под гнетом физической усталости и что недовольство собой вызвало в нем мрачные мысли. Прогневался ли на него Господь за такое уныние? Он не сказал ему ни слова упрека. Пророк Илия изнемогает от усталости, и Господь "возлюбленному Своему дает сон" (Пс. 126:2). Он голоден, и хлеб послан ему, он жаждет, и перед ним является кувшин с водой. Итак, Отец Небесный восполнил все его нужды; и, укрепленный, с обновленными силами, Илия встает, готовый взяться снова за свое дело. И ты, читатель, лежишь, может быть, усталый, обессиленный под твоим можжевеловым кустом? Кажется тебе, что ежедневные твои заботы, хлопоты, тревоги, превышают твои силы? Ободрись скорее, Господь наш "вчера и сегодня, и во веки Тот же" (Евр. 13:8). Так же, как Он послал отдых Своему пророку, Он пошлет отдых и тебе. Он успокоит твое волнение, если ты обратишься к Нему. Своей любовью Он насытит твой душевный голод, источником воды живой напоит твое жаждущее сердце. И, обновленный, ты со свежими силами снова пойдешь по пути твоему, радуясь, готовый исполнить волю Господню в твоем ежедневном труде.

Прошедши пустынею один день он сел под можжевеловым кустом отдохнуть. Терзаемы печалью, он стал просить у Бога смерти себе, говоря: – Господи! довольно для меня, что я до сих пор жил на земле; возьми теперь душу мою; ужели я лучше отцов моих?! Пророк сказал так не вследствие скорби от гонения на него, но как ревнитель Божий, не терпящий злобы человеческой, бесчестия Божия и поношения пресвятого имени Господня: для него легче было умереть, чем слышать и видеть беззаконных, презирающих и отвергающих Бога своего.

Илия, в духе и силе которого пришёл Иоанн Креститель, по молитве которого с неба сходил огонь и расступались воды Иордана, опасался Иезавели и бежал. Изнурённый, он сел под кустом в пустыне, истощённый от ходьбы, просил себе смерти, говоря: Довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих. Кто скажет, что он не был праведен? И всё же страх (уж не говорю о женщине) перед человеком происходит от душевного смятения, о котором нельзя сказать, что оно без греха. Вот, Давид говорит: Господь за меня - не устрашусь: что сделает мне человек? (Пс. 117:6).

Христос сказал: "в мире будете иметь скорбь" (Ин. 16:33). Блаженный Павел сказал: "и все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы" (2 Тим. 3:12), разумея не только гонения от людей, но и козни демонов. Иов сказал: "искушение есть житие человеку на земли" (Иов. 7:1). Что же ты сетуешь, претерпевая скорби во время скорбей... Состояние здешней жизни нисколько не разнится от гостиницы и пребывания в постоялом доме: это и желали выразить святые, называя себя странниками и пришельцами, и такими словами научая нас пренебрегать и удовольствиями и неприятностями настоящей жизни и, отрешившись от земли, всею душою прилепляться к небу... Не знаю, как между пророками я пропустил одну небесную душу, - того, кто на земле жил как на небе, у которого не было ничего, кроме милоти. Что же этот великий и дивный человек, если только можно назвать его человеком? После смелой речи пред Ахавом, после низведения огня, после избиения жрецов, после того, как он заключил и отверз небо во время, назначенное по его желанию, после столь многих и столь великих подвигов он подвергся такому страху и такому чрезмерному унынию, что сказал такие слова: "возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих". Это говорил тот, кто и теперь еще не умер.... Изображая этих пророков для нас и перечисляя их бедствия, блаженный Павел несколько раньше сказал: "те, которых весь мир не был достоин" (Евр. 11:38).

Отошел в пустыню на день пути. По–видимому, Илия отправился на юго–восток, в сторону Синайского полуострова. За день пути он мог покрыть треть расстояния, отделяющего Вирсавию от Кадес–Варни. Можжевеловый куст. (В оригинале — «дроковый куст».) Дрок (retama raetam) широко распространен в этом регионе и достигает в высоту от 5 до 10 футов. Это единственное растение, дающее тень в этой засушливой, пустынной местности.

Удрученный скорбью, пророк идет в пустыню - ту самую Аравийскую пустыню, по которой некогда странствовал народ Божий, и здесь под одним кустом растения дрока (евр. ротем, ср. Пс. 119:4; Иов. 30:4; LXX: υποκατω Ραθμεν; Vulg.: subter juniperum; слав.: под смерчием; русск. синод: под можжевеловым кустом) - растения, нередко встречающегося в Аравии и дающего употребительный там уголь (Пс. 119:4), - отдался чувству глубокой скорби и сожалению о неудачах своей пророческой миссии, и это чувство, в связи с пламенной ревностью по Боге (сн. ст. 10, 14), вылилось у пророка просьбой или молитвой к Богу о смерти - об отнятии у него высочайшего дара милости Божией - жизни (ср. Пс. 60:7; Притч. 3:2 и др.): жизнь его представлялась ему не выполняющею своего назначения, и потому смерти по примеру предков он просит у Бога. Это желание и прошение пророка не было выражением малодушия и ропота с его стороны, иначе он не удостоился бы двукратного послания ангела См. у А Глаголева. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. Киев, 1900, с. 302 (ст. 5, 7) для укрепления его и научения.