2-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 9, стих 8. Толкования стиха

Апостол побуждает их к радушию и щедрости: «...кто сеет скупо, тот скупо и пожнёт, и кто сеет щедро, тот щедро и пожнёт. Каждый пусть даёт, как он решил в сердце, не с огорчением или не по принуждению...» (9:6—7). Бог восполнит их нужду и взамен подаст им обилие благодати, чтобы они, «имея во всём всегда всякое довольство, богаты были на всякое доброе дело» (9:8).

Для выражения «довольство» Павел употребляет греческое слово «автаркия». Это любимое слово стоиков. Оно означает не достаточное каличие материальных благ, а в первую очередь - независимость. Оно характеризует человека, приучившего себя довольствоваться немногим; человека, который может дать другим намного больше, потому что ему очень немногое нужно для самого себя, в противоположность человеку, который так много хочет для себя, что у него ничего не остается для других.

Щедрость Господня неизмерима. Апостол Павел так и начинает свое учение о щедрости: Бог силен обогатить вас всякою благодатью. А переходя к человеку, говорит: кто сеет щедро, тот щедро и пожнет (ст. 6). Щедрость евангельского рассказа из евангелия от Луки не менее красочна. Отплыви на глубину, – сказал Иисус рыбаку Симону, будущему апостолу Петру, – и закиньте сети свои для лова. – Мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову Твоему закину. Сделав это, они поймали множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась. И наполнили обе лодки, так что они начинали тонуть (Лк. 5:5–7).

Но если щедрость дающего означает преизбыточную любовь, то ответ на нее принимающего часто превращается в уродливое себялюбие и алчную жадность. Вот почему Христос сказал как‑то: Блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20: 35). Вся история экономических отношений человечества охарактеризована такого рода психологией: «Дай побольше!» Отсюда проблемы. Никакой бюджет не выдерживает все возрастающей гонки. Это с одной стороны. А с другой – принимающий чувствует себя ущемленным, униженным самым фактом того, что ему приходится принимать, а зачастую и просить, иначе, мол, не проживешь. И тогда назревает внутренняя злоба и стремление не просить, но требовать, отнять, взять силой. Все это – сила первородного греха, эгоизм, несущий смерть.

Итак, мы видим две противоположные силы: безграничную любовь, щедрость и себялюбивую, алчную жадность и борьбу. Апостол Павел сразу смотрит в корень дела: Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет. Другими словами, даже дающий не всегда оказывается блаженнее принимающего, потому что и в нем просыпается та же эгоистическая страстность, скупость. Не всегда и не всякий дающий щедр. Поэтому апостол Павел и ставит эти две особенности вместе: Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет, а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет.

Апостол Павел реалистичен, он исходит из условий жизни на нашей планете как они есть. Он приводит в пример хорошо знакомые всем тогда закономерности сельского хозяйства. Сегодня мы бы, наверно, выразились несколько иначе: «Хорошо вложил деньги в дело! Хорошую прибыль получишь!» На этом принципе ведь построено всякое улучшение современной экономики. Хорошо дашь – хорошо получишь. Торговый принцип, который защищает личный интерес – основание всей жизни планеты.

Однако и Евангелие, и его антипод – идеал социализма – зовут к другому: к щедрости во имя не личного, но общего интереса. Социалистические призывы и лозунги все время напоминают об искреннем и жертвенном труде, о сознательности и честном вкладе в общее дело, о перевыполнении и ускорении, о планировании и достижении успехов ради общего блага. Борьба за существование и эгоистическое стремление всего живого выжить самому и устроить как можно лучше свою собственную жизнь вовсе не признаются идеалом человечества. Ни в первом случае – евангельском, ни и во втором – социалистическом. Идеал в обоих случаях базируется на жертвенном служении. А исходная точка такого убеждения – учение Христа. Хотят или не хотят социалисты в этом признаться, но их собственное учение во всех его разновидностях фактически исходит из учения и примера Иисуса Христа. Но здесь надо добавить: без новой жизни во Христе человек бессилен достичь идеала жертвенного служения. Это суть всякой психологии.

Апостол Павел осознает это во всей глубине. Однако перед ним встает проблема. Он реалистичен, он знает закономерности экономики. Из личного опыта ему известно, что такое деловое отношение к жизни. Ведь он построил всю свою проповедническую деятельность и миссионерские путешествия по всему тогдашнему культурному миру – вокруг Средиземного моря – на хорошем деловом базисе, работая собственными руками, делая и продавая палатки. Он отказывался от каких бы то ни было личных приношений, даже за проповедь, предпочитая быть независимым и зарабатывая на жизнь собственным трудом. Но зато он широко пользовался помощью верующих в делах благотворительности, чему он, в сущности, и посвящает эти свои строки во Втором послании к своим духовным чадам в Коринфе.

Итак, что касается личной жизни и деятельности, апостол Павел твердо стоит на земле. Он деловой человек, он хорошо знает основной принцип: хорошо сеешь – хорошо и пожнешь. Но с другой стороны, когда дело переходит к благотворительности, он делает скачок, производит своего рода мутацию. И начав с хозяйственного принципа, внезапно переходит к другому – к щедрости как таковой. И на ней вдруг строит все: не только самую эту благотворительность, но и принцип жизни. Этот скачок – трансцендентный. Бог силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело.

В этом главное расхождение между христианством и атеистическим социализмом, Христовым Евангелием и учением Ленина и Маркса. В последнем «учении» скачка нет и не может быть: прыгнуть некуда, трансцендентности нет. Всюду и везде – одна только материя, с теми же самыми неумолимыми законами физики, химии, биофизики и биохимии, борьбой за существование, естественным отбором… Лозунги и призывы к жертвенному труду и общему благу, планированию, строительству, перестройке и ускорению – все эти призывы возникают сами собой, из ничего, и ни на чем не базируются, – не могут базироваться на материализме философском. Они оказываются идеалистической надстройкой, вопреки самой сущности диалектического материализма и атеистического социализма. Потому так трудно все и дается.

У апостола Павла этого философского ущерба и внутреннего противоречия нет. Он устраняет его, обращаясь к Богу. Его философская школа – Священное Писание и учение о первородном грехе, о совершенном творении и ином мире, где обитает правда, о вечной жизни. Основа щедрого дара для него находится не в материалистической пустоте, а в даре Божием.

Но чтобы понять все это, надо прежде всего усвоить обстановку. Кто эти святые, о помощи которым апостол Павел печется? Это не причисленные к лику святых древние подвижники, давно покинувшие землю. Нет, это земные люди, которым нужно есть и пить, иметь место жительства, устраивать свою жизнь. Это поверившие во Христа – и потому освященные Духом Святым, отчего они и называются святыми, освященными, святыми по благодати, призванными к святости во всей полноте, – по выражению апостола Павла. «Разве вы не знаете, – пишет он, – что все мы призваны к святости?» (Флп. 4:7) Так апостол Павел собирает деньги, чтобы помочь вот этим святым, то есть христианам в Иерусалиме и во всей Святой земле, где они преследуемы, бедны, обречены на нищету, голодные и холодные, но не сдающиеся и высоко держащие знамя Христово на Его земле. Это первые ученики. Коринфяне и ефесяне, римляне и филиппийцы обращены Павлом уже потом. Они, эти новообращенные, благоустроены, живут свободно и независимо. Им легче, чем преследуемым первым братьям в Святой земле.

Апостол Павел – строитель Церкви. Перед ним – виде́ние. Он видит всю Церковь Христову как Его Невесту, и она охватывает собою весь мир. Но в каждом месте Церковь полна своей собственной жизнью, потому что эта полнота – Христос. Он везде один и тот же. Разве разделился Христос? (1 Кор. 1:13) – спрашивает апостол Павел коринфян. Христос охватывает Собой всех. Все вы во Христа крестившиеся, во Христа облеклись! (Гал. 3:27) – восклицает он. Поэтому все составляют одно и то же Тело Христово.

Церковь и есть это тело. «Все вы порознь члены, а вместе составляете единое Тело Церкви» (1 Кор. 12:20). В Иерусалиме ли, в Риме, в Коринфе или в Эфесе – всюду. Поэтому страдает ли один член – с ним страдают и все другие, радуется ли – с ним сорадуются все. Как же могут жить христиане в Коринфе в довольстве, а в Иерусалиме мучиться? Как же не позаботиться о них? И апостол Павел разворачивает всемирную по тогдашним меркам, широчайшую благотворительную деятельность для оказания помощи христианам на родине Христа.

Это планомерная стратегия. С одной стороны, апостол Павел идет по городам и странам Средиземноморского побережья со словом Евангелия. Обращает тамошних жителей ко Христу, присоединяет их к Церкви, строит Ее в разных местностях, христианизирует мир. С другой – не дает физически умереть Иерусалимской Церкви, Матери всех церквей, родине христианства. Без распространения Ее на весь тогдашний культурный мир христианская община в Святой земле могла бы превратиться в замкнутую иудейскую секту и погибнуть. Но и лишившись физической помощи из остального мира, она бы тоже не устояла. А без нее не смогло бы устоять и само христианство в мире. Так одно зависело от другого.

Бог это видел и знал, потому избрал для выполнения такой задачи апостола Павла, который и писал, и говорил об этом, строил и созидал. Именно ему мы обязаны этой стратегией. У него были многочисленные сотрудники, но главным в этом строительстве был он сам. Эта стратегия удалась и развивается по сей день именно потому, что апостол Павел сделал скачок – сочетал и слово благовестия, и экономическое строительство, созидание всей Церкви, – все это соединил с даром Божиим. Эта его деятельность и эти его послания создали ту богословскую основу христианской экономики, христианского хозяйства, которая сохранилась до наших дней. И явилась парадоксальным источником, но не основой, современного социалистического движения. Если это движение будет и дальше игнорировать основу своих потоков – христианство – и продолжит бороться с ним, оно исторически не устоит.

Итак, в чем же заключается это богословие христианского хозяйства, начатое апостолом Павлом? В учении о даре Божием, о даре и дарах Духа Святого, открывающего нам тайну Божией любви. Апостол Павел положил начало этому учению и тесно связал его со своими рассуждениями о дарах человеческих и со всей своей деятельностью. Божественный дар человеку – основа христианства. Этот дар – Христос. Человек возмутился против Бога, отказался от него, поставил себя на Его место, склонился к искушению «будете как боги» и сам для себя свободно избрал путь безбожия, греха, страдания и смерти. И несмотря на все это, к человеку пришел Сам Бог – в лице Сына Божия, Слова Его, Премудрости, ставшей Человеком, Сыном Человеческим, чтобы подарить спасение. Подарить не от избытка, не от полноты Своего богатства, а страшной ценой искупления, человеческого Распятия. А еще, принятием на себя страшного нашего греха и восстановлением в Воскресении человека в первобытном совершенстве и святости.

Это восстановление, этот щедрый дар осуществляется во всей полноте Духом Святым. Апостол Павел очень подробно рассуждает и об этом даре, и об отдельных различных дарах Духа, и о том, как они преображают человека. Дух Божий входит в него, в его душу и сердце, вовнутрь, и соединяет это внутреннее «я» с внутренним бытием Самого Бога, глубинами Божиими, которые Дух Святой всегда проницает Собою, как пишет об этом апостол Павел. Это посещение в корне меняет падшего, земного, грешного человека, помогает переродиться и делает его совсем другим. Эгоистический принцип жизни уступает, дает место щедрости дара Божия, самоотреченной любви и полной отдаче себя другим. В Духе Святом человек не просто узнает об этом, слышит со стороны, учится теоретически. Нет, он познает все на опыте, переживает, живет этим. На опыте общения с Духом Святым, открывающим человеку этот новый для него принцип жизни. Новый – существующий от века в глубинах Божиих и ведомый Духу Святому, теперь, благодаря сошествию последнего на людей, живущему и во внутренней жизни человека. Это стяжание Духа Святого – цель христианской жизни, по словам преподобного Серафима Саровского.

Примером может служить щедрый дар Христа ученикам, тогда еще рыбакам, на озере, о чем мы знаем из Евангелия. Эта явная забота о нуждах людей, так неожиданно и чудесно им данная, заставляет рыбака Симона в эту минуту подъема воскликнуть, припав к коленям Иисуса: Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный! (Лк. 5:8). Собственная греховность, земной принцип жизни становится таким очевидным на фоне этой чудесной заботы! Заботы не просто экономической. Ответ Иисуса Симону красноречиво говорит о чем‑то более широком: Не бойся! Отныне будешь ловить человеков (ст. 10). С того момента рыбак и рыба стали символами апостольства и христианства. Ловить человека – значит выхватывать людей из пучины житейского моря, как рыбу, извлекать из глубин греха и земного, эгоистического принципа жизни. Чтобы соединять в сетях Божественного Промысла с новыми основаниями жизни в Церкви, в Царстве Божием, чтобы передавать им дар Духа Святого, меняя их и делая другими – жертвенными, любящими и любимыми.

Симон и другие галилейские рыбаки поняли это, потому что, как пишет евангелист Лука, вытащив обе лодки на берег, оставили все и последовали за Христом. Характерно, что они все оставили, а не бросили. Будущие апостолы позаботились о том, чтобы это множество рыбы не пропало даром и волны не разбили лодки. Чтобы пища и инструменты сохранились для тех, кому они нужны, о ком позаботился Иисус. Сами они оставили все это другим, положив таким образом начало и проповеди Евангелия, и христианскому хозяйству.

Господи, любящий нас Отче! Благодарим Тебя за изобильную щедрость Твою! Сделай нас не только доброхотно дающими, заботящимися о материальных нуждах людей, но помоги нам всю нашу жизнь строить на новых, духовных началах, чтобы наша щедрость вызывала у всех желание благодарить Бога.

Не опасайтесь за оскудение ваших средств, за обеднение вашего семейства по смерти вашей. Вы уже слышали сегодня вышеизложенное мною наблюдение св. царя и пророка Давида. Послушайте, что говорит и св. апостол.

Господь Бог… силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело. И действительно, разве нет пред нашими глазами примеров, что добродетельный человек, щедрою рукою раздающий полученные от Бога дары богатства, не видит оскудения своих сокровищ; напротив, замечает, что его дела торговые, его семейная жизнь, воспитание и обучение детей благословляются Богом, процветают на общую семейную радость. А заскупись человек, и рука Господня отвращается от него. Или еще пример из жизни. Положим, кто-нибудь из нас не подаст истинному бедняку несколько копеек. По-видимому, такой экономный человек сделал сбережение в своем хозяйстве. Но он ошибся в расчетах. За то Господь посылает в семью болезнь на какого-нибудь члена семьи. Эта болезнь отнимет несколько рабочих дней, потребует врачей и лекарств; расходы неожиданные окажутся гораздо большими, чем какие бы сделал человек при милостыни бедному. Жаль, что мы в своей обыденной жизни не любим проверять самих себя и особенно своих темных черт сердца и уяснять себе при свете Евангелия такие или иные наши обстоятельства. Ведь такое внимательное, каждодневное, беспристрастное наблюдение над собою и занимательно, и полезно. Но уж если мы над собою не умеем наблюдать, то поверим тому, что Слово Божие говорит про щедрого и милостивого.

«Бог же силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело».

Павел говорит, что Бог щедр и у Него хватит благодати на всех. Он может помочь благодатью и внешне, и, главное, внутренне. Речь идет не о том, что щедрый будет утопать во внешних удовольствиях. Говорится о том, что будет изобиловать благодать Божия, то есть несотворенная сила Божия, производящая радость и покой. Это опытом проверено неоднократно. Но Господь даст даже и внешнюю помощь.

В этом отрывке сказано, что Господь даст всякую самодостаточность, дабы «были богаты на всякое доброе дело».

Здесь апостол обещает не богатство тем, кто дает милостыню, но довольство и самодостаточность, чтобы человек был способен прокормить и себя, и других. Господь устами апостола обещает подавать столько, что человек всегда будет доволен, одет и обут и сможет еще и других прокормить.

Иоанн Златоуст сказал об этом так: «Не богатства просит им у Бога и не излишества, но всякого довольства. И не сие одно в нем удивительно, но то особенно, что как не просит у Бога излишества, так равно не причиняет им и огорчения, но, снисходя их слабости, не принуждает их подавать от недостатка, а просит довольства и вместе показывает, что даров Божиих не должно употреблять во зло: “Да избыточествуете во всяко дело благо”» Беседа 19.

Господь дает сколько человеку нужно и еще на то, чтобы он мог делать добро. Это принцип Бога, подающего ровно столько, сколько человек может понести. Поэтому и царь Соломон говорит: «…нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом, дабы, пресытившись, я не отрекся Тебя и не сказал: “кто Господь?” и чтобы, обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе» (Притч. 30:8–9).

Вот это нормальный подход семейного человека, но есть и другое, о чем говорит апостол далее.

всякая благодать - В данном случае Павел говорит о щедрости Божьей, которая выражается как в материальных, так и в духовных дарах.

богаты на всякое доброе дело - Речь, видимо, идет о сборе средств для нуждающихся, на что указывает и цитата из Пс. 111:9 в следующем стихе.

Наша благословенная щедрость привлекает к нам Божественное благословение свыше: «Человека, доброхотно дающего, любит Бог, и недостаток дел его восполнит» (Притч. 22:8).

Действительно, жизненный опыт показывает, что никто и никогда ещё не разорился из-за своей щедрости. В этом некое таинственное правило. Чем более жаден и скуп человек, тем меньше ему хватает. И напротив, чем более щедр человек, тем более он в довольстве — не одним, так другим. Щедрых любит Бог, их любят и люди. Щедрость — как бы аромат любви.

Можно сказать, что апостол Павел пропел гимн щедрости. Однако, будучи мудрым учителем и опытным пастырем, он прекрасно знает, что щедрость, как и веру, и любовь невозможно вызвать в себе произвольно. Поэтому он не призывает к спонтанному легкомыслию в этом деле, но делает оговорку: «Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением» (2 Кор. 9:7).

В человеке должно прежде созреть искреннее решение, чтобы затем проявиться в свободном поступке. Недаром апостол в Послании к Римлянам называет щедрость «харизмой», доступной не каждому: поскольку мы, «по данной нам благодати, имеем различные дарования» (то есть харизмы), то, если ты «раздаватель, — раздавай в простоте; … благотворитель, — благотвори с радушием» (Рим. 12:6-8). — Да, это действительно так: не каждый может учить, не каждый пророчествовать, не всем дано управлять церковью, не все способны к подвигам аскезы, не все могут и щедро благотворить.

Господь легко может умножить наши внешние блага, относящиеся к нашему внешнему быту: Господня земля и что наполняет ее Пс. 23:1, и потому мы не должны щадить своего достояния для вспомоществования нуждающимся: потому же, когда мы имеем во всем всякое довольство, должны избыточествовать на всякое доброе дело и тем приносить Богу жертву из Его даров.

В гл. 9 Павел призывает Коринфян к щедрой помощи (ср. особенно стт. 6–11). В связи с тем, что было сказано в гл. 8, призыв к щедрости в гл. 9 уравновешивает предложение Павла жертвовать по достатку: скудость не должна быть оправданием скупости. Для жертвователей участие в сборе имеет то значение, что ведет к осуществлению общехристианского единства в молитве и любви (стт. 12–15). Единство христианского мира есть единство в Церкви иудеев и эллинов. Эту мысль ап. Павел считал особенно полезным внушать коринфским христианам, еще не до конца изжившим смуту, посеянную иудаистами. .

Указывая сердечные чувства и расположения, коими должно сопровождаться дело помощи бедствующим, Апостол увещевает к щедрому и радушному подаянию, причем выясняет, что по мере нашей щедрости бывает и благословение Божие (ст. 6–11) и что щедростию возбуждается жизнь всего христианского мира, возрастает слава церкви и возвеличивается христ. исповедание (ст. 12–15). Апостол сравнивает подаяние милостыни с сеянием. «Общеизвестная истина: что посеешь, то и пожнешь (говорит преосв. Феофан). Знает это сеющий; поэтому сеет и с охотою и без щадения семян. Воодушевляет его уверенность, что непременно пожнет посеянное с преизбытком. Сеющий будто тратит, разбрасывает семена. Милостыню дающий тоже будто разбрасывает свое добро, – а между тем это дело приносит плод, и приносит его вернее, чем сеятва. От сеятвы не всегда урожай бывает, а от сеяния милостыни неурожая не бывает... Надобно только вложить в нее доброхотство. Это расположение то же, что дождь во время на сеятву... И столько пусть подает, насколько расположено сердце. Что не по этой мере, то бесплодно будет... Не от скорби, ни от нужды... Скорбию означается жаление о подаваемом – это знак скупости; а нуждою означается вынужденность, то необходимостию повиновения, то общностию дела... Апостол хочет, чтобы подаяние шло из сердца, как сочная трава из жирной земли». По свидетельству св. Иоанна Златоуста, «многие боятся подавать милостыню под тем предлогом, чтобы самим им не сделаться бедными и не просить милостыни у других. Дабы рассеять сей страх, Апостол умоляет Бога всяку благодать изобиловати... Не богатства просит им у Бога и не излишества, но всякого довольства; а в благах духовных просит им избытка... Время кончится, а плоды благотворения пребудут, и в свое время пожаты будут благотворителем... Апостол вводит советником пророка (Пс. 111:9), приискав свидетельство, побуждающее к щедрости... Ибо слово – расточи – не другое что означает, как щедрость в подаянии. И хотя поданного нет уже, но плоды подаяния пребывают вечно... Но и в этом веке, тот же пророк удостоверяет, не видел я такого праведника благотворителя оставлена и семя его в благословении будет» (Пс. 36:26–26). Далее Апостол в своей молитве просит у Бога, чтобы Коринфяне, получив семена на сеяние милостыни, действительно на этот предмет употребили, и таким образом обогатились плодами правды. Апостол желает, чтобы у них вещественное довольствие шло в ряд с духовным преспеянием (Феофан). В 11 стихе Апостол, по изъяснению блаж. Феофилакта, учит, как должно пользоваться богатством. «Не в землю надо его зарывать, но иметь его во всякой простоте, отдавать, т. е. со всякою щедростию». Простотою же он называет здесь щедрость, от которой происходит милостыня, дающая повод к великому благодарению» (Златоуст).

 Сказав, что милостыня должна быть благословением, а не лихоимством, святой Павел теперь объясняет, почему она должна быть благословением. Он сравнивает милостыню с посевом и говорит, что кто посеет скупо, мало семян, тот скупо, мало соберет их, а кто щедро их посеет, тот много и соберет их. Так и в раздаче милостыни, кто подает и щедро и доброжелательно, тот и плод получит обильный – Божье благословение, а кто подает скупо и без доброжелательства, тому и плоды будут скудные от Бога.
 Пусть, говорит, каждый подает милостыню столько, на сколько расположено его сердце. Что дается не по этой мере, то будет бесплодно. Убивает милостыню сдержанность сердца и равнодушие при подаянии, когда подается милостыня с огорчением, когда дают, а сердцем жалеют, что дают, или с принуждением, необходимостью повиновения. Или общностью дела, или другими какими внешними причинами. Такая милостыня не угодна Богу, Который по свидетельству Писания, любит доброхотного даятеля (см. Пр. 22:9).
 Многие боятся подавать щедро милостыню под тем предлогом, чтобы самим как бы не сделаться бедными и не просить милостыни у других. Чтобы рассеять этот страх, святой Павел присоединяет молитву, в которой просит Бога обогатить их благодатью, чтобы они и при щедром раздаянии милостыни, имели во всем довольство для того, чтобы они и другим уделяли, делали добро, и не только одно это, но и всякое другое. Свою мысль святой Павел подтверждает свидетельством Писания.
 И Писание, говорит, свидетельствует, что кто щедро раздает милостыню бедным, тот получит от Бога награду за свою правду – человеколюбие, если не здесь, то в вечном Царстве (см. Пс. 111:9), «ибо человеколюбие делает людей праведными и, как огонь истребляет грехи людские, когда обильно изливается» (Златоуст).
 Чтобы коринфянам для приобретения правды Божией, было из чего щедро уделять милостыню, святой Павел молит Бога, подающего ceмена для посева и хлеб в пищу, чтобы Он подал и умножил семя, ими посеваемое на полях, и возрастил его обильно, но не для плотского удовольствия, а для милостыни бедных, как плода правды – человеколюбия, что он и выражает далее.
 Молит Бога, чтобы Он обогатил коринфян всем, но не для того, чтобы они тратили данное им Богом на свое удовольствие, а на всякую щедродательность, благотворительность бедным. Получая от них пособие, бедные будут воссылать благодарение Богу и за то, что даровал им достаток, и за то, что внушает им чрез святого Павла делать из него доброе, употребление.

Апостол увещевает подавать милостыню щедро и радушно, так как по мере щедрости бывает и благословение Божие; «ибо доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9:7). Апостол сравнивает подаяние милостыни с сеянием семени: как посеешь, так и пожнешь: «кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет» (2 Кор. 9:6). Сеятель «расточает» семена с надеждой, что Господь возрастит их обильнее; так же и милостыня приносит для подающего плод сторицею, и прежде всего плод духовный: когда уже окончится время и возможность подаяния, тогда плоды подаяния пребудут вечно и будут ходатайствовать за нас перед Богом. Благотворительностью возбуждается жизнь христианского мира, возрастает слава Церкви, возвеличивается христианское исповедание|||» (2 Кор. 9:11–15).

Бог же силен обогатить вас всякою благодатью,

Этими словами опровергает умствование, которое имеют многие, когда говорят: если подам много, то боюсь, чтобы самому не сделаться бедным. Бог, говорит, может обогатить вас столько, что с избытком можете совершить всякую благодать, то есть всякую милостыню. Итак, подавайте щедро, чтобы милостыня ваша всегда и всегда приумножалась.

Чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело.

Видишь ли? Не богатства просит им, но довольства. Говоря же это, показывает, что не принуждает и не приневоливает их подавать от недостатка, чтобы потом не имели довольства. Вместе с тем, научая, как должно пользоваться дарами Божиими, говорит: чтобы вы были богаты на всякое доброе дело. В благах телесных, говорит, желаю вам довольства, а в благах духовных (ибо это значат слова: всякое доброе дело) – избытка, чтобы не только с избытком были милосердны, но чтобы усердно делали всякое богоугодное дело.