2-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 5, стих 10. Толкования стиха

Христос все судит потому, что, будучи с Богом, Он превыше всего.

Следовательно, поскольку пред судилищем Христа каждому из нас воздастся за совершенное в теле, не без тела быть нам судимыми за доброе или худое. И не сказал: «делал во плоти», - поскольку порочные деяния плоти всегда наказываемы, но сказал: делал, живя в теле, - то есть про свершения духовные, которые иногда производятся во плоти.

Говоря о «содеянном посредством тела», апостол показывает, что душа ничего не совершает без тела, а также то, что души грешников до Страшного Суда пребывают в преддверии ада в частичной муке и тягостном ожидании; души же праведников равным образом наслаждаются некоей радостью и веселием в ожидании рая.

Яко с телом содела, или блага или зла. Последния слова можно понимать, как прямое дополнение к слову содела, но вернее относить их к предыдущему слову: приимет кийждо. То есть на Суде Христовом каждый получит награду или наказание соответственно тому, что он делал, живя в теле. Русский перевод выражает эту мысль.

Итак, слыша Павла, говорящего, что «всем нам должно явиться пред судилище Христово» («нам подобает явитися пред судищем Христовым»), вообразим мысленно этот суд и представим, что он уже совершается теперь и что требуется отчет. Я намерен подробнее изобразить его, так как Павел, как говоривший о скорбях и не желавший возбуждать в них еще новых скорбей, не продолжил далее слова (об этом суде), но высказав кратко суровый приговор: «каждому получить соответственно тому, что он делал» («кийждо приимет, яже содела»), тотчас перешел (к другому рассуждению). Итак представим, что этот суд уже наступил. Пусть каждый испытает совесть свою, и вообразит, что уже пришел Судия, и все открывается и делается явным, — потому что мы не только будем предстоять, но и будем изобличены (на суде). Не краснеете ли вы? Не смущаетесь ли? Но если и ныне, когда еще не наступил день суда, когда мы просто напомнили о нем, и только мысленно его представили, мы казнимся совестью, то что будет с нами, когда действительно он наступит, когда вся вселенная предстанет на суд, все ангелы и архангелы, и другие (небесные) силы, когда люди будут стекаться от всех концов земли, восхищаемые на облаках, когда все будут объяты страхом, когда повсюду вострубят трубы и будут раздаваться неумолкаемые звуки? Подлинно, если бы и не было геены, то быть отверженным в присутствии столь светлого собрания и отойти с безчестием — каким великим было бы наказанием! Если и ныне, когда выступает царь со своею свитою, каждый из нас, сознавая свое убожество, не столько получает удовольствия от этого зрелища, сколько печали от того, что нисколько не может участвовать в великолепии, окружающем царя, и не находится близ него, то что будет тогда? Неужели ты почитаешь маловажным наказанием — не быть включенным в этот сонм, не быть удостоенным неизреченной славы, быть отлученным куда-то далеко и надолго от этого торжества и неизреченных благ? Но когда и мрак, и скрежет зубов, и неразрешимые узы, и червь неумирающий, и огнь неугасающий, и скорбь, и теснота, и страждущий в пламени язык, — как это случилось с богатым, — будут уделом человека; когда мы будем испускать вопли, и никто не будет нас слышать, будем стонать, терзаться от невыносимых болезней, и никто не будет внимать нам, будем всюду озираться, и ниоткуда не получим утешения, — то с чем сравнить жребий бедствующих таким образом? Что может быть несчастнее этих душ? Что может быть более достойно сожаления? Если мы, входя в темницу и видя в ней одних иссохшими (от печали), других — обремененными оковами и страдающими от голода, иных заключенными во мраке, — приходим в ужас, цепенеем и всячески остерегаемся, как бы не попасть сюда, то что будет с нами, когда насильно повлекут нас для истязаний в самую геенну? Там оковы не из железа, но из огня никогда неугасающего; и не одного рода с нами будут там у нас приставники, которых можно часто привести в сострадание, но ангелы, на которых страшно будет и взглянуть, потому что они будут пылать великим гневом на нас за нашу непокорность Владыке. Там не так, как здесь: для облегчения бедствия твоего не принесут тебе — один серебра, другой пищи, иной утешительного и отрадного слова; там все будут чужие. Даже и Ной, Иов и Даниил, хотя бы увидели кого из своих родных страдающими, не согласятся тогда ходатайствовать за несчастных. Тогда отнимется у нас всякое сострадание, свойственное теперь природе нашей. Так как благочестивые родители порой имеют нечестивых детей, и благочестивые дети нечестивых родителей, то, чтобы радость праведников всегда была чистая и чтобы наслаждающиеся благами не возмущались состраданием, — для этого, повторяю, и самое сострадание отнимется, и они вместе с Владыкой воспылают гневом даже против единокровных своих. В самом деле, если и теперь самые обыкновенные родители иногда отказываются от детей своих, и исключают их из своего родства, когда видят их живущими распутно, тем более так поступят тогда праведники. Пусть поэтому никто не надеется иметь утешение в той жизни, если не сделал ничего доброго в здешней, хотя бы и имел бесчисленное множество праведных предков: «каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле» («кийждо бо приимет, яже с телом содела») (2 Кор. 5:10). Мне кажется, что (апостол) здесь разумеет и блудников, и как их, так и всех других грешников желает привести в страх ожидающими их наказаниями. Послушаем же и мы! Если тебя палит огонь плотской похоти, противопоставь ему тот огонь (геенский), и огонь похоти твоей тотчас погаснет и исчезнет. Хочешь ли сказать что-нибудь гнусное, помысли о том скрежете зубов, — и страх обуздает язык твой. Желаешь ли сделать какое хищение, послушай, что повелевает и говорит Судия: «связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю» («свяжите ему руце и нозе, и вверзите его во тму кромешную» (Мф. 22:13), — и таким образом изгонишь и эту страсть. Если ты предан пьянству и ведешь жизнь невоздержную, то послушай, что говорил богач: пошли Лазаря, чтоб концом перста своего освежил горящий в пламени язык мой, — и не получил помощи (Лк. 16:24—25), — и отстанешь от страсти (невоздержания). Если ты любишь увеселения, рассуждай о тесноте и скорбях, имеющих быть там; после этого ты и думать о них не станешь. Если ты жесток и немилосерден, то припоминай тех дев, которые за то, что погасли их светильники, оказались вне чертога Жениха, — и ты скоро сделаешься человеколюбивым. Нерадив ты и беспечен? Размышляй о судьбе скрывшего талант свой, — и ты сделаешься быстрее огня. Тебя снедает страсть, как бы завладеть достоянием ближнего твоего? Воображай непрестанно неумирающего червя — и легко освободишься и от этой болезни, и все прочие (слабости) исправишь. (Бог) ничего не заповедал нам трудного и тяжкого. Отчего кажутся нам тяжкими заповеди Его? От нашего расслабления. Как самое трудное при нашем старании и ревности становится легким и удобоисполнимым, так и легкое от нашей лености делается тяжким. Итак, рассуждая обо всем этом, будем смотреть не на то, как некоторые предаются роскоши и невоздержанию, а на то, каков будет их конец. (Конец же их) в здешней жизни – гной и утучнение плоти; а в будущей – червь и огонь. Равным образом, будем смотреть не на то, как некоторые хищничают, а на конец их жизни; их в настоящей жизни снедает беспокойство, страх и мучения совести, а в будущей ожидают неразрешимые узы. Будем рассуждать не о (людях) славолюбивых, а о том, что следует за славолюбием; но за ним последуют – пресмыкательство и лицемерие здесь, а там невыносимое мучение в вечном пламени. Если мы будет таким образом размышлять сами с собою и противопоставлять такие и подобные (размышления) нашим злым пожеланиям, то скоро изгоним из себя и любовь к настоящим благам, и возжем в себе любовь к будущим. Итак, возжем, воспламеним эту любовь. Если одна мысль о благах небесных, даже неясная, доставляет нам столько удовольствия, то подумай, сколько радости должно принести самое наслаждение ими. Блаженны, и трижды и бессчетно блаженны, наслаждающиеся теми благами; напротив, достойны сожаления и трижды несчастны те, которые претерпевают мучения. Итак, чтобы нам быть в числе первых, а не последних, возлюбим добродетель. Таким образом мы наследуем и будущие блага, которые все мы и да сподобимся получить благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

То, что не за бывшие прежде рождения грехи, как говорят, осуждена душа человека и ниспослана в этот мир, подтвердит и премудрый Павел, говорящий в своем послании: Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое. Ибо почему он говорит, что явится только то, что мы делали, живя в теле, а не то, что было прежде тела, если бы он знал, что душа существовала прежде и согрешила прежде?

πάντας асс. pl. от πάς весь. Используется здесь с артиклем в знач. "все мы" (МТ, 201; BG, 61). φανερωθήναι aor. pass. inf. от φανερόω прояснять, проявлять; pass, быть проявленным. Они должны не только проявиться, но и проявить свой характер (Plummer). δει praes. ind. act. необходимо, с inf. передает логическую необходимость, έμπροσθεν с gen. перед, βήμα шаг, платформа, суд. Это было возвышение, с которого объявлялись официальные решения (RAC, 2:129-30); описание судилища, найденного в городе Коринфе, см. в IBD, 1:683-84; PIG, 225-27; Деян. 18:12). Это слово используется также в папирусах со знач. суд или место заседания суда (ММ), предполагается, что там выносили приговоры и выдавали награды (DPL, 516-17, 819-20). коμίσηται aor. conj. med. от κομίζω приносить; med. выносить, получать, принимать, получать в награду (BAGD). В НЗ форма med. имеет значение "получать обратно" или "получать то, что тебе должны" (Hughes; ММ), τά διά τού σώματος вещи (которые делаются) через тело. Эта фраза указывает на личную деятельность, в которой тело выступает субъектом (SBT, 187). Это деятельность, которая оправдывает тело перед лицом вечности (Schlatter), έπραξεν aor. ind. act. от πράσσω делать. Aor. изображает всю жизнь отдельного христианина. Прист. значит "относительно всего, что он сделал" (Hughes), φαύλος бесполезный, плохой, ненужный, негодный. Это слово указывает на невозможность получения выгоды; основная идея — бесполезность (Trench, Synonyms, 317; GELTS, 500).

Поскольку те, кто провозглашает безразличие в способе поведения, полагают, извращая Писание, что некоторые немногочисленные фразы оправдывают их сладострастие, как, например, следующая: Грех не должен над вами господствовать; ибо вы не под законом, но под благодатью (Рим. 6:14), или некоторые другие, подобные этой, которые неразумно упоминать здесь... давайте в нескольких словах прервем их предприятие. Ибо сам почтенный апостол, дополняя предыдущую фразу, обосновывает свое обвинение: Что же? Станем ли грешить, потому что мы не под законом, а под благодатью? Никак (Рим. 6:15). Таким образом, апостол боговдохновенно и пророчески тотчас же сокрушает софистические уловки сладострастия. Итак, они, видимо, не разумеют, что всем нам должно явишься пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое, чтобы каждый получил соответственно тому, что делал, живя в теле.

Как было известно коринфянам, Павла в свое время «привели пред судилище» проконсула (Деян. 18:12), но Павел здесь обращается к "ветхозаветному образу Судного дня, где окончательный суд вершится на престоле Божьем. Павел указывает на суд, который будет судить человека по его делам во время пребывания в теле; и это не имеет ничего общего с греческими идеями об исчезновении тела, которые были отвергнуты им в 1 Кор. 6:12—14.

Отчего же мы сами не верим, что все предстанем пред судилищ Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое? Если мы уверуем в это полностью, то будет нам согласно написанному: Богатством своим выкупает человек жизнь свою (Притч. 13:8). Но как мы можем знать, или верить, или понимать эти вещи, когда мы не приходим даже услышать о них? Ибо кто из вас, когда читает Писание, вслушивается? Бог предупреждает через пророка в великом гневе: Я пошлю на землю голод, - не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних (Ам. 8:11). Вкусим же хлеба живого, сшедшего с небес (Ин. 6:41), вкусим же воды живой, текущей в жизнь вечную (Ин. 4:10, 14). Почему же мы сами себя во время изобилия лишаем жизни голодом и жаждой? Знак это есть ленивой и бездеятельной души в изобилии всего нехватку терпеть.

Но при этом Ап. считает необходимым указать на то, что нам по сложении земной оболочки, предстоит явиться на суд Христов и отдать отчет в своих делах. — Заметить нужно, что в этом отделе Ап. явно различает двоякий посмертный суд над людьми. Один совершается тотчас по смерти человека и дает возможность человеку «водвориться у Господа» (ст. 2 Кор. 5:8), хотя и не имея еще нового тела взамен разрушившегося. Другой будет совершаться в конце всех времен, когда верующие получат новое славное тело (1 Кор. 15:23 и сл.). На этот последний суд находится указание в 10-м стихе (Злат.).

«Всем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым». Апостол сказал не «предстать», но «явитися», а сего достаточно к тому, чтобы и устрашить страждущих бесчувственностию, и столько уврачевать греховные язвы, чтобы стали они не для всех явными. Но Апостол и иным еще образом увеличивает страх: «Да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла». Ибо Судия, как справедливый, каждому назначит воздаяния, соответственные тому, как он жил. Но Апостол показал вместе с сим, что души, и удостаивающиеся чести, и наказуемые, приемлют воздаяние вместе с телами.

"Возбудив ревность коринфян многоразличными благами, Апостол не забыл побудить их и страхом угрожающих зол. Ибо блаженство наше состоит как в стяжании благ, так и в избежании зол, то есть в стяжании царства небесного и в избежании геенны. Но страх мучений сильнее действует на нас. Ибо быть наказанными отчуждением от наследия вечных благ иные, может быть, и согласились бы, но терпеть мучения едва ли кто согласится. Конечно, первое надлежало бы почитать более несносным, но для многих, по причине слабости их и привязанности к земному, последнее представляется несноснее. – Итак, поелику многих не столько возбуждают обещания благ, сколько угрозы наказаний, то Апостол и почел необходимым здесь заключить речь свою так: всем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым. Но опять, устрашив и возбудив слушателя напоминанием об оном суде, он и здесь не оставил скорби без утешения, но горькое растворил с сладостным, сказав: да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла. Говоря сие, исправных и благочестивых, а между тем гонимых, он укрепляет надеждами; а неисправных и нерадивых возбуждает страхом к исправлению, и вместе подтверждает свое учение о воскресении тел. Ибо, говорит, тело, которое служило добродетели или пороку, не будет исключено от участия и в воздаяниях; но вместе с душами одни (тела) будут преданы мучениям, а другие увенчаются наградами" (святой Златоуст).

Люди, поскольку они сотворены разумными, дадут отчет Богу за себя и за все, что они получили в пользование в этой жизни, и соответственно их делам будут наказаны или прославлены: ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому; что он делал, живя в теле, доброе или худое. Итак, жизнь вечная будет дарована только тому, кто получил прощение грехов в этой жизни. И только тот получит отпущение грехов здесь, кто свой грех признает и спешит к всевышнему и истинному Богу с искренним раскаянием в сердце. Ведь судилище это не будет временем прощения, но временем воздаяния - там не милость будет оправдывать грешника, а справедливость отделит праведника от грешника.