2-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 2, стих 2. Толкования стиха

Зная, что среди коринфских христиан есть ещё те, кто по-прежнему негативно настроен к нему, апостол Павел решил избежать продолжения конфликта. Вместо того чтобы идти в Коринф самому, он пишет туда послание: «...от великой скорби и стеснённого сердца я написал вам со многими слезами не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам»

Главы 8 и 9 2 Кор. затрагивают сбор пожертвований для Иерусалимской церкви. После этого естественно было бы ожидать конца послания. Однако перед нами еще четыре главы, которые можно назвать самым горьким и безутешным из всего, когда-либо написанного Ап. Павлом. Вызьтвает удивление, как они туда попали.

Во 2 Кор. Павел дважды говорит о написанном им строгом письме — столь суровом, что однажды он даже пожалел, что вообще написал его:

2  Кор. 2:4; 7:8 — «От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы

познали любовь, какую я в избытке имею к вам; ...если я опечалил вас посланием, не жалею... ибо вижу, что послание опечалило вас, впрочем на время».

Такое описание совершенно не подходит к 1 Кор., которое отнюдь не является грозным и печальным. Следовательно, остается принять одно из двух заключений:

1) либо строгое послание утеряно;

2) либо часть его сохранилась во 2 Кор. в виде 10—13 глав.

Похоже на то, что главы 10—13 представляют собою это строгое послание.

(На Западе католические и протестантские экзегеты пытаются выделить главы 10—13 как остаток строгою послания.)

Таким образом, после 1 Кор. следовало бы читать сначала главы 10—13 2 Кор. (строгое письмо), а затем уже главы 1—9 2 Кор.

Однако различие тона можно объяснить и тем, что в главах 10—13 Павел преимущественно имеет в виду своих врагов, которые еще продолжали разрушительную деятельность в Коринфе.

Ибо если я огорчаю вас с целью быть вам полезным и сам в то же время скорблю, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? Кто утешит меня, если не вы, – своим детским послушанием, своим исправлением? Так отец или мать, огорчая своих детей, сами чувствуют боль в сердце не меньше своих огорчаемых детей. И все это делают для общей пользы, для своей чести и для блага своих детей как общественных деятелей в настоящем или будущем.

«Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною?», то есть: «Хотя я вас опечалил, но не для того чтобы вы просто опечалились, а для того чтобы вы исправились. Я вас опечалил, потому что сначала я сам опечалился, — говорит апостол. — Вы сами меня ударили в самое сердце».

Ведь для пастыря нет большей беды, чем когда он видит, что прихожане, члены Церкви, которую он возглавляет, отступают от Бога, что они склочничают, ненавидят, злобятся. Это как удар в сердце для священника, тем более для апостола Павла, переполненного любовью. Для него, конечно, было крайне болезненно, что его духовные дети впали в такое страшное состояние.

Он говорит: «Я огорчил вас, потому как кто может меня развеселить, если только не вы — те, кого я огорчил. Если я скорби доставляю вам тем, что не прибываю к вам лично, но отсылаю послания, то пускай делается скорбь! Она — лекарство. Принявший скорбь исправляется и, исправившись, будет веселить меня. И это мое веселие будет отражаться опять на вас».

Видите, какая связь между пастырем и паствой! Грех паствы больно ударяет в пастыря. Пастырь печалится, наказывает пасомого, для того чтобы тот исправился и сам возвеселился этим исправлением, и пастырь тоже возвеселился — эта радость опять бы вернулась к пастырю. Всё время идут как бы лучики между двумя зеркалами, идет постоянное взаимообщение. Это истинное апостольское пастырство, необходимое во всех церквах! Потому что если нет такого общения между паствой и пастырями, паства разбегается. Где священников поймать невозможно, там нет прихода — там проход, там нет прихожан — там прохожане. Если священнику не больно, что его духовные чада уходят в секту, если ему не больно, что его духовное чадо блудит или ворует, или обижается, или клевещет, — это знак: такой священник по духу не есть истинный преемник святых апостолов. Это недопустимо. Но и пастве нельзя делать больно священству. Здесь очень важно, что священник, если он настоящий священник, сердцем, действительно, связан с паствой. К сожалению, многие наши христиане забыли слова апостола Павла, который говорит: «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно» (Евр. 13:17).

Или, если буквально взять из греческого текста: «не стоня от вас, потому что это вам не полезно». А часто паства ведет себя так, что доводит священника, как Коринфская Церковь фактически довела апостола Павла. Поэтому он и говорит: «Я и не приходил, потому что меня можете обрадовать только вы, которые меня огорчили».

тот, кто огорчен мною - Павел подразумевает здесь (а) некоего члена общины, активно противостоявшего апостолу; (б) всю коринфскую церковь.

Мы не знаем подробностей того, что произошло в Коринфе. Но можно предположить, что апостол вынужден был отложить свой обещанный визит в этот город по причине нетерпимого для христиан поведения некоторых членов общины. Он вместо личного посещения направил коринфянам критичное, а может быть, даже и гневное послание, которое он писал «с великой скорбью, с тяжестью на сердце и со многими слезами». Апостол с беспокойством ожидал известий о том, какое действие произведёт на коринфян его «послание со слезами» (2 Кор. 7:5). К чести коринфян, оно оказало отрезвляющее благотворное действие. Апостол, узнав о раскаянии коринфян, пишет им, что теперь он исполнен утешением и преизобилует радостью (2 Кор. 7:4). Объясняя причину отсрочки своего визита в Коринф и строгость своего послания, которое могло огорчить коринфян, он по-отечески пишет, что всё, что бы он ни делал, он делает из любви к своим духовным чадам. Любовь и радость в Духе Святом – вот то, что должны нести друг другу верующие во Христа. Радость присутствия Бога любви – ведь в этом смысл жизни в Царстве Божием, которое «внутрь вас есть» (Лк. 17:21). Скорее всего это выражение означает «среди вас». Ведь именно об этом Евангелие, которое Господь провозгласил с первых же шагов Своей земной деятельности: «Приблизилось Царствие Божие!» (Мк. 1:15), оно приходит тогда и там, где люди с верой и с любовью к ближним следуют за Иисусом Христом, ибо в Нём и с Ним Царствие Божие уже началось, оно здесь и теперь. А Царствие Божие, как пишет апостол, и есть «мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14:17).

Радость апостол стремится дарить своим возлюбленным коринфянам. И от них он ожидает радости. Радость – то, что мы вправе ждать друг от друга. И радость эта – от Духа Святого, Его дар, который дан нам от Бога в свидетельство нашей причастности к Божественному дыханию жизни, как залог, или, лучше сказать, задаток, аванс, гарантия нашего грядущего совершенства и блаженства.

В отрывке 1:15–2Павел говорит об изменении своих первоначальных намерений. Вместо личного посещения, он отправил строгое послание. Это было изменением тактики. Но основание Павлова отношения к Коринфянам оставалось неизменным. Оно заложено в Боге, обетование Которого получило исполнение во Христе, и Который дал залог Духа в сердца наши (1:17–22). Павел прямо говорит о Св. Троице. А мысль о даре Св. Духа, который, как некий залог (5:5, Еф. 1:13–14) или начаток (ср. Рим. 8:23), дается верующим уж теперь, в предвосхищении грядущей полноты, есть одна из излюбленных мыслей Павла. Если же он отказался от посещения Коринфа, то это объясняется его любовью к ним и сознанием, что в вере они устояли (в русском переводе: тверды). Руководящее Павлом начало любви сказывается и в том, что он настаивает на прощении обидчика (2:5–11).

Апостол скорбел о согрешивших более, нежели сколько скорбели сами они. Посему, если бы, узнав о грешниках Коринфских, сам он явился в Коринф, то понятно он принужден был бы употребить не только те меры, которые он указал в 1-м послании, но и бо́льшие. А это могло повести к огорчению и даже охлаждению в расположении к нему многих, ибо только премудрый наказуемый еще больше любит наказующего, безумный же ненавидит (Притч. 9:8). Некоторые, боясь возбудить ненависть, совершенно молчат при виде непорядочности вверенных их водительству лиц, но это есть явное доказательство недостаточности любви. Апостол же горел пламенною любовию, а потому он, не являясь лично, выразил всю полноту своего духа любви письменно в тех назиданиях, вразумлениях и обличениях, которыми исполнено его 1-ое послание, писанное со слезами и без сомнения вызвавшее слезы умиления и у многих Коринфян, а у некоторых и слезы раскаяния во грехах, как, напр., у кровосмесника, о коем говорит Апостол далее.

(в современной богословской науке существует мнение, что здесь (2 Кор. 2:5) речь идет не о кровосмеснике, а о ком-то ином, кто огорчил ап. Павла во время его посещения Коринфа (1 Кор. 16:5). См. еп. Кассиан «Христос и первое христианское поколение». Париж, 1950, стр. 206, а также Новый Завет, Брюссель, стр. 464)

Апостол свидетельствует коринфянам свою уверенность в том, что они «верой тверды» (2 Кор. 1:25), потому и рассудил дать им возможность искоренить зло самим без строгих мер со стороны Апостола. Видя же, что и коринфяне скорбели о грехе кровосмесника, послушали ап. Павла и отлучили его от церковного общения, Апостол теперь просит «лучше уже простить его и утешить, дабы он не был поглощен чрезмерною печалью» (2 Кор. 2:7), просит «оказать ему любовь» (2 Кор. 2:8) и принять его вновь в церковное общение.

Апостол предостерегает коринфян от чрезмерной суровости, чтобы сатана не восторжествовал, доведя христианина до отчаяния, и через это не отторг его от веры и Церкви: «чтобы не сделал нам ущерба сатана, ибо нам не безызвестны его умыслы» (2 Кор. 2:11). Сатана пользуется как излишней снисходительностью, так и чрезмерной строгостью к согрешившим.