2-я книга Царств, Глава 5, стих 8. Толкования стиха

Иевус был взят, но мы нигде не видим указания на истребление жителей¹, или на грабеж и сожжение города. Нет сомнений что Иевуситы, видя начало штурма и удачу Иоава, немедленно сдались, не защищая города, и припали к ногам Давида, прося пощады. Совершенно согласно с характером Давида, – не только как человека доброго, но и дальновидного политика, – остановить атаку и, приняв подданство Иевуссеев², оставить их жить в наследственных их имуществах. Поэтому мы и видим, что Иевуссей Орна, которого в 2 Цар. 24:23 еврейский текст называет царем³, оставался на своем наследственном участке, составлявшем его частную собственность, когда Давид предлагал ему купить его гумно, чтобы совершить на нем жертвоприношение (2 Цар. 24).

В русском переводе (с еврейского сходно и с переводом 70-ти) это место читается так: «и пошел царь... против Иевусеев... но... говорили Давиду: ты не войдешь сюда, ибо тебя отгонят слепые и хромые», то есть: не войдет сюда Давид. Однако Давид взял крепость Сион... и сказал... «всякий, убивающий Иевусеев, пусть поражает копьем и хромых и слепых, ненавидящих душу Давида». Посему и говорится: «слепой и хромой не войдет в дом». Но в сирийском тексте и в толковании святого Ефрема на это место оно читается иначе: «не войдешь сюда, если (так как) не отгонишь слепого и хромого». Так говорили Иерусалимляне Давиду, когда он намеревался взять крепость Сионскую. Смысл такой: если ты думаешь, что можешь взять наш город, то имей в виду, что слепые и хромые должны будут быть изгнаны (из него), прежде чем ты достигнешь того, на что так безрассудно решаешься; ибо если бы даже только они одни (слепые и хромые) остались там защищать крепость, то и тогда место это, благодаря своим природным свойствам, окажется таким, что не может быть взято ни силою, ни голодом. «Всякий, кто (поражая Иевусеев — так в сирийском и еврейском переводах; но у Ассемани: qui diligit Iebusaeum, хотя в сирийском тексте святого Ефрема этих слов нет) коснется щитом слепого и хромого, ненавидит он душу Давида», то есть: «Давида не любит тот, кто неприязнен к слепым и хромым, и об Иевусеях радеют те, кои желают истребить этот род людей» (Sancti Ephraemi Syri Opera omnia, ed. Rom. Opp. t. 1, p. 401). Изречение святого Ефрема из толкования на Четвероевангелие ("Хорошо думал, что Он — сын Давида, который слепым и хромым Иевусеянам оказал милосердие") в приведенном месте из его толкования на 2 Цар. 5:6—8 находит себе не только параллельное объяснение, но и доказательство своей подлинности.

Итак блаженному Давиду воспротивились жившие в Иерусалиме или Иевусе слепые и хромые, и сделав это погибли жалким образом, ибо он взял город. А Спасителю всех Христу, во время пришествия Его, воспротивились обитатели Иерусалима хромые и слепые, ибо они (не только) не могли ходить прямыми путями, и не восприняли душою божественного света, не прияв веры, особенно книжники и фарисеи. Посему и сказал устами Давида: сынове чуждии солгаша ми, сынове чуждии обетшаша и охромоша от стезь своих (Пс. 17:45—46). И Павел пишет им, говоря: темже ослабленныя руки и ослабленная колена исправите и стези правы сотворите ногами вашими, да не хромое совратится, но паче да исцелеет (Евр. 12:12, 13). А что они были и слепы, в этом удостоверит Сам спаситель, говоря: на суд Аз в мир сей приидох, да невидящии видят, и видящии слепи будут (Ин. 9:39). Ибо язычники воззрели, хотя и были некогда невидящими. Народ же Иудейский ослеп, хотя и видел таинство Христа, насколько входило оно в тайноводство чрез закон.

Шахта (? в русском переводе не упоминается). Более столетия комментаторы были уверены, что Давид проник в город через так называемую «шахту Уоррена» — пробитый в скале тоннель, по которому жители города получали доступ к источнику Гион. Однако новейшие археологические исследования этого тоннеля показали, что «шахта Уоррена» никогда не использовалась как водопровод и не была во времена Давида связана с подземной системой водоснабжения. Следующие комментарии поясняют различные элементы, связанные с этим толкованием. Источник Гион находится в долине Кедрон, к юго–востоку от города. Три–четыре раза в день из него бьет вода в течение примерно сорока минут. Таким образом, источник дает около 45 тыс. кубических футов воды в день (которой можно заполнить резервуар площадью 75 квадратных футов и глубиной 8 футов). Стратегическое значение системы водоснабжения. В случае осады жителям города было необходимо иметь доступ к воде, но город находился на вершине горы, а источник — в долине. Это обстоятельство подтолкнуло инженерную мысль к использованию тоннелей и шахт, с помощью которых можно было обеспечить город водой. Подобные тоннели имеются в Асоре, Мегиддоне, Газере и Гаваоне (см. коммент. ко 2:12). Древнейшая подземная система водоснабжения в Восточном Средиземноморье действовала в Микенах уже в XIII в. до н. э. Система водоснабжения Иерусалима. Из города вел коридор, полого спускающийся вниз и снабженный кое–где ступенями. Повернув в конце спуска направо, можно было попасть в горизонтальный тоннель, заканчивающийся крутой лестницей, ведущей в естественную пещеру. Расстояние от входа до пещеры составляет около 130 футов. Пещера была связана с крепостной башней, где находился большой резервуар, заполнявшийся водой из источника Гион. Проникновение Давида в город. Проникнуть в систему водоснабжения снаружи можно было только по каналу, отведенному от тоннеля, доставлявшего воду из источника в резервуар в крепостной башне. Этот канал шел через весь город. Он представлял собой не тоннель, а желоб, защищенный сверху большими камнями. Объяснить, каким способом Давид проник в город, на данном этапе не представляется возможным.

Вот одна из антитез Маркиона¹: когда-то давно, при взятии Сиона,Давида оскорбили слепые, сопротивлявшиеся его входу в крепость. В этой связи они были образом народа в той же мере слепого², как и те люди, которые позже не смогут допустить, что Христос есть сын Давидов. Напротив, Христос же помог слепому, дабы этим показать, что Он - не сын Давидов и что отношение Его совсем другое, ибо Он был добр к слепому, в то время как Давид приказал слепых убивать. Если бы всё было так, то почему Маркион считает, что вера слепого столь незначительна? А дело в том, что Сын Давида действовал так, чтобы эта антитеза потеряла смысл в силу своей абсурдности. Нанёсшие обиду Давиду были слепыми, и человек, который теперь обращается с мольбой к Сыну Давида, страдает той же немощью. Итак, Сын Давидов получает некое умиротворение оттого, что восстановил зрение слепому, который засвидетельствовал Ему свою веру, приведшую его к той истине, что ему непременно нужна помощь Сына Давидова. И всё же, как я думаю, Давид был оскорблён дерзостью иевусеев, а не их недугом.

Ведь если посредством страха Божия и праведности благодать горнего царствия, совершенствующая человека на пути к Богу, действует должным образом и от этих двух добродетелей венцом неувядающей славы украшаются те, которые достигли совершенства во Христе, те, которые дважды победоносны¹, те, которые прекрасно сражались, возлюбленные ученики Христовы, и наслаждаются победами по благодати² Божией, то с необходимостью, когда что-либо одно из этого³ находится в отдалении, лишившийся этого начинает хромать, а когда хромает, не войдет в дом Божий. И когда одно из этих двух благ оскудевает, тогда ясно, что человек не внидет в оный покой (Евр. 4:11).

И сказал Давид и проч. Разгоряченный издевательством иевусеев (6 ст.) , Давид отдает суровое приказание - не щадить побежденного врага (см. также толк. на Пс. 67:19) Посему и говорится... Пословица, образовавшаяся впоследствии, когда на Сионе был выстроен дом Господень, т. е. Скиния и Xрам Господень.

Вопрос 16. Как должно разуметь сказанное: «всяк поражаяй Иевусеа да касается мечем»? Один еврей сказывал мне, что слова «всяк поражаяй Иевусеа да касается мечем» Акила выразил «касающий в источнике водном», разумея чрез это, что Давид, щадя стены города, приказал воинам войти во внутренность города чрез водопровод. Ибо иевусеи до сего времени владели Иерусалимом; теперь же, по прекращении войны междоусобной, царь прежде всего ополчился против них. А иевусеи, презирая войско его и введя на градскую стену увечных, велели им насмехаться и говорить «не войти Давиду в город». Но Давид, взяв краеградие, так называет писатель крепость, усиливался изгнать неприятелей, возбуждая воинов к мужеству и приказывая убивать врагов всех до единого по Божию определению, данному издавна (Втор. 7:2)¹.