1-ое послание к Тимофею ап. Павла, Глава 6, стих 7. Толкования стиха

Рассмотрев и обсудив сказанное надлежащим образом, обрати внимание на то, случается ли с верными и благочестивыми какое-либо зло, которое не обратилось бы для них в добро? Разве только признать пустыми словами известное изречение апостола, в котором он говорит: «Знаем, что любящим Бога все содействует ко благу» (Рим. 8:28)…
Потеряли они все, что имели? Неужто и веру? Неужто и благочестие? Неужто и благо внутреннего человека, богатого перед Богом (1 Пет. 3:4)? Все это – богатства христианина, обладающий которыми апостол говорил: «Великое приобретение – быть благочестивым и довольным. Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынести из него. Имея пропитание и одежду, будем довольны тем. А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям» (1 Тим. 6:6-10).
Итак, те, у кого во время этого разорения погибли земные богатства, если смотрели они на эти богатства так, как учил этот внешне бедный, а внутренне богатый человек, могли сказать, как сказал и Иов, тяжко испытанный, но непобежденный: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет имя Господне благословенно!» (Иов. 1:21). Добрый раб, он считал величайшим своим богатством исполнять волю Господа, следуя которой богател умом, и не огорчился, потеряв при жизни те вещи, которые должен был бы потерять вместе со смертью. Те же слабейшие, которые, хотя и не предпочитали этих земных благ Христу, были, однако же, с некоторой страстностью привязаны к ним, те, теряя их, почувствовали, насколько, любя их, грешили. Ибо они пострадали настолько, насколько подвергли сами себя скорбям, как сказано об этом в вышеупомянутых словах апостола. Им нужно было прибавить урок опыта, так как они долго пренебрегали уроком словесным. Ибо, когда апостол говорил: «А желающие обогащаться впадают в искушение и т. д.» (1 Тим. 6:9)*, то осуждал, конечно, пристрастие к богатству, а не само богатство, потому что в другом месте он дает такое повеление: «Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живого, дающего нам все обильно для наслаждения: чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны, собирая себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни» (1 Тим. 6:17-19).
Кто употреблял свое богатство так, те ничтожные убытки свои покрыли великими прибылями; и были более обрадованы тем, что, охотно раздавая, вернее сохранили, чем опечалены тем, что, боязливо сберегая, легче потеряли. То могло погибнуть на земле, что было жаль на земле передавать. Приняв же совет Господа своего, говорящего: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкопывают и не крадут; ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6:19-21), они в годину бедствия на опыте убедились, как благоразумно поступили, что не пренебрегли советом правдивейшего Наставника и вернейшего и непобедимейшего Стража их сокровища. Если многие радовались, что имели богатства свои в таких местах, куда не случилось дойти неприятелю, то не тем ли вернее и беззаботнее могли радоваться они, перенеся по совету Божию свои богатства туда, куда враг вовсе не может проникнуть?
Поэтому наш Павлин, епископ Нолы, добровольно ставший из богатого беднейшим, но изобильнейшим святостью, когда варвары опустошили Нолу, задержанный ими, молился (как узнали мы потом от него самого) в сердце своем так: «Да не истязают меня, Господи, выпытывая, где золото и серебро: Тебе ведомо, где». Все свое он имел там, куда убеждал его скрывать и копить Тот, Кто предсказал и эти бедствия, ныне постигнувшие мир. Поэтому, кто послушал увещания Господа своего относительно того, куда и как должно собирать сокровища, тот не потерял при нашествии варваров и самих земных богатств; а кому пришлось раскаяться, что не послушал, тот, если не из предшествующего указания мудрости, то из последующего опыта научился, как с подобными вещами следует поступать.
Но, говорят, некоторых и добрых-де христиан подвергли пыткам, чтобы они выдали врагам свои имущества. Но они не могли ни выдать, ни потерять того добра, которое их самих делало добрыми. А если захотели лучше подвергнуться пыткам, чем выдать маммону неправды, то не были добрыми. Потерпевшие же столько из-за золота получили урок, сколько должны они претерпевать за Христа. Они научились, что следует любить Того, Кто пострадавших за Него обогатит вечным блаженством, а не золото и серебро, страдать ради которого было глупо, скрыть которое можно было только прибегнув ко лжи, но которое приходилось выдать, если говорить правду. Ибо в пытках никто не потерял Христа через исповедание Его, а золото никто не сохранил иначе, как только через его отрицание. Поэтому пытки могли быть весьма полезны: они учили любить благо нетленное вместо тех благ, из-за любви к которым их владельцы подвергались истязаниям безо всякой для себя пользы.
Но некоторые-де, говорят, даже не имевшие ничего, что могли бы выдать, были подвергнуты пыткам из-за недоверия к ним. Но не исключено, что эти желали иметь и были бедны не по своей воле. Таким следовало показать, что не имущество, а пристрастие к нему достойно таких истязаний. Если же возлагая надежды на лучшую жизнь они не имели здесь скрытого золота и серебра, – хотя я и не знаю, случилось ли кому-либо из таких быть подвергнутым пыткам, но если и случилось, – то несомненно, что исповедавшие в пытках святую нищету исповедали Христа. Поэтому, если кто-то из них и не заслужил у врагов доверия, он не мог, однако же, как исповедник святой нищеты, терпеть истязания без небесной награды.
Говорят также, что многие христиане были истощены долговременным голодом. Но и это добрые верные, перенося благочестиво, обратили себе на пользу. Ибо кого голод умертвил, того он освободил от зол этой жизни, как освобождает телесная болезнь; а кого не умертвил, того научил жить умереннее и подольше поститься.

«Благочестие и довольство» — «эвсэвия кэ афтаркия». Один из главных лозунгов стоиков — автаркия, т. е. состояние духа, совершенно независимое от внешнего мира. Секрет счастья, по Эпикуру, «не прибавлять ничего к тому, что имеем, и отнять все, что желаем». Иудейские раввины: «Богат тот, кто доволен своей судьбой». Сенека: «Никто не может унести из этого мира больше, чем он принес в него, ибо у погребального савана нет карманов».

явно, что - В большинстве древних рукописей «так что».

Ничтоже бо внесохом в мир сей.

Ибо все мы рождаемся нагими.

Яве, яко ниже изнести что можем.

Если мы ничего не внесли в мир, то, очевидно, ни­чего и вынести из него не можем. Ибо естество наше нагим родилось, нагим и отойдет, оставив все зем­ное на земле. Это говорит он в доказательство то­го, что нет нужды в излишнем, а достаточно толь­ко необходимаго. Ибо далее Он прибавил:

Ст. 8. Имуще же пищу и одеяние, сими доволни будем.

Отрывок 6:2б-21 имеет значение общего заключения послания. Павел подкрепляет последними наставлениями преподанное им учение и утверждает Тимофея в «здравых словах Господа нашего Иисуса Христа» (ст. 3). Особую опасность и «корень всех зол» (ст. 10) Апостол видит в сребролюбии, против которого усиленно предостерегает Тимофея (ср. стт. 5–12). С предостережением против сребролюбия связан и последний призыв увещевать богатых (стт. 17–20). Торжественный завет, который ап. Павел дает Тимофею (стт. 13–16), сохраняет, по мнению многих современных толкователей, отзвук древнего крещального символа (ст. 13). Несомненно, во всяком случае, что этот последний завет имеет резко выраженное эсхатологическое ударение (ср. стт. 14 и слл.). Послание кончается предостережением против «лжеименного знания», увлечение которым грозит уклонением с пути веры (стт. 20–21а), и обычною подписью с благословением, которое в лучших рукописях ап. Павел преподает не одному Тимофею, а так же точно, как и в Тит., некоей группе, имеющей Тимофея в своей среде (ст. 21б: «благодать с вами»). После того, что было сказано, эту группу естественно искать, в первую очередь, в Ефесе. Но в руках Тимофея подпись ст. 21б сообщала посланию значение верительной грамоты. «Лжеименное знание» есть система учения, которая провозглашает себя знанием, но не имеет на то оснований. «Гносис» или «гностицизм» и стали принятыми в науке названиями этих и подобных религиозных систем I и особенно II века нашей эры.

Довольство пищею и одеждою – вот мера внешнего довольства, по учению Апостола, который обосновывает эту меру тем, что в мир мы приходим, не имея и этого, и взять с собою в будущую жизнь не можем ничего. Но главное дело в том, чтобы внешнее довольство было в соответствии с благочестием, т. е. с христианским учением о сем. Сказавши о бедняках рабах, а затем об усиливающихся увеличить свои средства чрез лжеучительство, Апостол устанавливает общую для всех норму внешнего довольства, ограничивая ее самым необходимым: одеянием и насущным пропитанием, причем воодушевленно восклицает, что тот достиг многого, кто приобрел эту точку зрения на внешние блага и пользование ими. «Приобретение ничего не значить», учит св. Иоанн Златоуст. «Оно остается здесь и не переходит в другой мир. Мы пришли в этот мир, не имея ничего, и оставим его, тоже не имея ничего. Следовательно, нам не нужно ничего лишнего. Надобно питаться тем и в такой мере, что и сколько нужно для насыщения; надобно одеваться тем, что может только защитить нас от непогоды и прикрыть наготу; а это может сделать и простая одежда. Лишнего ничего не должно быть». «Впрочем», присовокупляет преосв. Феофан, «слово одеяние может содержать под собою не одну одежду, но и кров. Мысль Апостола: ограничиваться в удовлетворении необходимых потребностей телесных самонужнейшим, чтоб забота о том не томила головы и сердца». «Напрасно смертные люди стараются нажить имущества и стремятся быть богатыми!» восклицал один из древних толковников (Амврос.). «К чему служит человеческая жадность? К чему навязывать себе бремя забот и искать собрания богатств? Таким же выйдет, каким и пришел, что и пишет Иов: наг изыдох из чрева матере моея, наг и отыду. Буди имя Господне благословенно (1:21). Если бы скупцы не удерживали накопленного у себя одних на пагубу себе, то и немногие из них сколь многим могли бы доставить пользу, с пользою и для самих себя!»

Впрочем ап. не отрицает, что благочестие может доставить некоторую выгоду. Выгоду оно приносит именно, делает человека довольным своим состоянием, и апостол восхваляет это довольство и осуждает стремление к обогащению 

Ап. Павел увещает Тимофея зорко следить за чистотой проповедуемого учения ввиду появления лжеучителей. Духовной причиной появления лжеучителей Апостол называет гордость, т. е. отсутствие истинного христианского благочестия, основанного на смирении. Гордость рождает страсть «к состязаниям и словопрениям» (1 Тим. 6:4). Это ведет, в свою очередь, к распрям, злоречиям, пустым спорам и т.д.

Другим поводом к лжеучительству является страсть любостяжания, корыстолюбие (1 Тим. 6:5), т. е. любовь к богатству, роскоши, невоздержной жизни; сребролюбие Апостол называет корнем всех зол (См. 6, 10).

Апостол советует не вступать в ненужные и бесполезные споры с лжеучителями, но «удаляться таковых» (1 Тим. 6:5), убегать всякого негодного учения и преуспевать «в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости» (1 Тим. 6:11), подвизаться добрым подвигом веры, держаться вечной жизни, к которой призван христианин, и соблюдать исповедание, объявленное пред многими свидетелями при рукоположении (1 Тим. 6:12). Все это пастырь должен свято сохранить «даже до явления Господа нашего Иисуса Христа» (1 Тим. 6:14), Который потребует у него отчета о вверенных ему душах.