1-ое послание к Тимофею ап. Павла, Глава 2, стих 5. Толкования стиха

Но чтобы в этой вере человек надежнее шел к истине, сама Истина — Бог, Сын Божий — восприняв человечество и не утеряв Божества, упрочила и утвердила эту самую веру, дабы она была путем человека к Богу через Богочеловека. Он-то и есть посредник между Богом и человеком — человек Иисус Христос. Вот почему Он — посредник, почему — человек и почему — путь.
*** Сей истинный Посредник, поскольку Он, приняв образ раба (Флп. 2:7), сделался посредником между Богом и человеками, человек Иисус Христос, хотя в образе Бога и принимает жертву вместе с Отцом, с Которым Он — Бог единый, однако в образе раба предпочел скорее быть Сам жертвой, чем принимать ее, дабы и по этому поводу не подумал кто-нибудь, что жертва приличествует какому-нибудь творению. Таким образом, Он и священник, приносящий жертву, и в то же время Сам — приносимая жертва.
*** Мы на это предлагаемое ими возражение, взятое из Евангелия, отвечаем таким образом, дабы ни один человек не был столь безрассуден, чтобы считать, что этими словами мы понуждаемся к вере и к исповеданию того, что посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, якобы не имел души. Так я определяю, каким образом и они сами ответят на наши столь ясные возражения, в которых мы, ссылаясь на бесчисленные места в тексте Евангелия, показываем, что, как поведали о Нем евангелисты, Он обладал такими чувствами, существование которых без души невозможно.
*** Мы не были бы избавлены и через Самого единого посредника Бога и человеков, человека Иисуса Христа, если бы Он не был и Богом. Когда сотворен был Адам — именно человеком совершенным, — посредника не нужно было. Когда же грехи далеко удалили от Бога род человеческий, мы должны были соединиться с Богом даже до воскресения плоти в вечную жизнь через Посредника, Который один только родился без греха, жил и был умерщвлен для того, чтобы через унижение Бога была обнаружена и исцелена гордыня человека.
*** Кто может сам устроить так то, что совершает, как этот Человек устроил то, что претерпел? Но Человек, посредник между Богом и человеками, — это Человек, о Котором можно прочитать предсказание: И это человек, и кто узнает его? (Иер. 17:9)¹, поскольку люди, посредством которых это совершалось, не узнали Человека Бога. Ибо, в самом деле, был явлен Человек, Который не был явлен как Бог. Все это претерпел Тот, Кто явился, и Тот же, Чья природа была сокрыта, Сам и устроил все это. Таким образом, Он видел, что совершилось все то, что должно было случиться, до того, как Он вкусил уксус и предал дух (См. Ин. 19:30).

«Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех» (ст. 5-6) — это сказано в доказательство того, что все люди, без исключения, призываются ко спасению, ради искупительных заслуг «единого ходатая человека Христа Иисуса». Христос называется здесь только «Человеком» для того, чтобы подчеркнуть, что Ходатаем за нас Он стал, благодаря Своему вочеловечению, как истинный Человек. Этими словами не исключается молитвенное ходатайство за нас святых угодников Божиих, как пытаются утверждать это сектанты. Христос назван здесь единым Ходатаем в том смысле, что единственно Он Один принес за нас искупительную жертву на кресте, но этим нисколько не упраздняется молитвенное ходатайство за нас людей, достигших спасения и желающих своими молитвами помочь нам достигнуть его.

Кто же Один и Тот же — Вышний и Он же человек — как не посредник между Богом и человеком, человек Иисус Христос, предавший Себя Самого в искупление за нас? (1 Тим. 2:5-6). И вот что относится к воплощению Сына: наше искупление кровью, отпущение грехов властью, жизнь благодатью. Как Вышний — дарует, как человек — умоляет; иное — у Творца, иное — у Искупителя. То есть различны благодеяния, однако же — одного и Того же Творца: подобает, чтобы нас искупил Сотворивший нас.
*** Пусть не льстит себе яд Аполлинария¹, оттого что говорится: и по виду став как человек (Флп. 2:7); что Иисус — человек, таким образом, не отрицалось, но подтверждалось, так как в другом месте сам Павел о Нем говорит: посредник между Богом и человеком, человек Христос Иисус. Ведь это обыкновение и обычный прием Писания так обозначать, как и в Евангелии мы читаем: И мы видели славу Его, славу, как единородного от Отца (Ин. 1:14). Итак, подобно тому, как говорится: единородный, — и не отрицается единородный Сын Божий, так и когда говорится: человек, — совершенство человечества в Нем не отрицается.

(Имена) собственно же нам свойственные и принадлежащие воспринятому Им человечеству суть следующие: Он именуется: Человек (1 Тим. 2:5), чтоб Невместимый иначе для телесного по причине необъемлемости естества не только сделался вместимым чрез Тело, но и освятил Собою человека, соделавшись как бы закваскою для целого смешения, всего человека освободил от осуждения, соединив с Собою осужденное, став за всех всем, что составляет нас, кроме греха: телом, душою, умом, - всем, что проникла смерть. А общее из всего этого есть Человек, по умосозерцаемому видимый Бог;
*** Что ж, и весьма таинственно, и весьма человеколюбиво! Ибо ходатайство значит здесь не отмщения искать, по обычаю многих ходатаев (что было бы некоторым образом унизительно), но молиться за нас, в качестве посредника; как и о Духе говорится, что Он ходатайствует о нас (Рим. 8:26). Ибо един Бог, един посредник между Богом и человеком, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех. Ибо Он, как человек (потому что еще с телом, какое воспринял), и ныне молится о моем спасении, пока не соделает меня богом, силою Своего человечества, хотя больше не знаем Его по плоти (2 Кор. 5:16), — понимаю под этим плотские немощи и все наше, кроме греха. Так и имеем ходатая... Иисуса (1 Ин. 2:1) не в том смысле, что Он унижается за нас пред Отцом... но в том, что, пострадав за нас как человек, убеждает этим нас к терпению как Слово и Советник.

Апостол открыл здесь нам всю цель таинства, заключив ее в слове посредник. А цель следующая: человечество по злобе сопротивника стало некогда отступником, поработившись греху и соделавшись чуждым действительной жизни. После этого снова призывает к Себе творение Свое Господь творения и делается человеком, будучи вместе Богом — и Богом будучи всецело, и человеком делаясь всецело. И, таким образом, человечество сорастворено было Богу, когда совершил посредничество человек во Христе, в Котором от воспринятого у нас начатка все смешение срастворилось силою.

Поскольку один Бог, а не многие, как воображают язычники, один и Посредник Бога и людей.

Един бо есть Бог и един Ходатай пред Бога за человека, человек Христос Иисус. Ещё яснее подтвердится мысль Апостола о хотении Божием спасти всех людей тем, что Бог один и Тот же у всех людей, у Иудеев и язычников (Рим. 3:29-30), и одно только спасение устроил для всех, послав Своего Единороднаго Сына. Не иначе Он спасает евреев, как и язычников. Иисус Христос является единственным и общим Ходатаем за тех и других, потому что несть иного имене под Небесем данного в человецех, о нем же подобает спастися нам, кроме Иисуса Христа (Деян. 4:12). Поэтому же язычники пусть не отчаиваются во спасении, потому что у них Тот же Бог, Который и у евреев, Отец всех; ни евреи пусть не надеются спастись каким-нибудь образом, кроме веры во Христа, потому что Он один только Ходатай для людей. Обращаясь к слову ходатай (μεσίτης, посредник), как называется здесь Христос, мы в нём находим следующия понятия. Посредником называется лицо, которое примиряет две враждебныя стороны, соединяет разделившихся. Иисус Христос действительно примиряет людей с Богом (2 Кор. 5:19). Но понятие посредника не вполне выражает всё значение действия Иисуса Христа; потому что посредничество предполагает равенство примиряющихся. По отношению же к спасению людей не может быть и речи о равенстве примирившихся: Бога и человека; только человек приведён к миру с Богом. Гораздо более приличествует лицу Иисуса Христа понятие о Ходатае, то есть таком лице, которое ходатайствует, просит за лиц виновных, осуждаемых Законом: даже более — о таком лице, которое поручается за них, принимает на себя ответственность. В этом именно смысле Апостол и называет здесь Иисуса Христа Ходатаем, Который дал Себя для Искупления всех. Отцы Церкви, обращая внимание на выражение Апостола: Ходатай Бога и человеков, видят в нём ясное указание двух естеств в Иисусе Христе, Божескаго и человеческаго, потому что в посреднике предполагается равенство, близость к той и другой стороне; в названии же Иисуса Христа человеком находят указание на то, что примирение людей с Богом совершено человечеством Иисуса Христа, произошло от того, что Сын Божий стал человеком (Златоустый, Феодорит, Феофилакт).

Один Бог и Один Посредник между Богом и человеками – Богочеловек, Иисус Христос. Никто не может приступить и приблизиться к Богу без этого Посредника. Отвергающий Посредника, отвергает и Бога. «Отметаяйся Сына, ни Отца имать. Иже не верует в Сына, не узрит живота, но гнев Божий пребывает на нем» (1 Ин. 2:23; Ин. 3:36).

«Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками» (1 Тим. 2:5). Он сказал: «и достигли познания истины», выражая этим то, что вселенная еще не достигла истины. Потом сказал еще: «Ибо един Бог», выражая ту мысль, что не много (богов), как неко­торые думают. Сказал, что (Бог) послал и Ходатая, Сына, показывая, что Он хочет, чтобы все получили спасение. Что же? Ужели Сын не Бог? Напротив, Он есть совершенный Бог. Как же он говорит: «един»? По противопоставлению с идолами, а не с Сыном, потому что он рассуждал об истине и заблуждении. Ходатай должен приобщаться обеим сторонам, по отношению к которым он ходатай; ходатаю свойственно, обла­дая тем, что принадлежит обеим сторонам, по отношению к которым он ходатай, приводить их ко (взаимному) общению. Если же принадлежащее одной стороне он имеет, а с другою разобщен, то он уже не ходатай. Следовательно, если Он не причастен природе Отца, то Он не ходатай, но разоб­щен (с Ним). И подобно тому, как Он соделался причастником природы человеческой, потому что пришел к людям, так точно Он причастник и природы божественной, потому что пришел от Бога. Так как чрез Него соединялось два естества, то Он должен был быть близким к обоим естествам. Подобно тому, как какое-либо место, занимающее сре­дину (между двумя местностями), прикасается к каждой из них, так и соединяющий между собою два естества должен быть причастником обоих естеств. Следовательно, подобно тому, как Он соделался человеком, так и был Бог. Бу­дучи (только) человеком, Он не соделался бы ходатаем, по­тому что Ему надлежало беседовать и с Богом. Равным образом, будучи (только) Богом, Он не был бы ходатаем, по­тому что Его не приняли бы те, для которых Он служил хо­датаем. И подобно тому, как в ином месте говорит он: «Один Бог Отец и один Господь Иисус Христос» (1 Кор. 8:6), так и здесь: один и один. Не полагает двоих, потому что он беседовал о многобожии, и для этого, чтобы кто-нибудь числа два не привел в доказательство многобожия, он употребил (выражение): «един и един». Видишь ли, с какою вели­кою осмотрительностью употребляет слова Писания? Один и один составляют – два; но мы не скажем этого, несмотря на то, что размышление внушает это. Здесь ты не говоришь: один и один составляют два; а между тем говоришь то, к чему не приводит размышление (именно): если родил, то и пострадал. «Ибо един Бог, – говорит, – един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех. Таково было в свое время свидетельство» (1 Тим. 2:5, 6). Что же? Ужели и за язычников, скажи мне? Да, – и, несмотря на то, что Христос умер и за язычников, ужели ты не согласишься молиться (за них)? Так почему же, скажешь ты, они не уверовали? Потому что не захотели, а с Его стороны сделано все. Об этом свидетельствует Его страдание, говорит (апостол). Он пришел, говорит он, чтобы свидетельствовать об истине Отца, и заклан был; поэтому не только Отец свидетельствует о Нем, но и Он об Отце. "Я пришел", – говорит Он, – "во имя Отца Моего" (Ин. 5:43), и еще: "Бога не видел никто никогда" (Ин. 1:18), и еще: "да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа" (Ин. 17:3), и еще: "Дух (есть) Бог" (Ин. 4:24). Следовательно, Он свидетельствовал даже до смерти.

Итак, возлюбленный, как доброе некое врачевство для слабых глаз, содержи в уме промысел Божий, которым охраняется все от начала и доныне. Памятование об этом храни в себе на всякий час, об этом размышляй и заботься, из этого извлекай для себя наставления, чтобы научиться тебе хранить в душе своей памятование о величии чести Божией и тем обрести душе своей вечную жизнь во Христе Иисусе, Господе нашем, Который, как Бог и человек, соделался посредником между Богом и человеками.

Слово как прежде явления было Богом, так и сделавшись человеком и став Посредником в естестве человеческом опять-таки есть едино. Поэтому он (Апостол Павел) назвал Его Посредником Бога и людей, как Единого Сущего из обеих сущностей; ибо посредствующее между какими-нибудь двумя (предметами), конечно, имеет в себе (их свойства). Таким образом, Он есть Посредник Бога вследствие принадлежности той же самой сущности Отцу; Он есть Посредник и людей вследствие совершенного приобщения человеческой природы, кроме греха»

μεσίτης посредник (см. Гал. 3:20). άνθρωπος человек. Отсутствие артикля подчеркивает особенность: тот, кто обладает человеческой природой и в своих действиях проявляет человеческие качества (Fairbairn).

Миссия Христа и миссия Павла соответствовали намерениям Бога, Его спасительному замыслу, стремлению спасти всех. В иудаизме мудрость, "закон Божий или в определенной мере закон Моисеярассматривались как опосредованное божественное откровение, но оно было в конечном итоге действенным только для Израиля, а не для "язычников. Большинство язычников верили во многих посредников откровения так же, как они верили во многих богов.

Обдумай здраво, что также не могло случайно это тело, которое принял Иисус, призываться на общее Ему с невестой брачное ложе (Ср. Песн. 3:1), потому что, очевидно, Церковь через само тело с Христом связана и смогла стать причастной Слову Божию, сообразно с тем, что Он и называется посредником между Богом и человеками, и что апостол говорит: через Которого верою и получили мы доступ в надежде славы Божией (Рим. 5:2).

Валентин¹, пользуясь преимуществами ереси, имеет право предположить во Христе духовную плоть. Кто отрекается верить, что плоть эта не подобна плоти человеческой, тот может представлять ее себе как угодно. Но если плоть Христова не человеческая, если не происходит от человека (это рассуждение относится ко всем сектантам): то я не вижу, о какой сущности Своей говорил Христос. ...То же самое подтверждает апостол Павел: един посредник между Богом и человеком, человек Христос Иисус.

Из того, что Бог — един, следует, что Он есть спаситель для всех людей (ср. Рим. 3:29 и сл.). Точно так же один и посредник между Богом и людьми — человек Христос Иисус, и это опять подтверждает мысль о необходимости совершать молитву о спасении всех людей. Сила выражения здесь несомненно заключается в слове "человек". Если посредник — человек, то его служение, очевидно, касается всех людей, которые ему близки по человеческой природе. Понятно, что это место не может служить каким-либо свидетельством в пользу той мысли, что апостол считал Христа только человеком. В послании к Галатам Апостол Павел говорит, что он — апостол, избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом (Гал. 1:1). Если бы понимать это место в буквальном, ограниченном смысле, то нужно бы из него сделать такой вывод, что Христос совсем не был человеком... Затем, апостол в пастырских посланиях ясно говорит, что Христос был не только человеком, а и Богом. Так он приписывает Христу предсуществование (1 Тим. 3:16), называет Его "нашим великим Богом и спасителем" (Тит. 2:13).

«Един бо есть Бог». Ибо не иной Творец верных, а иной неверных, но Создатель един. «И един ходатай Бога и человеков человек Христос Иисус». Един охранитель мира, совокупивший в Себе разъединенное. «Человеком» же наименовал Апостол Христа, потому что назвал ходатаем, а ходатаем соделался Христос, вочеловечившись. Как намеревающийся примирить какие-либо два лица, препирающихся между собою, став посреди их и держа одного правою, а другого левою рукою, приводит их в приязнь, так и Христос, с Божественным естеством соединив человечество, установил нерушимый и неразрывный мир. А если Христос, по учению Ария и Евномия, непричастен сущности Отца, то какой же Он ходатай? Соединен Он с нами, так как по человечеству единосущен нам; но не имеет единения со Отцом, если, как учат они, отделен от Божия естества. Но божественный Апостол назвал Его ходатаем. Следовательно, и с Отцом в единении по Божеству, и с нами также по человечеству. Но Апостол доказывает, что и страдание Владычнее было за всех.

Частица: бо — связывает сию речь с предыдущею, как причину. К чему же именно она относится в сей силе? Можно относить ее к непосредственно стоящему впереди: в познание истины прийти, — так: Бог всем хочет спастися чрез познание истины, — именно той, что спасение в Господе Иисусе, и только в Нем, потому что другого пути ко спасению нет. Как един есть Бог, так един же и посредник между Богом и человеками. Люди, во Адаме, отпали от Бога, в Коем их живот, — отпали и погрязли в область смерти. Предлежало им или вечно оставаться в сей смерти, или открыть путь к воссоединению с Богом, без Коего сила смерти не могла быть пресечена и жизнь их не могла стать в истинный свой чин. Как этого ни сами они и никакая другая тварь, хотя бы самая высшая, открыть и устроить не имела силы; то заступилось за них беспредельное человеколюбие Божие. Совет Божий положил воплотиться, для изъятия людей из их крайней беды, Сыну Божию Единородному, не отделяясь от недр Отчих, чтоб, умерши плотию, уничтожить силу смерти и, оживотворив в себе человеческое естество воскресением, соделаться живым соединителем человеков с Богом. Сын Божий пришел на землю, воплотился, пострадал, умер на кресте, воскрес, вознесся на небеса — и седит одесную Бога Отца, человеческим естеством, которое, таким образом в Его Лице быв соединено с Его Божеством, пребывает соединенным с Богом Отцом, с Коим не переставал Он быть едино. Затем — верующие в Него, и сочетавающиеся с Ним таинственно, соделываются едино с Ним и чрез Него соединяются с Богом; как это засвидетельствовал Он Сам, говоря с учениками: Аз во Отце Моем, и вы во Мне, и Аз в вас (Ин. 14:20). Иного пути к воссоединению с Богом, в коем (воссоединении) спасение, нет. Никтоже приидет к Отцу, токмо Мною (ср.: Ин. 14:6), — говорит Господь. «Апостол здесь говорит подобно тому, как говорил в другом месте: един Бог Отец, и един Господь Иисус Христос (ср.: 1 Кор. 8:6)» (святой Златоуст). Другого посредника нет и быть не может. Как един Бог, так и посредник между Богом и человеками один. Другого не ищи и, если б кто предлагал тебе указать его, не иди вслед его. Следовательно, и спасения другого нет — как в живом сочетании с Господом Иисусом. Сию-то истину познать и хощет Бог, хотящий всем спастися, — познать, приять и по ней улучить спасение. Ходатай, μεσιτης, — есть не слово ходатайственное говорящий в защиту, а самым делом стоящий посреде и соединяющий посредствуемых, — есть соединитель, «совокупивший в себе разъединенное» (блаженный Феодорит), и соединитель живый. Такова сущность Его. Так как, говоря: един Бог — и: един ходатай, — Апостол имел в виду только показать, что Другого спасения нет, как в Господе Иисусе, - как Бог один, так и посредник между Богом и людьми один; то все другие, могущие рождаться при сем, вопросы могут быть обходимы без ущерба пониманию слов Апостола. Позволительно, однако ж, при них стороною помыслить, что когда говорится: един есть Бог, — то сие говорится не в ущерб истине Триипостасности Бога, но в показание, что воплощение единого Лица Бога Триипостасного не породило никакого разделения в Едином естестве Божием. Воплотившийся Сын не стал вне Бога, как может навесть на такую мысль слово: посредник: ибо в посреднике между Богом и человеками есть Бог от Бога и человек от человек. Став таким чрез воплощение, Сын не стал вне Отца; но воспринял, совершил и держит воплощенное посредничество, не оставляя недр Отца. Устроенное ради нашего спасения, сие посредничество не разделило Бога. Бог и при нем Един есть. Равно когда говорится: един посредник, — то говорится не в ущерб истине двух естеств в посреднике, но в показание, что два в Нем естества не делают двух посредников. И при двух естествах Он един есть. Как посредник, Он есть Бог от Бога и человек от человек; но едино есть Лицо — Сын Божий воплотившийся. Экумений пишет: «поелику имеющему быть посредником между Богом и человеком надлежало быть причастным их обоих, чтоб иметь возможность посредствовать между ними; то Сын Божий, превечное Слово, пришел (к нам на землю) воплотившись, будучи таким образом из двух естеств, Божества и человечества, но по соединении их мыслимый и поклоняемый во единой Ипостаси». Почему, когда вслед за сим говорится: человек Христос Иисус, — то этим не единство естества в Нем утверждается, — не утверждается, что Он только человек, а не и Бог, — а лишь показывается, как Он стал посредником; стал же Он посредником чрез вочеловечение. Так блаженный Феодорит: «Апостол назвал Христа Иисуса человеком; потому что назвал посредником, а посредником сделался Христос вочеловечившись». Можно посему слово: человек — понимать, как — вочеловечившийся, так: един посредник, вочеловечившийся, подразумевая — Сын Божий, именуемый Христос Иисус. Наши толковники преимущественно обращают при сем слово свое на уяснение значения посредничества. Блаженный Феодорит пишет: «как намеревающийся примирить какие-либо два лица, препирающиеся между собою, став посреди их и держа одного правою, а другого левою рукою, приводит их в приязнь: так и Христос, с Божеским естеством соединив человечество, установил нерушимый и неразрывный мир. А если Христос, по учению Ария и Евномия, непричастен сущности Отца, то какой Он посредник? С нами (в таком случае) Он будет соединен, так как по человечеству единосущен нам; но с Отцом не будет иметь единения, если, как учат они, отделен Он от Божия естества. Но Божественный Апостол назвал Его посредником, следовательно, состоящим в единении и с Отцом по Божеству, и с нами по человечеству». Святой Златоуст говорит: «посредник должен приобщаться обеим сторонам, по отношению к которым он есть посредник; ибо посреднику свойственно, обладая тем, что принадлежит той и другой стороне, для которых есть посредник, приводить их ко взаимному общению. Если же принадлежащее одной стороне он имеет, а с другою разобщен, то в таком случае он вовсе не посредник. Следовательно, если Христос Иисус непричастен естеству Отца, то Он не есть посредник, но разобщен с Ним. Почему признаем, что как Он соделался причастником человеческой природы, потому что пришел к людям, так и естества Божеского Он есть причастник, потому что пришел от Бога. Так как чрез Него соединялось два естества, то Он должен был быть близким к обоим естествам. Ибо подобно тому, как какое-либо место, занимающее средину (между двумя местностями), прикасается к каждой из них; так и соединяющий между собою два естества должен быть причастником обоих естеств. Следовательно, и Христос Иисус как соделался человеком, так был и Богом. Будучи только человеком, Он не соделался бы посредником; потому что Ему надлежало (Божески) беседовать с Богом. Равным образом, будучи только Богом, Он не был бы посредником; потому что Его не приняли бы те (см.: Экумений: не снесли бы. Лучше: Он не мог бы представлять лица тех), для которых Он служит посредником». Давый Себе избавление за всех. — Избавление, αντιλυτρον,—выкуп. Посредничество было делом нелегким; не в слове только ходатайственном оно состояло, но и в деле и требовало жертвы. Это по состоянию тех, за коих посредник принял на себя ходатайство. Последние отпали от Бога чрез грех и состояли под гневом Божиим за вину греха, — по причине греха подлежали тиранству сатаны, а чрез то и другое — смерти. Бог возблаговолил примириться с отпадшими; но, чтоб отпадшие поднялись до способности вступить в примирение, надлежало высвободить их из всех уз, которые держали их в низком рабстве, — именно правды Божией прогневанной, греха, диавола, смерти. Совершить сие взял на себя посредник, без вины понесши то, что лежало на виновных посредствуемых. Воплотившись, Он воспринял на Себя человеческое естество, чистое и безгрешное, и, им предав Себя на крестную смерть, Удовлетворил чрез то правде Божией; правда Божия удовлетворенная открыла врата излиянию милости и благодати на виновных,—которые, приняты бывая в милость и освящаясь благодатию, сокрушают узы греха, а чрез это свергают и узы рабства диаволу; таким образом становятся наконец они сынами воскресения, над коими смерть не имеет власти. Всем сим в совокупности совершается выкуп, и таинство посредничества входит в силу. Корень и начало всему есть то, что воплотившийся Сын Божий, как посредник, предал Себя, предал на смерть крестную. Почему Апостол и совмещает все дело посредничества в сем одном: давый Себе избавление. Блаженный Феодорит пишет: «когда все состояли под владычеством смерти, Христос не подлежал смерти, — и как Бог, потому что имел естество бессмертное, и как человек, потому что не сотворил греха, причинившего смерть. Но Он Сам Себя предал (на смерть), как некую искупительную цену, и всех освободил от рабства смерти». Заметим при сем между прочим: не потому ли также впереди сказал о посреднике Апостол, — что Он есть человек Христос Иисус, — что имел вслед за сим сказать: давый Себе избавление? Ибо, чтобы принесть такую жертву, Ему надлежало возыметь то, что принесть, именно человечество, и стать человеком. Потреба имети что и Сему, еже принесет (Евр. 8:3), говорит Апостол в другом месте. Что же это такое? Плоть и кровь. Понеже дети приобщишася плоти и крови, и Той приискренне приобщися техже, да смертию упразднит имущаго державу смерти, сиречь диавола, и избавит сих, елицы страхом смерти повинни беша работе (ср.: Евр. 2:14—15). Свидетельство времени своими. Это придаточные слова. И трудно определить, какая мысль была при сем у Апостола. Поставим сии слова в соотношение с предыдущим. Сын Божий, воплотившись для посредничества между Богом и людьми, предал Себя на смерть во искупление всех,— всех, не иудеев только, но и язычников. Это дело беспредельного человеколюбия к нам Бога Отца, предавшего Сына, и Бога Сына, предавшего Себя, есть свидетельство. Чего? Того, что Бог хощет всем спастися, и в разум истины прийти, — не иудеям только, но и язычникам. Почему вы, верные, молясь о неверных язычниках, делаете дело, приятное Богу, потому что этим содействуете исполнению того, чего желает Бог, то есть спасению всех, — и язычников. А что это есть прямое желание Бога, видно из того, что учрежденное Им посредничество между Собою и людьми обнимает всех людей и что посредник, предав Себя на смерть, предал во искупление всех людей без различия и исключения. Такое течение мыслей видит у Апостола святой Златоуст: «давый Себе избавление за всех. Что же, ужели за язычников, скажи мне? Да. — И, несмотря на то, что Христос умер и за язычников, ужели ты не согласишься молиться за них? Так почему же, скажешь ты, они не уверовали? Потому что не захотели (выше сказал: потому что вселенная еще не достигла истины), а с Его стороны сделано все. Об этом свидетельствует Его страдание, говорит он». — Всем, — и язычникам, — быть спасенными было от века определено. Таково вечное Божие хотение; но свидетельство о том дано в свое время: времены своими, — то есть «в подобающее или надлежащее время» (святой Златоуст), «когда люди способными уже соделались к уверованию» (Экумений), — «во времена, предначертанные и предопределенные преблаженною Троицею» (Климент у Экумения). Свидетельство сие, в свое время явленное, есть самое учреждение сего спасения всех. Сим то же выражается, что читаем в Послании к Галатам: егда же прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего, да подзаконныя искупит (ср.: Гал. 4:4—5). — Истолковывать и распространять это свидетельство, далее говорит Апостол, возложено на меня.

Сказав: Бог хочет, чтобы все спаслись, он подтверждает, говоря, что именно для этого Он и послал посредником Сына Своего, чтобы Он примирил Его с людьми. Итак, почему же не все спасены? Потому что не хотят. Сказав же: един Бог, он говорит это для противопоставления не Сыну, а идолам. Что Сын есть Бог, это ясно из того, что Он посредник: так как посредник должен приобщаться обеим сторонам, по отношению к которым Он есть посредник. Итак, поскольку Сын — посредник между Богом и людьми, то Он принадлежит той и другой стороне, есть Бог и человек, — один в двух естествах, не только Бог, потому что Его не приняли бы те, за которых Он должен быть посредником, И не только человек, потому что Ему надлежало беседовать с Богом. Не сказал же явно о Божественности Христа потому, что тогда господствовало многобожие, чтобы не подумали, что и он вводит многих богов; даже, когда говорится: един и един, не должно соединять эти слова и говорить: два, но: один и один: такова осмотрительность в Писании. Поэтому он не упоминал даже о Духе, чтобы не показаться многобожником.