1-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла, Глава 5, стих 6. Толкования стиха

Для христиан же, которых апостол Павел называет «сынами света», чтобы встретить Христа, нужна духовная трезвость; они должны быть подобны воину, стоящему на посту в ночное время: «Итак, не будем спать, как прочие, но будем бодрствовать и трезвиться. Ибо спящие спят ночью и упивающиеся упиваются ночью; но мы, будучи сынами дня, будем трезвиться, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения»

Вера фессалоникийцев — главный предмет попечений Павла, но её необходимо ещё восполнять (1.8, 3.2, 5-7, 10, 5.8).

Неожиданность пришествия Христова подчёркивается также тем, что, согласно евангельскому преданию, оно произойдёт ночью (Мф. 25:6). Поэтому апостол напоминает, что ночь предназначена не для увеселений и разврата, а для бодрствования и молитвы (1 Фес. 5:8, 10).

Первый долг христианина — бодрствование, которое молжно сопровождаться и трезвением — не только умственной пробуж- юнностью, но и нравственной самособранностыо, которая делает бодрствующего готовым к великому событию парусии.

Указание 5 гл. позволяет разделить первый и наиболее значительный отрывок 4:1 – 5 на три главные части. Призыв к телесной чистоте (4:3–8) есть поддержание слабых. Языческое прошлое читателей доказывало его необходимость. Это то же предостережение против блуда, которое нашло место в апостольском декрете (ср. Деян. 15:20, 29). Напоминание о необходимости жить собственным трудом (4:9–12) есть вразумление бесчинных. Но наибольшее внимание ап. Павел уделяет утешению малодушных (4:13–5:11) тех, которые смущаются эсхатологическими проблемами. Речь идет, во-первых, о судьбе тех христиан, которых постигает смерть до пришествия Христова (4:13–18). Ап. Павел утешает Фессалоникийцев (ср. ст. 18) тем, что судьба умерших не будет отличаться от судьбы тех, которых Христос в Своем пришествии застанет живыми. Второй вопрос есть вопрос о сроках. Те образы, которые ап. Павел употребляет, когда говорит о сроках пришествия Христова, должны показать его неожиданность и в то же время его неотвратимость. Из ответа на вопрос о сроках с неизбежностью вытекает призыв к бодрствованию (5:1–11). Преимущественное внимание к вопросам эсхатологии отвечает той напряженности эсхатологического ожидания, которая уже была отмечена, как одна из особенностей первого христианского поколения. Учение 2 Фесс. также сосредоточено на эсхатологии, да и в первом послании эсхатологическое учение не ограничивается отрывком 4:13–5(ср. еще, напр. 1:9в-10; 2:19; 3:13). Пришествие Христово ап. Павел обозначает здесь термином парусия, который и закрепился в богословии, как технический термин.

Темже убо да не спим якоже и прочии, но да бодрствуем … сынове суще дне, да трезвимся, оболкшеся в броню веры и любве, и шлем упования спасения (1 Фес. 5:6–8). По Св. Златоусту, «и тот, кто бодрствует, если не будет творить добро, может спать». Итак, словом «да не спим яко же и прочии», Апостол внушает, чтобы мы не предавались, подобно не ведущим Христа язычникам, нравственной беспечности и не забывали о грядущем дне суда, а словами «да трезвимся» приглашает к деятельному бодрствованию, т. е. к делам благочестия. Но еще не довольно только бодрствовать и трезвиться, надобно и вооруженным быть, подобно осторожному и внимательному воину, бодрствующему на страже. «Ибо, – говорит Св. Златоуст, – если кто не имеет оружия, то хотя бы он был бодр и трезв, его могут тотчас умертвить разбойники». Это оружие в нравственной жизни составляют: вера, любовь и упование.

Призывая к бодрственности, Апостол заповедует быть трезвыми, не спать и облечься в христианские оружия: в броню веры и любви и в шлем надежды спасения, напоминая сим, что брань христиан не с внешними врагами, а с духовными прельщениями, с сердечною изменою основным христианским добродетелям, лишаясь которых, христианин теряет все; будучи же облечен в них, бывает силен к самозащите и защите других во всякое время и при всех обстоятельствах, сколь бы ни тяжки были эти времена и сколь бы ни опасны были испытания христиан. При этом пребывание христиан во свете или в сыновстве свету и противоположность их людям тьмы, спящим, упивающимся, Апостол опять выставляет, как нечто благоприятное для торжества добра, могущего удобно являться при свете, как злое во тьме. Сам Спаситель заповедал нам бодрствовать, говоря: бдите на всяко время молящеся, да сподобитеся убежати всех сих, хотящих быти, и стати пред Сыном Человеческим (Лк. 21:3–33). То же внушали и Апостолы (1 Пет. 5:8. 1 Кор. 16:13).

По изъяснению св. И. Златоуста, «здесь Апостол показывает, что от нас зависит пребывание дневного света. В обыкновенном дне и ночи это не зависит от нас; напротив, с тою ночью и тем сном бывает не так, но можно непрестанно бодрствовать, можно постоянно пребывать среди дня. Смежать духовные очи и предаваться греховному усыплению есть дело не природы, а произвола. Ибо и тот, кто бодрствует, если не будет творить добро, может спать; поэтому и присовокупил: да трезвимся. Трезвенность есть усиление бодрствования». Трезвение, – говорит преосв. Феофан, – есть отрешение сердца от привязанностей и пристрастий; бодренность же есть напряжение деятельных сил». Напоминание о бдении и внимании привело на мысль стражу военную, а стража – вооружение. Вера с любовию весь состав души ограждает, не допуская неправых мыслей и движений сердца, а упование бережет главу жизни – энергию, которая тотчас падает, как скоро в душу закрадывается отчаяние. Вера, любовь и упование, главные отправления христианской жизни, суть вместе и самые оружия к отражению вражеских нападений (ср. 1 Кор. 13:13. 2 Кор. 10:4. Рим. 6:13. Еф. 6:11).

Если по значению своему христиане – сыны света, то и на деле, в жизни своей, должны быть таковыми. Итак, не будем спать, не будем жить в беспечности и непамятовании дня судного, как прочие, не знающие Христа, но будем бодрствовать бодро, энергично, будем поступать, как сыны света, и трезвиться, не попустим худых мыслей, греховных склонностей, страстных увлечений и порочных дел. Почему так должны жить христиане?