1-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла, Глава 2, стих 6. Толкования стиха

Сам Бог подтвердил чистоту его намерений. Происшедшее в Филиппах он рассматривает как испытание, которому был подвергнут перед тем, как отправиться в Фессалоники. Побои и тюремное заключение показали, что своим служением Павел «не людям угождает, но Богу». Да и сами фессалоникийцы смогли бы подтвердить это: «Ибо мы не приходили никогда со словами лести, как вы знаете, ни с тайной корыстью - Бог свидетель! - и не ища славы человеческой ни от вас, ни от других»

Это проверка, которая была устроена Богом, а не представителями римской власти. Апостол называет её испытанием сердца.

Проповедь апостола не всегда встречает признание у людей, «ибо не у всех вера» (2 Фес. 3:2), но зато она угодна Богу. «Не ища славы человеческой» (1 Фес. 2:6), Павел отделяет себя от всего, что хоть как-то с нею связано. Более того, он выступает не от своего имени: «Ибо вы знаете, какие предписания дали мы вам от Господа Иисуса» (4.2), — и возвещает не своё учение, а слово Господне.

Очевидно, что бывшим язычникам было непросто поменять свой образ жизни, поэтому они ставили под сомнение авторитет Павла и его учение, помещая его в разряд иных многочисленных учителей. Во внешнем окружении фессалоникийской общины, скорее всего, существовала какая-то группа, клеветавшая на Павла. Они намекали на то, что он проповедовал Евангелие, исходя из корыстных соображений (1 Фес. 2:5-9), и что он якобы был излишне требователен (2.6-7, 11).

В Солуни появились клеветники, утверждавшие, что Павел проповедовал Евангелие ради корысти и что он якобы действовал как диктатор. «Ибо никогда не было у нас перед вами ни слов ласкательства, ... ни видов корысти: Бог свидетель! Не ищем славы человеческой ни от вас, ни от других: мы могли явиться с важностью, как Апостолы Христовы, но были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими. ...Ибо вы помните, братия, труд наш и изнурение (слав.: «подвиг»): ночью и днем работая, чтобы не отяготить кого из вас, мы пропо- ведывали у вас благовестие Божие» (1 Фес. 2: 5—9).

Опять же, данный отрывок содержит значительно больше информации о взаимоотношениях Павла с фессалоникийскими христианами, чем скупой отчет книги Деяний. Но параллели тем не менее достаточно многочисленны.

Во-первых, Павел упоминает, что он со своими спутниками пришел в Фессалонику после Филипп, где они были «поруганы»: это полностью соответствует рассказу Деяний об их пребывании в Филиппах (Деян. 16:19-40).

Во-вторых, Павел упоминает об оппозиции, с которой они столкнулись в Фессалонике: выражение έν ποΛΛω άγώνι, переведенное как «со многим подвигом», буквально означает «со многой борьбой» и может указывать на яростное противодействие местных иудеев, о котором говорится у Луки. Попутно Павел отметает различные обвинения, которые не отражены у Луки, но вполне могли сыпаться в его адрес со стороны иудеев: что он пришел с нечистыми побуждениями и лукавством, что он проповедовал из корыстных соображений или по тщеславию.

Как уже было сказано, этот отрывок посвящен отношениям ап. Павла и Фессалоникийской Церкви. Так, Апостол вспоминает начало их общения (2и слл.) и, может быть, в ответ на враждебную агитацию воскрешает в памяти читателей историю их прежних отношений (стт. 7–12). Он говорит и о тех страданиях, которые выпали на долю Фессалоникийцев от их – языческих! – единоплеменников (стт. 14–16). В настоящем ап. Павел исполнен желания личного общения с Фессалоникийцами (2и слл.). 

Отвергнув все возможные недобрые побуждения в проповедании Евангелия, Апостол призывает во свидетели Самого Бога и Солунян в том, что у Апостолов не было никаких целей и приемов недобрых, как наприм., лести, корысти, славолюбия. По словам св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «мы не ласкательствовали, как это делают люди, ищущие корысти или власти». «В рассуждении ласкательства, Апостол назвал свидетелями их самих (Солунян), потому что льстивые речи явны слушающим, а в рассуждении лихоимства – не их только, но Назирающего над всею вселенною, потому что от людей нередко сокрыта бывает цель, для которой что делается». По мысли преосв. Феофана, «призывание Бога во свидетели простирается и на удостоверение в чистоте и от славолюбия». «В неискании славы от людей Апостолы уподоблялись Господу, Который славы от людей не только не искал (Ин. 8:8), но и не принимал. Славолюбием подавляется истиннолюбие. Но не такова слава Божия. Ищай славы Пославшего Его, Сей истинен есть, и несть неправды в Нем (Ин. 7:18). Это убеждение и желал св. Павел поселить в сердцах Солунян». «Апостол хотел, чтобы и следа не осталось темного помышления о них, как могущего нанести большой вред проповеди. Вот почему он приглашает Солунян взглянуть в их совесть при свете всеведения Божия, призывает во свидетели Бога, испытующего сердца, пред Которым и от Которого они действуют» (ср. Рим. 1:9. Флп. 1:8).

 Святой Павел теперь переходит к указанию духа, видов и приемов своей проповеди. Три нарекания, возможных или действительных, отстраняет от себя святой Павел – в ласкательстве, в лихоимстве и славолюбии. Ласкательство, или лесть, есть крайне отталкивающий образ действия. Оно бросает тень подозрения на добросовестность деятельности льстеца, дает право подозревать его в нечистых побуждениях, в лихоимстве и славолюбии. Поэтому святой Павел отстраняет это нарекание, говоря, что наше слово было чуждо лести и по образу речи и по содержанию ее. Не действовали мы среди вас и из видов корысти, этого у нас и на сердце не было, свидетель тому Бог, знающий сердца наши. Не были мы также и искателями славы человеческой, не требовали почестей, не тщеславились, и это не у вас только, но повсюду и пред всеми.

Нет, его проповедь не есть порождение какого нибудь самообольщения и не вызвана какими нибудь нечистыми побуждениями, напр. корыстолюбием, равно и распространение ея совершается не при помощи каких либо дурных средств (έν δόλω) Апостол действует сообразно с своим высоким призванием (ст. 3 — 4) и Солуняне имели полную возможность убедиться сами, что он никогда не хотел льстить им. Что-же касается корыстолюбия, которым так часто страдали разные вероучители, то ап. свидетельствуется Богом в том, что ничего не говорил Солунянам из за того, что будто бы хотел получить от них деньги (έν προφάαει πλεονεξίας). Ап. не ищет и славы земной, человеческой ни от Солунян, ни от других, которые бы могли восхвалить апостола за обращение Солунян. Он и не являлся в Солунь с особенною важностью, как мог бы явиться уполномоченный посол Царя Христа, но был посреди них нежною матерью, питающею своих детей, которая делает это совершенно безкорыстно, по одной любви. Ап. готов был пожертвовать для Солунян и самою жизнию своею (ψυχάς— множ, число показывает, что он говорит и от лица своих помощников) и в доказательство этого он указывает на свою, особенно ночную работу в Солуни, которой он предавался, чтобы не отягощать любимых Солунян издержками на его содержание и которая, для него, болезненнаго и нервнаго, была весьма тяжела (ст. 5—9.).

Похвалив солунян за их веру, Апостол напоминает о своей проповеди среди них. После гонений в Филиппах (Деян. 16:12–40) проповедь и в Фессалонике была не легка, но с «великим подвигом» (1 Фес. 2:2). Перенесением скорбей за благовестие Апостол подтверждает, что он учит о Христе без «нечистых побуждений, лукавства» (1 Фес. 2:3), без «слов ласкательства» и «видов корысти» (1 Фес. 2:5), так как старается угождать «не человекам, но Богу, испытующему сердца» (1 Фес. 2:4).

Апостол напоминает солунянам, что он и его сотрудники вели себя не кичливо, а тихо, скромно и любвеобильно, «подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими» (1 Фес. 2:7), потому что он действовал не ради славы или честолюбия, а ради славы Божией, по любви к ним. По этой причине Апостол работал «ночью и днем, чтобы не отяготить» братьев (1 Фес. 2:9), не быть на их содержании.

Не ищем, то есть не были мы также искателями славы человеческой, действовали, не требуя почестей, не тщеславясь, — и это не у нас только, но повсюду и пред всеми. «Не сказал Апостол: мы терпели бесчестие, или: не пользовались честию, что значило бы упрекать (солунян), но: мы не искали славы» (Златоуст). «Хотя и славимы были они от людей, но сами не искали славы и не услаждались ею» (Экумений). В этом святые Апостолы уподоблялись Господу, Который славы от людей не только не искал (Ин. 8:50), но и не принимал (Ин. 5:41). Славолюбием подавляется истиннолюбие (Ин. 5:44). Но не такова слава Божия. Ищай славы Пославшаго его, сей истинен есть и несть неправды в нем (Ин. 7:18). Это убеждение и желал святой Павел поселить в сердцах солунян. Призывание Бога в свидетели для удостоверения в чистоте от лихоимства простирается и на этот пункт — на удостоверение в чистоте и от славолюбия. «Тот же свидетель есть и того, что мы проповедуем, не славы от человеков ища» (Экумений).