1-ое послание ап. Иоанна, Глава 3, стих 3. Толкования стиха

Из этих слов некоторые выводят, что Бог сотворил человека по образу, но не по подобию, но Он намеревается даровать по подобию. Человеку вверено по образу, и если он будет достоин сего, то примет и по подобию. Если же ему будет вверено по образу, однако он не должным образом будет обращаться с ним, но погубит по образу, то кто тебе даст по подобию? Поэтому апостол и добавил: И всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист.

Многие говорят, что имеют надежду на небесную жизнь во Христе, но своей небрежной жизнью обесценивают такое исповедание. Тот показывает, что имеет высшую надежду, кто прикладывает все свои силы к тому, чтобы вести добрую жизнь, потому что уподобиться Божией святости в будущем возможно, только лишь освящая себя в настоящем, то есть отказываясь от нечистоты и желаний века сего и стремясь к праведной и чистой жизни. Нам должно в той же степени по мере наших возможностей подражать чистоте Божественной святости, в какой мы по мере наших тварных возможностей надеемся причаститься славе Богоподобия.

Кто желает и ожидает прославления в день славного пришествия Господа на землю: тот старается жить свято и праведно, так как Господь свят и праведен. Ибо только святые и праведные могут видеть Бога и принимать озарение от света лица Божия. Иисус Христос учит: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5:8). Апостол Петр пишет: по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы, во всех поступках (1 Пет. 1:15).

Словами: всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя, так как Он чист, Апостол показывает, к чему призывает и к чему обязывает нас высокое наше звание во Христе; к чему обязывает нас величие Божеской любви к нам, дарующей нам, чтобы нам называться и быть детьми Божиими. В обыкновенной жизни дети естественно подражают своим родителям, а в благодатной жизни дети Божии, призываемые к наследованию благ небесных, должны подражать совершенствам Отца небесного. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят (1 Пет. 1:16), заповедал Бог. Иисус Христос учит: Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5:48).

Имеяй надежду на Нь (на Бога), очищает себе, якоже Он чист есть. Как в обыкновенной жизни надежда поддерживает в страданиях, укрепляет в деятельности, содействует в достижении цели: так и в жизни религиозной надежды сделаться Богоподобным возвышает человека и очищает его от всякаго греха. «Как зеркало тогда отражает образы, когда чисто: так может созерцать Бога и разуметь Писания только чистая душа» (Феофилакт); ибо чистии сердцем Бога узрят (Мф. 5:8).

Кто имеет цель христоподобия и христотворения, тот становится чистым, с помощью Божественных сил, таинств и святых добродетелей, поскольку он имеет одну единственную цель, стать таким, каков Он. И это может осуществиться только, если он возложит все свои надежды на Него, вечно Человеколюбивого и Снисходительного. Только тогда он сможет очистить себя, якоже Он чист есть, только тогда он освятит себя, “якоже и Он свят” (1 Пет. 1:15-16). Только тогда он станет любовью, якоже и Он любовь есть, и станет милостивым, как и Он милостив. Поскольку Он стал как мы, чтобы мы становились, как Он. Он есть исполнение Божества телесне (Кол. 2:9), чтобы мы становились полнотой (исполнением) Божества духовно, по благодати. Он вочеловечился, чтобы обоготворить нас. Он очищает нас от всякаго греха (1 Ин. 1:7), чтобы мы стали чистыми, как и Он. Эту чистоту дарует и ее требует от нас Господь. Человеческое существо не создано для греха и грязи греховной, но для Бога и чистоты Его.

έχων praes. act. part, от έχω иметь, обладать. Subst. part., "обладающий надеждой", έλπίδα асс. sing, от έλπίς надежда; здесь в значении упование, доверчивое ожидание вечной жизни, которую верующие разделят с Богом (Smalley; EH), άγνίζει praes. ind. act. от άγνίζω очищать. Изначально это слово имело обрядовое значение, обозначающее отказ от мирского и посвящение Богу, церемониальное выражение готовности. Кроме этого термин имеет и этическое значение (Schnackenburg; TDNT; EDNT; Smalley). Это надежда предстать перед Богом и увидеть Христа, которая вдохновляет верующих, отвращая от любой скверны, способной заслонить Бога от их взора (Brooke), εαυτού refl. pron., сам. καθώς подобно тому, как.

Имеющий сию надежду: надежду на то, что мы подобны Ему будем и достигнем такой чрезвычайной славы, что увидим Его как Он есть. Имеющий таковую надежду на Него, то есть на Бога, так как в Нем эта надежда имеет свое основание, очищает себя: более и более душу свою очищает от грехов, вольных и невольных, по немощи естества человеческого содеянных, омытых в купели возрождения, но приражающихся к чистой душе волею или неволею. Человек, имеющий таковую надежду на Бога, старается жить непорочно, и свято, и праведно, в чистоте совести и в правде и в преподобии истины, насколько только может жить так человек в греховной плоти своей. Так как, или, точнее, подобно тому, как, Он чист: то есть Христос чист от всякого греха и не причастен никакой нечистоте греховной. Только чистые сердцем могут видеть Бога и принимать озарение от света лица Божия (ср. Мф. 5:8 и прим.), и потому от всякого требуется очищение себя. Выше апостол (1 Ин. 1:7) учит, что очищает человека кровь Христова, здесь говорит, что очищает человек себя; разногласия в этом нет: человек очищает, или старается очищать, себя силою и действием искупительных заслуг Христовых, или, что то же, кровию Христа, пролитою на Голгофе за весь род человеческий, каковая кровь, или искупительная сила страданий Христовых, усвояется человеком верою в нее, действием благодати Всесвятого Духа (ср. 2 Кор. 7:1; Еф. 4:22; Кол. 3:9; 1 Пет. 1:22 и прим.).

Отличительные признаки чад Божиих: 1. По отношению к Отцу своему Богу – делание правды и неделание грехов (1 Ин. 3:3–10). «И всякий, имеющий сию надежду на Него (т. е. надежду на богоуподобление во славе), очищает себя, как Он чист» (1 Ин. 3:3). Это общее положение заключает в себе ту мысль, что основание нашей будущей славы и нашего погоуподобления полагается здесь на земле чистотой нашей жизни, по образу и подобию жизни Христа Спасителя.  

+++Послания апостольские и Апокалипсис. Истолковательное обозрение, составленное протоиереем Михаилом Херасковым. Владимир-на-Клязьме, 1907.++

О необходимости святой жизни для живущих столь великими надеждами, как достижение богоподобия и непосредственного лицезрения Божия, говорится у многих апостолов (см. 2 Пет. 3:13; 2 Кор. 6:17), но Иоанн представляет эту необходимость такой, что иная жизнь для христиан и невозможна; ибо, в самом деле, не безрассудно ли надеяться на полнейшее подобие Богу в будущей жизни, не стремясь к Божественной истине и непорочности здесь и вообще не стараясь уподобиться безгрешной и святой жизни Христа Спасителя на земле? Напротив, в ком живут великие надежды на вечное пребывание с Богом, те уже этой самой надеждой возбуждаются и воспламеняются к жизни непорочной и святой, тем более что в ней и через нее они предвкушают блаженство будущего причастия Божественного естества и потому свободно отстраняются от всего, что делает нечистым их человеческую природу и приобретают целомудрие и чистоту, сердца, почему они и узрят Бога (см. Мф. 5:8). «Как зеркало тогда отражает образы, когда оно чисто, так может созерцать Бога только чистая душа», — говорит святой Афанасий Великий.

Грядущая слава детей Божиих, в богоподобии имеющая достигнуть полной зрелости, обусловливается созерцанием Бога, как Он есть. Все это вместе взятое составляет предмет чаяний истинных христиан, как конечная цель и венец их жизненного течения. Одно без другого немыслимо, так как каждое в другом имеет или свое основание или ближайшее и непосредственное следствие. Об этой именно надежде и ее результатах для нравственной жизни и говорит Апостол в третьем стихе: καὶ πᾶς ὁ ἔχων τὴν ἐλπίδα ταύτην κτλ. Эти слова указывают не условие нашего обладания надеждою691, но следствие этого обладания. Апостол Иоанн всегда говорит о поведении христиан, обусловливаемом их благодатным состоянием, а не наоборот: он исходит от дара Божия к обязанностям людей, а не от обязанностей людей к дарам Божиим.692 Ограничивать эту надежду одним богосозерцанием, которым обусловливается богоподобие, или одним богоподобием, взятым в самом себе, – нет никаких оснований ни в тексте, ни в сущности самой христианской надежды. Несомненно, что богосозерцание ведет к богоподобию и в этом смысле может быть названо предметом надежды; но в мысли Апостола оно не имеет самостоятельного значения. Если ограничиваться чем-либо одним, то скорее всего можно ограничиться надеждою богоподобия; по и с ним неразрывно связано чаяние славы и блаженства. В виду этого под ταύτην ἐλπίδα правильнее понимать надежду на фактическое осуществление того τί ἐσόμεθα, которое некогда откроется и полного содержания которого ограниченный ум земного обитателя не может себе и представить вследствие его неизреченного величия. Ἔχειν ἐλπίδα ἐπὶ τινι в Новом Завете встречается только здесь и отличается от ἔχειν ἐλπίδα εῖς τινα (Дн. 24:15), выражая идею надежды, покоящейся на известном реальном основании, вместо надежды, направленной на что-либо, – и от простого ἐλπίζειν ἐπὶ (Pим. 15:12; 1 Тим. 4:10) тем, что дает мысль о внутреннем удовлетворении, полученном от обладания этою надеждою, в то же время отмечая ее, как постоянное свойство обладателя, как непрерывно продолжающийся акт. Тот, на ком эта надежда основывается, есть αὐτός, именно Бог, а не Христос: Он дал Свою любовь в нашу собственность; поэтому мы дети Его. Но если теперь Им сделано все, чтобы нам быть детьми Божиими, то на Нем непоколебимо может быть обоснована надежда на то, что и в будущем мы достигнем высшего совершенства нашего состояния чад Божиих. Что αὐτός – ὁ Θεός, на это указывает и дальнейшее ἐκεῖνος, обозначающее более отдаленный предмет речи, именно Христа. По всему строю речи ясно видно, что ἐλπίς здесь принимается в субъективном смысле. Апостол говорит: πᾶς ὁ ἔχων τὴν ἐλπίδα, – следовательно, надежда составляет не мимолетное или вообще случайное чувство, но нечто постоянное, неизменное обладание, и потому но может остаться без влияния на направление всей жизни. Раз кто-либо может быть характеризован как ὁ ἔχων τὴν ἐλπίδα ταύτην и знает истинный характер этой надежды и путь, ведущий к ее осуществлению, он, в силу внутренней необходимости, вступает на этот путь и употребляет те средства, которые обеспечивают собою достижение цели. Это – практическое следствие из предыдущего, но Апостол ставит его, как координированную мысль, присоединяя посредством союза καί. Конечная ступень человеческого совершенства – богоподобие; но Бог есть свет и нет в нем никакой тьмы (I, 5), – Он праведен (II, 29); поэтому только тот имеет общение с Ним, кто ходит во свете; рожден от Него только тот, кто делает правду. И этим уже сам собою намечается путь нравственного усовершенствования человека, имеющего надежду на достижение высшей степени совершенства и полного богоподобия. Эту мысль Апостол коротко, но точно выразил в следующих словах: ἀγνίζει ἑαυτὸν, καθώς ἐκεῖνος ἁγνός ἐστιν. Глагол ἀγνίζειν y LXX употребляется как технический термин для обозначения очищения священников пред совершением богослужения (Числ. 8:21; 2 Пар. 29:5), пророков пред созерцанием славы Иеговы (Ис. 6:5), или очищения всего народа (Исх. 19:9, 10; ср. и в Новом Завете Ин. 11:55; Деян. 21:24. 26; Деян. 24:18); но он также заключает в себе идею очищения от всего скверного, нечистого. Если в Ветхом Завете господствующая идея – внешнее очищение (хотя и не исключительно), то у Иак. 4:8; 1 Пет. 2 глагол ἁγνίζειν имеет в виду только внутреннее освящение. Точный смысл ἁγνίζειν и производного от негоἁγνόςможет быть определенно установлен по сравнению с καθαρίζειν и καθαρός. Ἅγνίζειν заключает в себе указание на боязнь осквернения, чуткость к осквернению всякого рода, тогда как καθαρίζειν просто выражает акт очищения; поэтому ἀγνός есть результат внутренних усилий, καθαρός – применения преимущественно внешних средств. Тот, о ком говорится, что он ἁγνίζει ἑαυτόν, не только содержит себя действительно чисто, но дисциплинирует себя и все усилия прилагает к тому, чтобы в себе самом уничтожить все, в чем скверна мира могла бы найти для себя пункт соприкосновения с ним (1 Тим. 5:22; 1 Пет. 3:2). Αγνός отличается и от ἅγιος тем, что отмечает скорее отрицательную мысль о свободе от осквернения, чем положительную – о святости, и допускает возможность или даже факт искушения и осквернения, тогда как ἅγιος употребляется для обозначения того, что абсолютно свято или в себе самом или в идее. О Боге можно употреблять только ἀγιος, но не ἅγνός: об Иисусе Христе может быть сказано и ἁγνός в силу совершенной полноты Его человечества, которое в самом себе было по подобию плоти греховной (Рим. 8:3) и было доступно искушениям (Евр. 2:18). Очищение представляется делом самого человека: ἁγνίζει ἑαυτόν, – тогда как в I, 7 говорится, что кровь Иисуса Христа Сына Божия очищает нас от всякого греха, или в I, 9, – что Бог очистит нас от всякой неправды. То и другое совершенно правильно и только в своем соединении дает спасение человека. Бог не может спасти нас без нас; мы должны сами «содевать наше спасение», хотя, с другой стороны, несомненно, что «Бог есть действуяй в нас». Ἅγνίζει ἑαυτόν указывает на сознательные усилия, которые употребляет верующий, чтобы привести себя в согласие с святыми влияниями, всегда действующими в его душе. Человек должен принимать участие в своем спасении, как и Бог. Бог – уготовляет и дает все средства для спасения человека; но последний обязан воспринять их и, при помощи благодати Божией, деятельно провести в свою жизнь. В этом смысле может быть сказано, что человек сам «очищает себя», сам «содевает свое спасение» (Филип. 2:12). Предмет ἁγνίζειν – ἐαυτόν: вся личность, а не частности и не внешняя жизнь (ср. 2 Кор. 7:1; 2 Пет. 3:3, 14). Самоочищение Апостол представляет как необходимо связанное с христианскою надеждой действие ее, так как всякий недостаток в освящении необходимо предполагает ослабление и искажение указанной надежды. Praesens ἁγνίζει дает знать, что во всякий момент жизни человек нуждается в очищении и должен непрерывно бодрствовать над сохранением от всякой скверны своего внутреннего существа. Результат непрерывного ἁγνίζειν выражается в ἁγνός εἶναι. Апостол указывает, что этот идеал осуществлен в условиях человеческой жизни; в нем, в этом осуществлении, для христианина заключается и поддержка для надежды, и образец для подражания в постоянном очищении, и предел, до которого оно должно простираться: καθώς ἔκεῖνος ἁγνός ἐστιν. Местоимение здесь изменяется в ἐκεῖνος. В то время как контекст требует αὐτός относит к Богу, ἐκεῖνος несомненно указывает на Христа (ср. 5, 7, 16; II, 6; IV, 17). Всякий, кто имеет надежду на высочайшее совершенство и соединенное с этим блаженство, очищает себя сообразно с тем, как (καθώς) чист Христос. Он есть образец, который христианин должен точно воспроизвести в своей жизни (cp. II, 6): незапятнанная чистота образца обязывает и последователей к самоочищению. Но этот пример мыслится не как внешний образец, а непременно подражание, имеющее основание во внутреннейшем общении со Христом (ср. стрн. 317–318). Апостол не говорит: καθῶς ἐκεῖνος ἀγνίζει ἑαυτόν, потому что то нравственное совершенство, к которому христианин только стремится, есть постоянное свойство Христа. Следовательно, богоподобие, обусловленное созерцанием Бога, как Он есть, требует от человека абсолютной чистоты, какую представил в Своей земной жизни Иисус Христос. В этом сказывается необычайная нравственная высота воззрений Апостола: только то может быть названо истинно христианским, что стремится к совершенной чистоте и не удовлетворяется никакою, другою чистотой, кроме подобной чистоте Самого Искупителя; всякие иные нравственные требования, понижающие этот высокий идеал в угоду человеческой слабости, несовместимы с христианскою святостью. На основании II, 29 – III, 3 ход нравственной жизни христианина представляется в таком виде: начало всякого христианского развития лежит в γεγεννῆσθαι ἐκ τοῦ Θεοῦ, которое дает право быть τέκνα Θεοῦ. Рождение от Бога есть божественный дар (δέόωκε), совершенно независимый от деятельности человека: мы называемся детьми Божиими не ради собственных усилий, но единственно ради совершившегося в нас божественного дела. Но с другой стороны, для полного развития положенных в нас начал божественной жизни и завершения их развития в богоподобии от христианина требуется ἁγνίζειν ἐαυτόν. Между рождением от Бога и конечным прославлением чад Божиих лежит человеческое усердие, которое по своей внутренней стороне может быть названо ἁγνεία, а вовне обнаруживается в ποιεῖν τὴν δικαιοσύνην.

Из понятия рождения верующих от Бога 1 Ин. 2:29, их высокого благодатного богосыновства в настоящем 1 Ин. 3:1 и неизреченного блаженства в будущем 1 Ин. 3:2 для всякого имеющего христианскую надежду на блаженную вечность необходимый долг - постоянно очищать себя от всяких греховных прирождений по образцу чистого и безгрешного Христа, так как только чистые сердцем могут видеть Бога Мф. 5:8.

Заметить также нужно, что апостол не сказал выше: всякий, кто сделал или сделает правду, но – делающий; ибо добродетели деятельны и имеют бытие только во время совершения, а когда прекратятся или остаются только в намерении, то не имеют и бытия.