1-я книга Царств, Глава 28, стих 14. Толкования стиха

Как Самуил мог быть вызван волшебницей? (§ 1)    1. Ты также спрашиваешь, неужели нечистый дух, бывший в волшебнице, мог сделать так, что Саул видел Самуила, и тот говорил с ним? (1 Цар. 28:7—19) Но куда большего удивления заслуживает то, что сам сатана, князь всех нечистых духов, мог беседовать с Богом и просить дозволения искушать праведнейшего мужа Иова (Иов. 1:11) и он что просил предать ему апостолов для искушения (Лк. 22:31). И если здесь потому нет никакого сложного вопроса, что вездесущая Истина говорит с каким угодно творением посредством какого угодно творения, и по этой причине вовсе не стоит возвеличивать того, к кому обращается Бог, так как все дело в том, что именно говорится, — ведь и император не говорит со многими невинными, о счастье которых он неусыпно заботится, и говорит со многими виновными, которых повелевает казнить, — итак, если из-за этого не возникает никакого недоумения, то нет никакого вопроса также и в том, как мог нечистый дух говорить с душой святого мужа. Ведь понятно, что Бог, Творец и Освятитель всего куда больше всякого святого. И если смущает то, что было дозволено злобному духу вызвать душу праведника и как бы извлечь ее из сокровенных обителей умерших, то разве не больше надо удивляться тому, что сатана взял Самого Господа и поставил Его на крыле храма? (Мф. 4:5) Каким бы способом ни сделал он этого, точно так же сокрыт и тот способ, каким он сделал так, что Самуил был вызван; если только не скажет вдруг кто-либо, что диаволу куда легче было получить дозволение на то, чтобы взять живого Господа, откуда хотел, и поставить, куда хотел, чем на то, чтобы призвать дух мертвого Самуила из его селений. Так что, если описанное в Евангелии потому не приводит нас в смущение, что Господь без всякого умаления Его власти и Божества захотел и дозволил, чтобы это произошло, подобно тому, как и от иудеев, хотя и порочных, нечистых и делающих дела диавола, Он все же претерпел и взятие, и пленение, и осмеяние, и распятие, и убиение, то не будет нелепым поверить, что по некому домостроительству Божественной воли было дозволено, чтобы не невольно и не под властью или бременем магической силы, но по собственному желанию и из повиновения тайному распоряжению Божию, сокрытому от волшебницы и Саула, согласился дух святого пророка предстать перед взором царя, чтобы высказать тому изволение Божие. Итак, почему должно казаться, что душа доброго человека, когда пришла она, будучи вызвана живыми нечестивцами, лишается своего достоинства, если зачастую и живые добрые люди, будучи призваны, приходят к злым и говорят с ними о том, чего требует обязанность справедливости, по необходимости или с пользой для настоящего момента выводя на свет их пороки, и при этом красота добродетели добрых сохраняется незыблемой? Возможно, вызван был не дух Самуила, а призрак (§ 2)    2. Хотя для этого случая можно обнаружить более легкий выход и более удобное объяснение, если мы признаем, что на самом деле не дух Самуила был пробужден от своего покоя, но посредством диавольских хитростей был явлен некий призрак и воображаемое привидение, которое Писание из-за того называет именем Самуила, что обычно образы вещей называются именами того, образами чего являются. Так все, что рисуют или ваяют из некоего металлического или деревянного материала или из чего другого, пригодного для такого рода творчества, а также то, что мы видим во сне, и вообще почти все образы обычно называются именами тех вещей, образами которых являются. Ибо кто усомнится назвать нарисованного человека человеком? Ведь когда мы рассматриваем изображения некоторых конкретных людей, мы точно так же тотчас прилагаем к ним собственные имена этих людей, к примеру, когда, разглядывая картину или фреску, мы говорим: «Это — Цицерон, это — Саллюстий, это — Ахилл, это — Гектор, это — река Симоэнт, это — Рим», тогда как в действительности все это — ни что иное, как нарисованные образы. Поэтому также и изваяния херувимов, являющихся небесными силами, когда они были изготовлены из металла по повелению Божию и помещены над ковчегом завета для обозначения величия этой вещи, назывались не иначе как херувимами (Исх. 25:18). Точно так же всякий, кто видит сон, не говорит: «Я видел образ Августина или Симплициана», но скажет: «Я видел Августина или Симплициана», хотя в то время, когда он видел нечто подобное, мы не были этому свидетелями, что вполне ясно показывает, что видел он образы людей, а не самих людей. И фараон сказал, что видел во сне колосья и коров (Быт. 41:17—28), а не образы колосьев и коров. Итак, если хорошо известно, что образы вещей называются именами тех вещей, образами которых являются, то не удивителен рассказ Писания о том, что видели Самуила, хотя на самом деле, возможно, явился лишь образ Самуила вследствие ухищрений того, кто принимает вид ангела света и слуг своих представляет как слуг правды (2 Кор. 11:14—15). См. далее 1 Цар. 28:19, Сир. 46:23 О различных вопросах. Книга вторая (В которой разбираются прочие пять или шесть вопросов, предложенных из книги Царств)

Действительно ли, что чревовещательница вывела к Саулу из преисподней Самуила? Да. Ведь все души, как святых, так и грешников, находились под властью диавола до тех пор, пока Христос, сойдя во ад (1 Пет. 3:19), сказал сущым во узах: изыдите и обретите свободу (Ис. 49:9). Внемли и апостолу Павлу, говорящему, что смерть, то есть диавол, царствовала от Адама до Моисея, или до исполнения закона, и над несогрешившими подобно преступлению Адама (Рим. 5:14), то есть царствовала и над душами святых.

См. 1 Цар. 28:19

Теперь же о чем ты приказывал, сколько поможет Господь, заблагорассудил я удовлетворить немногим твоему желанию, чтобы узнал ты из этого, это надлежит нам служить друг другу любовью, взаимным исполнением воли другого. Поэтому прежде всего, так как в числе прочих приказаний главный вопрос касался мнения о Самуиле, при помощи Божией, сколько можно, изложу об этом кратко. Некоторым из живших прежде нас угодно было признавать истинным вызов Самуиловой души волшебницей, и в оправдание этого предложения своего представляют такое некое доказательство: Самуил печалился об отвержении Саула и всегда представлял Господу, что, поскольку угодно Ему было это, Саул очистил народ от волшебства, к обольщению людей совершаемого чревовещателями, и потому Пророк огорчился тем, что неугодно было Господу примириться с отверженным. Поэтому-то, говорят, Бог и попустил, чтобы душа Пророка была вызвана таковым чародейством, и Самуил увидел, что несправедливо ходатайствовал о Сауле перед Богом, называя врагом чревовещательниц того самого, который просил о возвращении волшебством их Самуиловой души. А я, взирая на евангельскую пропасть, которая между злыми и добрыми «утвердися» (Лк. 16:26), говорит патриарх, лучше же сказать, Господь патриарха, почему невозможно и осужденными войти в покой праведных и святым вступить в сонм лукавых, — не соглашаюсь, что так предположения истинны, будучи научен веровать, что истинно одно только Евангелие. Итак, поскольку Самуил велик во святых, а волшебство — достояние лукавое, то не верю, чтобы Самуил, став на такую высоту собственного упокоения, волей или неволей перешел эту неудобопроходимую к нечестивым пропасть. Не потерпел бы он этого неволей, потому что невозможно было бы демону перейти пропасть и подвигнуть святого, пребывающего в лике праведников, но не сделал бы этого и волей, потому что не захотел бы, да и не мог бы, войти в общение со злыми, ибо обилующему благами не желателен из того состояния, в котором он, переход в противоположное. Даже если бы кто допустил желание, свойство пропасти не даст прохода. Итак что же, как рассуждаем об этом? Враг человеческого естества есть общий всех противник, у него все помышление и старание — о том, чтобы причинить человеку смертоносный вред. Какой же другой удар смертоноснее для людей этого вреда — быть отверженными животворящим Богом и добровольно отдаться на смертную пагубу? Итак, поскольку у плотолюбцев в настоящей жизни есть некая рачительность о том, чтобы иметь сколько-нибудь ведение о будущем, при котором надеются или избежать бед, или же достигнуть желаемого, то поэтому, чтобы люди обращали взор не к Богу, исполненное обмана демонское естество изобрело многие способы узнавать будущее, как-то: птицегадание, толкование знамений, прорицания, наблюдение внутренностей у животных, вызывание мертвых, исступления, наития божеств, вдохновения и многое другое тому подобное. И как скоро какой-либо род предведения вследствие какого-либо обмана признан истинным, обольститель демон представляет его обольщенному в оправдание лживого предположения. Так устраивает демон, что полет орла служит к возбуждению надежды в наблюдателе; на трепетание печени, на колебание, происходящее во вздувшихся мозговых оболочках, на вращение глаз и на всякую ложную примету, подобную означенной, ухищрение демонское указывает обольщаемым, чтобы люди, отступив от Бога, обратились к служению демонам в уверенности, что они совершают подобные вещи. Поэтому одним из видов обмана был и обман чревовещателей, которым верили, что их чародейство может души умерших снова привлекать в здешнюю жизнь. Поэтому, когда Саул дошел до отчаяния в спасении, потому что все филистимляне подвиглись на него со всем воинством, и вошла ему в голову та мысль, что Самуил укажет ему какой-нибудь способ к спасению, тогда демон, пребывающий в чревовещательнице, которым она обыкновенно была обольщаема, в глазах этой женщины преобразился в разные примрачные виды, между тем как Саулу не являлось ничего видимого женщиной. Как скоро приступила она к волхвованию и перед очами женщины начали уже появляться призраки, демон, дабы удостоверить в том, что явления истинны, ухитрился следующим образом: сперва сделал известным самого Саула, скрывавшегося в притворно принятом на себя виде, чем наиболее и поражен был Саул, заключив, что женщина ни в чем уже не обманется, когда волшебная сила не узнала его в одежде честного человека. Посему, так как сказала она: «Боги и человека стара видех восходящая в долгом одеянии» (1 Цар. 28:13—14), то чем рабы буквы утвердят историческую верность? Ибо если видимый волшебницей действительно есть Самуил, то следует, что и другие, видимые ею, в действительности боги; богами же Писание называет демонов: «Вси бози язык бесове» (Пс. 95:5). Итак, ужели с демонами и душа Самуилова? Да не будет этого! Напротив того, демон, всегда послушный волшебнице, и других духов взял с собою для обольщения самой женщины и обольщаемого через нее Саула и сделал, что бесы чревовещательницей признаны за богов, а сам он преобразился в вид вызываемого, притворно говорил его голосом, и о чем естественно было заключать из видимого, как бы в вид пророчества, изрек и ожидаемый приговор, чему следовало исполниться. Но демон и нехотя обличил себя, сказав истину: «Заутра ты» и Ионафан со мною (1 Цар. 28:19). Ибо если бы говоривший действительно был Самуил, то как согласился бы, чтобы с ним вместе был виновный во всяком пороке? Напротив того, явно, что вместо Самуила видим был лукавый демон, и он не солгал, сказав, что с ним будет Саул.

См. Мф. 2:1 Хотя демон владеет искусством убеждать (людей), что он может вызывать души умерших, но мы утверждаем, что душа, по выходе их тела, вступает в некоторое жилище и пребывает там, – выйти оттуда она не может. Демон старается показать, что она не только обитает в костях (умерших людей), но ходит туда и сюда, блуждая понапрасну, что она не подчинена какой-либо власти, ни даже божественному промышлению, и не будет подвержена какому-либо наказанию за содеянные преступления. Таким образом он делает то, что многие верят, будто после смерти души постоянно блуждают. Но это – басни детей и старух, и остерегайтесь верить им, когда вас привлекают такими вымыслами. Волшебница (аэндорская) некогда, по Божьему дозволению, показала Саулу Самуила для того, чтобы изобразить ему воскресение, хотя это не было воскресением, и чтобы на основании этого он веровал, что Бог есть Владыка живых и мертвых. Хотя виденный им не был Самуилом, однако он не осмелился отвратить его от Бога.

А существование душ я доказал вам тем, что чревовещательница по требованию Саула вызвала душу Самуила. Но кажется, что и все души подобных праведников и пророков подвергались власти тех сил, какая обнаруживается из самого дела в этой чревовещательнице. Посему Бог чрез Сына Своего научает нас постоянно стараться быть праведными и при кончине молиться о том, чтобы души наши не подвергались подобной силе.

П. Если не от уст Господних говорят некоторые, но изрыгают, как ты говоришь, слово от сердца своего, то каким образом та жена-чревовещательница привела Саулу святого умершего Самуила, рассказавшего ему исход будущего? Некоторые думают, что это совершилось так именно, а не иначе.     К. А ты сам думаешь ли, что это было не так, и рассуждаешь ли об этом правильнее, или легкомысленно утверждаешь, что душа праведника на самом деле подверглась насилию и пришла по зову женщины?     П. Я не мог бы сказать об этом с достоверностью; но думаю, что исследование раскроет истину.     К. Ты хорошо сказал. Итак, прежде всего другого должно быть тщательно исследовано пока то, чрез Бога ли чудодействуют и завершают такого рода дела те, которые этим занимаются, или чрез злых духов.     П. Кто же дойдет до такой нелепости мыслей, чтобы думать, что вопрошатели мертвых, чревовещатели и заклинатели чудодействуют чрез Бога? Напомню о законе, определяющем крайнее наказание всякому, решившемуся делать это. После этого как же не бессмысленно думать, что осужденный на смерть не неугоден Богу? Ведь не станет же Он вести борьбу с своими собственными законами.     К. Ты превосходно рассуждаешь. Притом в этом случае души святых, освободившиеся от тел, нам придется считать презренными и ни во что вменяемыми, доходящими до такого бедственного положения, что подчиняются злым и нечистым духам, легко заставляющим их невольно следовать, куда бы они (духи) ни пожелали. Между тем премудрый Иоанн, составивший нам книгу Откровения, которая и решением Отцов одобрена, ясно утверждает, что души святых он видел под самым божественным жертвенником (Откр. 6:9); если же они (злые духи) влекут души (святых) из их вышних обителей, беспощадно уводят их из священнейших мест, — и никто не препятствует, — то всем демонам доступно небо, отворяются пред ними, по-видимому, и врата рая; отступает, как кажется, пред ними и пламенное оружие, и не только пред ними самими, во время их входа и выхода, но даже и если бы они захотели дерзновенно вывести кого-нибудь из находящихся внутри (рая). Затем, не значит ли это ругаться над надеждою во Христе и представлять несчастнейшею жизнь Дивных мужей?     П. Кажется.     К. Да, это очевидно. Каким образом дивному Павлу лучше было — «разрешиться и быть со Христом» (Флп. 1:23)? Если точно мы, удалившись от земного и соединившись со Христом, будем подчинены духам сопротивным, то «тщетна вера», по написанному (Рим. 4:14), и всякий, думаю, согласится, что пребывание в теле несравненно лучше, нежели пребывание со Христом и что это последнее труднее переносить: потому что, уже проводя настоящую жизнь, мы не подвластны хотениям диавола, даже более — мы наступаем «на змей и скорпионов и на всю силу вражью», по слову Спасителя (Лк. 10:19). А затем, соединившись со Христом, неужели мы будем в худшем положении? Как же останутся истинными Его слова: «Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей. Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего» (Ин. 10:27—29)? Обманывал, должно быть, борцов благочестия во Христе и премудрый Петр, написавший так: «страждущие от других по воле Божией да предадут Ему, как верному Создателю, души свои» (1 Пет. 4:19). Если переданной Богу душе сатана делает насилие, водя и нося ее, куда бы в какое время ни пожелал, то каким же образом может быть признан верным защитник святых, взявший как бы в залог дух каждого? Итак, было бы нелепостью и ужасным бессмыслием думать, будто душа пророка, вследствие пустого заклинания гнусной женщины, на самом деле была извлечена из назначенных ей мест.     П. Так как же объяснить рассматриваемое событие? Такое постыдное предположение, я думаю, не следует, так сказать, принимать даже и в мысль.     К. Предложивши самые слова Священного Писания, мы затем поставим в ясность и заключающийся в них смысл, повсюду неотступно держась надлежащего взгляда. Сказано так: «И умер Самуил, и оплакивали его все Израильтяне и погребли его в Раме, в городе его. Саул же изгнал волшебников и гадателей из страны. И собрались Филистимляне и пошли и стали станом в Сонаме; собрал и Саул весь народ Израильский, и стали станом на Гелвуе. И увидел Саул стан Филистимский и испугался, и крепко дрогнуло сердце его. И вопросил Саул Господа; но Господь не отвечал ему ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков. Тогда Саул сказал слугам своим: сыщите мне женщину волшебницу, и я пойду к ней и спрошу ее. И отвечали ему слуги его: здесь в Аэндоре есть женщина волшебница. И снял с себя Саул одежды свои и надел другие, и пошел сам и два человека с ним, и пришли они к женщине ночью. И сказал ей Саул: прошу тебя, поворожи мне и выведи мне, о ком я скажу тебе. Но женщина отвечала ему: ты знаешь, что сделал Саул, как выгнал он из страны волшебников и гадателей; для чего же ты расставляешь сеть душе моей на погибель мне? И поклялся ей Саул Господом, говоря: жив Господь! не будет тебе беды за это дело. Тогда женщина спросила: кого же вывесть тебе? И отвечал он: Самуила выведи мне. И увидела женщина Самуила и громко вскрикнула; и обратилась женщина к Саулу, говоря: зачем ты обманул меня? Ты — Саул. И сказал ей царь: не бойся;... что ты видишь? И отвечала женщина: вижу как бы бога, выходящего из земли. Какой он видом? -спросил у нее Саул. Она сказала: выходит из земли муж престарелый, одетый в длинную одежду. Тогда узнал Саул, что это Самуил, и пал лицем на землю и поклонился. И сказал Самуил Саулу: для чего ты тревожишь меня, чтобы я вышел? И отвечал Саул: тяжело мне очень; Филистимляне воюют против меня, а Бог отступил от меня и более не отвечает мне ни чрез пророков, ни во сне; ... потому я вызвал тебя, чтобы ты научил меня, что мне делать. И сказал Самуил: для чего же ты спрашиваешь меня, когда Господь отступил от тебя и сделался врагом твоим? Господь сделает то, что говорил чрез меня; отнимет Господь царство из рук твоих и отдаст его ближнему твоему, Давиду. Так как ты не послушал гласа Господня и не выполнил ярости гнева Его на Амалика, то Господь и делает это над тобою ныне. И предаст Господь Израиля вместе с тобою в руки Филистимлян» (1 Цар. 28:3—19). Итак, можно ли тебе после этого сомневаться в том, что Саул пришел в расслабление, обличаемый собственным своим мнением? Ибо когда он устрашился бессилия для борьбы с собранным против него войском, то счел нужным узнать будущее от Бога; когда же Бог умолчал и не открывал ничего, то обращается к оскорблению Того, Который восхотел молчать: отправляется к вопрошательнице мертвых — разумею знахарей, считающих себя сведущими в будущем, — и говорит затем: «Самуила возведи ми», — не потому, что заклинание и магическое искусство может вызвать душу святого, а потому, что гадающие всегда употребляют такие слова. И я слыхал, что они, привлекая демонов какими-то тайными словами и совершая заклинания над водою, видят призраки и тени и как бы в зеркале — фигуры некоторых людей, так как, может быть, демоны искусно производят образы людей, о которых говорят, что их вызывают. И действительно, вначале та женщина сказала: «вижу ...бога восходящего от земли» (1 Цар. 28:13), а затем: «и увидела, — сказано, — женщина Самуила» (1 Цар. 28:12). Ничего нет трудного в том, что явилась одинаковая и подобная образу блаженного Самуила тень и призрак, произведенный действием демонским. И если бы кто подумал, что душа пророка поистине была вызвана, то он должен признать истинными и те слова женщины, которые она говорит, что видела богов, выходящих из земли, и не должен приписывать лживость обрядам гадания, но думать, что в самом деле есть какие-то боги такого разряда, выходящие из земли, тогда как Бог по естеству есть только один.     П. Ты сказал правильно. Впрочем, кто-нибудь, я думаю, скажет: однако ж волшебница сказала правду, когда Саул полюбопытствовал о будущем. Между тем немало рассуждений потрачено было нами на доказательство того, что у нечистых духов нет истины.     К. Действительно, нет. Ибо несогласимое и несродное нечто — свет и тьма, Христос и Велиар (2 Кор. 6:14—15). Конечно, раздражающим и привыкшим огорчать Бога Он иногда открывает будущее и чрез тех, от которых этого менее всего надлежало бы ожидать, причем, вероятно, святые Ангелы сообщают уму человеческому, что если решившиеся любопытствовать узнали бы что-нибудь, то крайне изнурятся и от самого предузнания измучатся, видя как бы некоторый начаток угрожающего им гнева и суда. Святым пророкам часто свойственно сообщать не одно только скорбное, от чего человек, опечалившись, подвергся бы плачу, но и то, что служит некоторым к благодушию и благоденствию; а нечестивым и беззаконным любителям гаданий Бог открывает их будущие несчастия.     П. Но каким образом и чем можно доказать это?     К. Священным Писанием. Ибо случившееся с древними преднаписано, как образ и способ тайноводства для нас. Разве ты не знаешь, что Валак, сын Сепфора, царь моавитян и мадианитян, устрашившись непреоборимого и несокрушимого множества израильтян и уверенный в очень скорой погибели своей вместе с другими народами, подкупал Валаама, говоря: «приди, прокляни мне народ сей» Израиля? (Чис. 22:6) Когда же пришли послы, он говорит им: «переночуйте здесь ночь, и дам вам ответ, как скажет мне Господь» (Чис. 22:8). Домогаясь пустых и демонских сновидений и от заклинания и колдовства вероятно ожидая себе случайных явлений, он говорит, что «Господь возглаголет» к нему. Ибо он представлял себе, что Бог его услышит. Но если Священное Писание и употребляет обычные чародеям слова, однако же, правильно мысля, мы не можем думать, чтобы сам истинный Бог, будто бы из любви, влагал в души нечестивых истину и беседовал с мужем скверным, чародеем и идолослужителем. Однако же сказано: «И пришел Бог к Валааму и сказал: какие это люди у тебя?» (Чис. 22:9) Когда же Валаам объявил причину прибытия их, «сказал Бог Валааму: не ходи с ними, не проклинай народа сего, ибо он благословен» (Чис. 22:12). Вот ясно, что блаженный Ангел, от лица Божия, отвращает обманщика и пустослова чародея от намерения проклинать благословенный Богом народ и противопоставлять вышним определениям изобретения человеческой злонамеренности не потому, что проклятие имело бы силу произвести вред, но дабы безумно предавшийся таковой надежде ясно и наглядно был удостоверен, что не будет когда-либо пленен моавитянами или мадианитянами Израиль, когда Бог защищает и поборает и Своими милостями ограждает преданный Ему и благословенный народ. Это самое и сказал и повелел сделать божественный Ангел. Когда же прорицатель обещаниями даров прельщен был к тому, чтобы идти, предположивши, что он, может быть, действительно будет иметь силу, тогда блаженный Ангел попустил ему идти, но среди пути явился с молниеносным мечом, ясно научая, что у Валаама война и с Богом и с Ангелами, если он хочет проклинать благословенных. Когда же он прибыл к царю мадианитскому, то поставил жертвенники и приказал приносить в жертвы быков, но тотчас стал пророком, не таким, каким был прежде, т. е. ложным, но Божественною и неизреченною силою, сверх чаяния, обратился в противоположную сторону. Ибо он не стал проклинать, а напротив, благословлял Израиля, и поверг Валака в горькую печаль. Написано же так: «Валаам сказал Богу: Валак, сын Сепфоров, царь Моавитский, прислал их ко мне сказать: И сказал Бог Валааму: не ходи с ними, не проклинай народа сего, ибо он благословен. И встал Валаам поутру и сказал князьям Валаковым: пойдите в землю вашу, ибо не хочет Господь позволить мне идти с вами» (Чис. 22:10, 12—13). Лжепророкам обычно употреблять обманчивые провещания и притворно показывать вопрошающим их, что они говорят истину. Но пойми, что говорить истину есть дело чуждое ремеслу заклинателя и волхва; присоединялось же иногда по Божию попущению к их словам истинное, чтобы предсказанием будущего произвести страх в душах нечестивых.     П. Соглашаюсь. О поклонении и служении в Духе и Истине, 1.6

Одежда пророка. Поскольку в Древнем мире одежда была знаком социального статуса (см.: Быт. 37, 39—41), можно предположить, что одежда пророков имела какие–то отличительные свойства. Саул узнал Самуила по описанию одежды (см. милоть Илии в З Цар. 19:19 и 4 Цар. 2:8,13,14).

Вот почему, когда мы исследуем значение «языка», и «перста», и «лона Авраамова», и «лежания», вполне возможно предположить, что душа с освобождением от тела принимает облик, схожий видом с плотным и земным телом. Итак, если где-то повествуется о явлении кого-то из усопших, он созерцается подобно тому виду, который имел, будучи во плоти. Кроме того, и при явлении Самуила, ясно... что в видении он предстает облеченный телом; особенно если мы будем убеждены доказательствами, что сущность души бестелесна и является сама по себе.

Тогда узнал Саул, что это Самуил. Очевидно, Саул узнал Самуила, услышав слова волшебницы о том, что ей предстал "муж престарелый, одетый в длинную одежду" (ср. ком. к 2,19). завтра ты и сыны твои будете со мною. Т.е. среди мертвых (31,2-4).

Впрочем, душу святого (не говоря уже о пророке) с помощью демона призвать невозможно. Мы знаем, что в ангела света (не говоря уже о человеке) мог бы преобразиться сам сатана, и, наконец, выдать себя даже за бога, сотворив для обмана избранных (если такое возможно) сверхъестественные знамения. Только, быть может, представить себя пророком божьим он не поторопился — особенно перед Саулом, в котором уже воцарился сам.
*** Вот, и сегодня последователи еретика Симона (См. Деян. 8:8-19) столь уверены в своём искусстве, что берутся возвращать души пророков из самого ада. И это, думаю я, потому, что сила их заключается в способности обманывать. Эта же сила позволила ворожее из Аэндора возвратить душу Самуила после того, как Саул напрасно вопрошал Бога. Вне этого эпизода Бог воспретил нам верить, что какая-либо душа, и уж никак не пророка, может быть вызвана демоном. Мы научены тому, что сам сатана принимает вид ангела света (2 Кор. 11:14), и ещё легче - вид человека света; и что в конце он совершит великие знамения и явит себя Богом, настолько, чтобы прельстить, если возможно, и избранных (Мф. 24:24). Он, в ком обитал дьявол, не стал мешкать и объявил Саулу, что он - пророк Самуил. Не думай, что дух, явивший призрак, отличался от того, который заставил Саула ему поверить. Тот же дух был в волшебнице из Аэндора и в отступнике Сауле, так что ему легко было принять ложь, в которую он уже верил. Истинно, сокровище Саула там, где было его сердце¹ и где совершенно точно не было Бога. Итак, он видел только дьявола, и через него, как он верил, он видел Самуила - ведь он верил в духа, явившего ему призрак.

Вопреки ожиданиям самой волшебницы, произошло не призрачное, а действительное чудо: Бог облек бесплотную душу Самуила подобием тела, дабы еще раз выразить отступнику свою непременную волю о нем и его доме (см. блаж. Феодорит, толк. на 1 Цар., вопр. 63).

Вопрос 63. Как должно разуметь повествуемое о волшебнице? (1 Цар. 28, 7 и т. д.)    Иные говорят, что волшебница действительно вызвала Самуила. А другие опровергли это мнение и полагают, что обольститель людей демон показал Самуилов образ, и говорил то, что он часто слышал говорившим Самуила, но не знал времени Сауловой смерти. А я первое мнение признаю хульным и злочестивым. Ибо не верю, что вызывающие мертвых могут извести чью бы то ни было душу, а не только душу Пророка, и такого Пророка. Явно, что души пребывают в другом некоем месте, ожидая воскресения тел. Потому весьма злочестиво верить, что чревовещательницы имеют такую силу. Другое же мнение показывает более неразумие, нежели злочестие. Ибо, покусившись опровергнуть первое хульное мнение, представили себе ложным сделанное предречение, и потому приписали оное наставникам во лжи демонам. Но я, читая книгу Паралипоменон, нашел, что написавший сию историю сказал так: «и умре Саул за беззакония своя, имиже беззаконнова Господеви по словеси Господню, понеже не сохрани его, и яко вопроси Саул волшебницы, еже вопросити, и отвеща ему Самуил Пророк. И не взыска Господа… и уби его» (1 Пар. 10:13—14). Из сего явствует, что Сам Бог всяческих, как Ему было угодно, представив образ Самуилов, произнес определение, так как не могла сделать сего волшебница, а Бог и чрез противников произнес приговор. Ибо слышим, говорит Он: «аще приидет к Пророку ложному, Аз Господь отвещаю ему» (Иез. 14:9). Так и чрез Валаама благословил народ, чрез нечестивого прорицателя предрек булущее и провозвестил спасение вселенной; и при сем не дух нечистый говорил, но действовал Божий и всесвятый Дух. Поелику же иные представляли предречение ложным, то почитаю полезным вкратце разсудить и о сем. Писатель сказал предварительно, что «во дни оны собрашася иноплеменницы в полки своя изыти братися со Израильтяны» (1 Цар. 28:1), «и приидоша и ополчишася в Сонаме: и собра Саул вся мужи Израилевы, и ополчишася в Гелвуе. И виде Саул полки иноплеменничи, и убояся, и ужасеся сердце его зело. И вопроси Саул Господа, и не отвеща ему Господь ни во сне, ни в явлениях, ни во Пророцех» (1 Цар. 28:4—6). Явлениями же назвал открываемое посредством ефуда. «И рече Саул отроком своим: поищите ми жены волшебницы» (1 Цар. 28:7). Итак явно, что Саул искал волшебницы, когда Евреи и иноплеменники ополчились уже на брань. И сказано: «виде полки иноплеменничи, и убояся, и ужасеся сердце его зело. Пришедши же к волшебнице, и выслушав от Бога определение, немедленно упал, потому что не ел ни во весь день той» (1 Цар. 28:20), ни ночью, когда тайно оставил войско, и пошел вопросить волшебницу. Но по совету жены принял пищу, и к концу ночи возвратился в войско. Сие показывает история: «и принесе пред Саула, и пред отроки его, и ядоша, и восташа, и отъидоша в нощь ону» (1 Цар. 28:25). Потом с разсветом произошла битва. Посему истинно предреченное: «заутра умрешь ты и Иоанафан сын твой с тобою, и тебя и полк Израилев предаст Господь в руки иноплеменничи» (1 Цар. 28:19). Ничего такого не предрекал божественный Самуил, когда был еще жив, предрек же одно отъятие царства; не делал никакого упоминания и об Иоанафане. А здесь предсказал и его и Иоанафанову гибель, и поражение народа, и победу иноплеменников. Предполагают, что между предсказанием и битвою прошло много дней, и тогда уже писатель, как обычно в Писании, возвратился к повествованию о сей войне. Но не хотят вникнуть, что и о смерти Самуиловой писатель, сказав уже прежде, после многих повествований снова говорит. «И Самуил умре: и рыдаше по нем весь Израиль. и погребоша его в Армафеме, во граде его» (1 Цар. 28:3). Повторил же сие повествование, как говорил я, для того, чтобы начать повествование о волшебнице. Так повторил и повествование о войне, чтобы показать, как воеводы иноплеменников воспретили Давиду идти с ними на брань, как он, пришедши в Кеиль, нашел его разоренным, и догнав Амаликитян, одержал над ними решительную победу, и побил всех, кроме немногих, и отнял у них всю добычу, и свое собственное, и им принадлежавшее. Когда же писатель окончил сие повествование, возвратился к слову о войне с иноплеменниками, и разсказал, как убиты Саул и Иоанафан. А времени же свидетельствует и начало второй книги Царств. Ибо сказано: «и бысть егда умре Саул, и Давид возвратися победив Амалика, и пребысть Давид в Секелазе дни два. И бысть в третий день, и се муж прииде от полка людей Сауловых, ризы же его раздраны, и персть на главе его» (2 Цар. 1:1, 2), Но почитаю нужным снова вкратце изложить сказанное. Когда собралось войско иноплеменников, воеводы Анхусовы увидели Давида, и вознегодовав, убедили Анхуса отпустить Давида, как вpaгa. Давид, возвратившись, нашел Кеиль сожженным. Посему не медленно устремившись и нашедши Амаликитян наслаждающихся награбленным, победил их, и вместе с своею собственностию отнял и их имущество. Когда же происходило сие, Саул, оставив воинский стан, пошел к волшебнице. Услышав определение о себе, и со скорбию вкусив пищи, всю ночь провел в пути, и к утру пришел в стан, а потом начато сражение, и он убит. Следовательно предречение истинно, потому что было оно божественное, но произнесено, думаю, не Самуилом. Волшебница сказала, какой облик она видит, а Саул по облику предположил, что — это Самуил. История же называет явившагося Самуилом, потому что Саул так был уверен. Так Писание явившихся Аврааму Ангелов и Владыку их наименовало мужами, потому что, за мужей приняв их, патриарх предложил трапезу. Так и тех, которые не боги, именует богами. «Господь наш над всеми боги» (Пс. 134:5). Так и здесь явившийся в образе Самуила, был ли это Ангел, или призрак, показывавший облик Самуилов, наименован Самуилом, чтобы Саул, с верою приняв изреченное определение, в скорбях кончил жизнь.